На самом деле следует говорить о двух основных направлениях. Хотя трэш-метал и начал расти после переезда «Metallica» в Сан-Франциско в конце 1982 — начале 1983 года, сцена хайр-метала какое-то время продолжала превосходить сцену трэша по популярности, — по крайней мере, так было до второй волны трэша, о которой говорит Петерсон. Как же уживались глэм и трэш? Во всяком случае, в индустрии они сосуществовали спокойно, как вспоминает Мартин Хукер: «Какое-то время я работал с обоими видами металла, потому что увлечение только одной его разновидностью очень ограничивало музыкальное восприятие. Моя компания «Secret Record» охотно работала с «Twister Sister», по-своему они были очень экстремальны. После этого в «Music For Nations» мы сотрудничали с «Poison», «Stryper», «Tygertailz», «Ratt» и другими. Популярностью пользовалась музыка обоих направлений, но вот лагеря фанатов обычно были полными противоположностями. Хайр-группы очень нравились девушкам, а трэш был прежде всего уделом парней».
Что интересно, на ранней стадии вся метал-сцена вращалась вокруг узкого круга людей, в который входила и «Metallica». Вот что вспоминает Энди Снип, продюсер и бывший гитарист одной из лучших британских трэш-групп «Sabbath»: «Когда я был помоложе, мне казалось, что район Залива — это огромная музыкальная сцена, но, когда я начал там работать, я понял, что это всего лишь тесная группа людей, хорошо знавших и старавшихся превзойти друг друга. Так что сцена была не так велика, как о ней писали журналы. На самом деле ее развитие определяли всего несколько человек. И все они играли другу друга в группах. В районе Залива тогда была жесткая конкуренция, похожая на ту, которая позже возникла в Швеции». (На момент написания этой книги в Швеции процветал экстремальный металл, причем как трэш, так и дэт-метал: «The Haunted», «The Crown», «Shadows Fall» и десятки других групп старались превзойти друг друга в точности и силе исполнения, но при этом шведская метал-сцена отличалась достаточно небольшим количеством продюсеров, студий и сессионных музыкантов. — Дж. М.)
Так кто же был главным двигателем сцены? Ключевыми командами Сан-Франциско в 1982–1983 годах были «Metallica» и «Exodus», а в Лос-Анджелесе набирала обороты группа «Slayer». Однако важную роль играли не только владельцы звукозаписывающих компаний и авторы журналов, такие как Брайан Слейгел и его приятель Джон Корнаренс, но и хозяева клубов и промоутеры. Поскольку в индустрии было задействовано так мало людей — по крайней мере, поначалу, пока не стало ясно, что на трэш-метале можно сделать огромные деньги, — преобладал дух товарищества и дружбы. Круг трэша, похоже, состоял из небольшого количества групп, которые следили за творчеством друг друга. Бобби Эллсворт из «Overkill» вспоминает: «Что было здорово, так это то, что все носили кроссовки и джинсы, пили пиво, оттягивались на вечеринках и жутко шумели. Практически все знали друг друга».
И тем не менее конкуренция была ожесточенной. Музыканты не скупились на оскорбления, если им не нравилась чья-то музыка. Однажды столкновение произошло между «Slayer» и Джеймсом Хэтфилдом. Джин Хоглан (подростком работавший у «Slayer» свето- и звукооператором) вспоминает: «Я был на концерте «Exodus», «Slayer» и «Possessed», куда пришли и Джеймс с Клиффом Бертоном. Я сидел сбоку у сцены, следил за светом, а они просто оттягивались. И вдруг Хэтфилд вышел вперед и начал требовать, чтобы группа закруглялась».
В этот момент участники «Slayer» приступили к кавер-версии песни «Venom» «Witching Hour». Хоглан продолжает: ««Slayer» начали играть «Witching Hour» — они играли ее впервые, очень волновались и репетировали ее до упора всю прошлую неделю. Хэтфилд всю песню кривился!» Вероятно, предполагает Хоглан, Джеймсу не понравилось, что «Slayer» из Лос-Анджелеса (хотя раздражал его главным образом превалирующий там хайр-метал): ««Metallica» уехала из Лос-Анджелеса, послав его и тамошних хайр-металлистов куда подальше. И правильно сделала!»
Тем не менее противостояние Сан-Франциско и Лос-Анджелеса, подстегнутое группой «Metallica», продлилось недолго. Похоже, в Лос-Анджелесе публика просто не понимала трэш-метал (Рон Макговни рассказывал «KNAC»: «Мы так и не заслужили там признания. Мы играли с «Ratt», «Steeler» и глэмерами, которые даже не знали, что мы играем — панк или хеви-метал»), но тем не менее, в обоих городах были фанаты как экстремального, так и глэм-метала. Вокалист «Anthrax» Джон Буш объясняет: «Конечно, в Лос-Анджелесе было много фанатов «Metallica», «Exodus» и других групп из Сан-Франциско: когда «Vio-Lence» выступала в Лос-Анджелесе, фанаты хеви-метала приходили их послушать. Не сомневаюсь, что и хайр-металлисты ходили на концерты «Poison» и «Ratt», когда те играли в Сан-Франциско».
В широком смысле разделение на два направления всегда было достаточно четким, но на самом деле «Metallica» во многом обострила его своим переездом из Лос-Анджелеса. Буш рассказывает: «Это Клифф попросил их переехать в Сан-Франциско, но они воспользовались этим поводом, чтобы заявить: Лос-Анджелес им не подходит. Так что когда они уехали из Лос-Анджелеса — а «Armored Saint» остались, — мы сказали: «А нам плевать, мы и тут фанатов найдем». А все начали говорить: «Да, Сан-Франциско — идеальное место для металла, именно там все и происходит. Лос-Анджелес — это для долбаных глэмеров!»». Как объяснил Джеймс журналу «Thrasher» в 1986 году: «В Сан-Франциско метал-сцена была куда лучше, там была прекрасная атмосфера. Люди понимали нас — не то что в Лос-Анджелесе, где они только и знали, что пить, курить и оттягиваться».
Вот так обстояло дело на западном побережье. Исследователи американской музыки могут задаться вопросом, почему трэш-метал возник в Сан-Франциско, а не в более известном центре передовой культуры — Нью-Йорке, который впоследствии, безусловно, сыграл в металле важную роль. Скотт Иэн, гитарист нью-йоркской трэш-группы «Anthrax» обратил на это внимание: «В Нью-Йорке были группы «Carnivore» и «Overkill», но они, пожалуй, были единственными представителями нью-йоркской метал-сцены. Мне всегда казалось, что из района Залива и из Лос-Анджелеса выходило больше групп, чем из Нью-Йорка». Бобби Эллсворт из «Overkill» дает этому психологическое обоснование: «Возможно, именно место диктует развитие того или иного стиля музыки. Так в Нью-Йорке «синие воротнички» выражали отношение к тому, что происходит вокруг. Весь американский трэш фактически представлял собой консервативное правое крыло, средний класс. Это теперь трэш приобрел социальный характер и политическую идеологию, а в то время все вращалось вокруг высвобождения эмоций. Событие — реакция — взрыв. Все строилось на злых белых парнях, изо всех сил орущих: «Я не хочу жить в этом дерьме!» Такое было только на панк-сцене Нью-Йорка».
И все же следующий шаг «Metallica» был отмечен не в Лос-Анджелесе или Сан-Франциско, и даже не в Калифорнии. Несмотря на отсутствие сцены экстремального металла на восточном побережье Америки, группа двинулась именно в Нью-Йорк.
«Один знакомый привез нам из Сан-Франциско кассету и сказал: «Джонни, Марша — вы должны это услышать!» У нас в магазине как раз что-то играло — не помню что, но точно металл, другого мы не ставили, — так вот я нажал на «стоп» и вставил в магнитофон новую кассету. И то, что я услышал, меня потрясло».
Это была запись «Live Metal Up Your Ass», успевшая разлететься по всей стране и за ее пределами чуть ли не быстрее своей предшественницы — «No Life Til Leather». Прослушав кассету в своем нью-джерсийском магазинчике «Rock'N'Roll Heaven», известный трейдер Джон Зазула сразу понял, что обнаружил нечто совершенно новое. «В их музыке были элементы «Motörhead» и атмосфера НВБХМ, только эта музыка была американской — обновленной и улучшенной. К тому же я заметил, что ритм-секция великолепно дополнена мелодической линией, и сам подход к мелодичности был совершенно новым».
Помимо музыкального магазина, Зазула занимался организацией концертов и менеджментом артистов под эгидой компании «Crazed Management». «Мне хотелось донести металл до масс, — объясняет он. — Мы активно устраивали концерты и содержали музыкальный магазин. Взять, к примеру, «Anvil» и «Venom»… это мы впервые привезли их в Америку».
Обнаружив новую талантливую группу, Зазула решил позвонить Кей Джей Даутону, уже писавшему о «Metallica» и собиравшемуся возглавить их фан-клуб. «Мы позвонили Даутону — он написал статью об этих парнях, первый материал о них, который я видел», — вспоминает Джон. Времена тогда были непростые: «У нас и телефона в магазине не было, пришлось звонить из автомата, — продолжает Зазула. — Даутон перезвонил в тот же вечер и сказал, что мне нужно поговорить с самим Ларсом Ульрихом. А тот связался со мной уже на следующий день».
Брайан Слейгел помнит, как Зазула и его жена познакомились с «Metallica», и отмечает, что знакомство было своевременным: «Джон и Марша в то время привозили в Нью-Йорк новые группы. «Metallica» уже достаточно давно торчала в Сан-Франциско и готова была покорять остальное пространство США. Так что они с радостью согласились приехать в Нью-Йорк».
