Виссарион Белинский - «Естество мира, или Вечность во времени, а пространство в объеме» и другие брошюрки г-на А.Т.

Брошюрки г. А. Т. возбудили против себя самое ожесточенное гонение со стороны наших журналов. «Библиотека для чтения» осмеяла их по двум причинам: они претендуют на умозрение или высшие философические взгляды и преисполнены сими и оными. Известно глубокое чувство антипатии и омерзения, которое возбуждает в «Библиотеке для чтения» одно слово «философия», известна и ее ожесточенная ненависть к проклятым сим и оным.[2] «Северная пчела» ненавидит и боится всего, что выходит из границ золотой посредственности, по одному подозрению, что тут может скрываться «философия»; но сии и оные она жалует и горячо, хотя очень неловко, отстаивает от нападений «Библиотеки для чтения». Впрочем, брошюрки г. А. Т. родились, видно, не в добрый час: не защитили их от нападений «Пчелы» сии и оные. Я, с своей стороны, не уступаю «Библиотеке» в ненависти к сим и оным, считая, по уважению прав собственности, делом беззаконным похищать сии местоимения у подьячих, которым оные толико любезны и вожделенны, и притом не видя в них ни малейшей надобности; но к «философии» питаю род какого-то суеверного уважения, будучи убежден, что только в ходе человеческой мысли заключается исторический прогресс. Поэтому, хотя сии и оные и возбуждали меня против г. А. Т., но его претензии на мыслительность мирили меня с ним: за хорошее и хорошо выполненное намерение, за мысль, можно простить сии и оные. Итак, я взял в руки одну из брошюрок г. А. Т., желая увидеть, как фантазирует человек о предметах, так близких, так любезных человеку, какие задает он себе вопросы и как решает их. Я хотел даже и в таком случае, если б не нашел ничего необыкновенного, ничего нового или новым образом, новым путем объясненного, хотел защитить г. А. Т. против ожесточенных врагов «философии». С первого раза мне показалось очень трудно читать эту книгу, хотя писанную и русскими словами; но, решась на благое дело, я старался преодолевать все трудности. Несколько страниц – и терпение мое лопнуло. Нет, г. А. Т., воля ваша, а так по-русски не пишут!

Но как природа всегда действует одними положительными и непреодолимыми законами, то и при сем случае, то есть при совокуплении степеней начал, веществящих оными природу, процесс совокупления оных совокупляется, вероятно, так же, как в доступной нам наблюдательности совершается оный при химических сродствах и соединениях естественных тел друг с другом в природе, ибо при совокуплениях или химических смешениях тел оные так же совершенно изменяются в проявительности своей как в виде, так и в качествах или в свойствах своих и представляются как бы новыми совершенно проявительными в природе естества, то есть механическим воздействием одного начала против другого или степеней оных друг против друга учреждается равновесие в природе между разными частями ее состава, или каждый вид по степени начал совокупления своего стремится с другими придти в равность или располагается по оным между другими относительно и пока не придет в равность отношений с прочими, то движется или переменяет места своего существования, что производит замечаемую нами беспредельную движимость в природе между частями ее состава; придя же в равность отношений с прочими, каждый вид остается в покое или существует, так сказать, под охранением равного воздействия начал на его проявительность, в том виде и качестве, какой свойствен его природе проявления или степеням начал его состава, которые до тех пор в нем сохраняются, или оный вид не изменяется (??!!..), пока воздействие окружающих его предметов не пересилит своими степенями его степеней начал совокупления или пока сила союза его степеней начал соединения в силах противодействовать напряженности противу него других видов, пересиление коей (кого именно?) делает видоизменность или разрушает химический состав степеней начал соединения в оном и переводит его в новую проявительность или вид, в котором уже другие степени начал совокупления находятся, по коим он в природе проявляется в новой форме и с отличными свойствами от прежнего его очертания и свойств, что мы беспрестанно можем наблюдать и видеть в природе при всех химических сродствах и соединениях тел, совершенных даже человеком (,) чрез познание свойств и отношений одного вида к другим, то есть чрез механическое воздействие начал (,) оные (кто?) размещаются между собою в природе относительно проявительностей каждого в приличных местах, или (,) по закону равновесия (,) стремясь к оному (к чему?), воздействуют друг на друга разностями своих проявлений, чем формируют стройность бытия и существование вселенной, производя своим перемещением движимость.[3]

Довольно! Это один период!.. В книжке, напечатанной средним шрифтом, он занимает всего на всё четыре страницы без нескольких строк. Истинно философский язык, но только совсем не русский! Воля г. автора, а мне кажется, что изучению философии должно предшествовать изучение грамматики, так же как изложению философии должно предшествовать умение ясно, понятно и толковито изъясняться на своем языке. Вы хотите писать для людей светских, вы посвящаете вашу книгу даме: тем более должны вы стараться говорить живым, народным словом, а не мозаикою школьных и подьяческих слов, согласованных между собою синтаксисом волостных правлений; этого мало, вы должны дойти до педантизма в отделке слова. Кто много знает и у кого знание есть род верования, у кого ум и чувство сливаются вместе, тот имеет право не уважать грамматики, потому что, взамен этого, в его речи будет жар, энергия, движение, могущество, следовательно у того слог будет прекрасен, без всякого старания с его стороны сделать его прекрасным. Но кто о высоких истинах говорит так же спокойно и хладнокровно, как

тому надо крепко держаться грамматики, надо обтачивать свои периоды, задумываться над словом, размышлять над фразою. Так и делают все люди без дарования: посмотрите, каков язык в сочинениях гг. Булгарина, Греча и проч. Это просто паркет. Да и глубокость мысли нисколько не мешает ясности изложения: что хорошо понятно, то легко и свободно излагается, как бы высоко ни было. Философия есть знание истины: а истина есть свет!

«Молва» 1836, ч. XI, № 2 (ценз. разр. 22/II), стр. 64–65. Подпись – (В. Б.).

Поставленные, вместо имени автора А. М. Пуговишникова, инициалы А. П. должны были ввести в заблуждение неопытного читателя, который мог заподозрить авторство А. Пушкина, А. Полежаева. Сенковский прямо указывал на обычность такого приема для распространения низкопробной литературы («Библ. для чтения», т. XIV. Литерат. летопись, стр. 68). Поэтому Белинский и поспешил раскрыть «таинственные буквы», назвав фамилию автора.