Высшим достижением режиссера в игровом кино стал созданный в 1999 г. фильм "Березина, или Последние дни Швейцарии", представляющий заметное явление национального киноискусства. Фильм, снятый в стиле "черной комедии" был представлен в конкурсной программе МКФ в Каннах, 1999 г. и 21-го МКФ в Москве. Русская девушка по вызову Ирина, роль которой исполняет российская актриса Елена Панова, волею судеб оказывается в Альпах. Под давлением обстоятельств она вынуждена доносить на свою высокопоставленную клиентуру. Под угрозой изгнания из страны она вводит в действие план низвержения правительства, разработанный некой политической организацией "Тревожная Березина". Судьба всей страны и героини становится непредсказуемой. Фильм принес режиссеру всемирную славу и подтвердил его право называться одним из самых именитых кинорежиссеров современной Швейцарии.
Ш. сам пишет сценарии к своим фильмам, в то же время нередко сотрудничает с известным сценаристом Мартином Зуттером. Ш. пробовал себя и в амплуа актера, снявшись в целом ряде картин, таких, как "Купец на все времена года" (1972), "Американский друг" (1977), "Лили Марлен" (1981), "Дама из Казахстана" (2000).
Режиссерские работы Д. Шмида были отмечены многочисленными наградами на национальных и международных киносмотрах. Фильм "Йенач" получил приз за лучший сценарий на МКФ в Каталонии, Испания, в 1987 г.; "Поцелуй Тоски" — за лучшую музыкальную документальную картину на МКФ во Фландрии, 1985 г., "Геката" прошла номинацию на "Золотого медведя" на МКФ в Берлине, 1983; "Тень ангела" — на "Золотую пальмовую ветвы" на МКФ в Каннах, 1976.
На МКФ в Локарно Шмид был награжден "Леонардом" за вклад в кинематограф.
Е. Полякова
Фильмография: "Этой ночью или никогда" (Heute nach oder nei), 1971; "Голубка" (La Paloma), 1974; "Тень ангела" (Schatten der Engel), 1976; "Виоланта" (Violanta), 1977; "Площадь Нотр-Дам" (Notre dame de la croisette), "Геката" (Hucate), оба — 1981; "Поцелуй Тоски" (II Basio diTosca), 1984; "Йенач" (Jenatsch), 1987; "Любители" (Les Amateurs), 1990; "Мертвый сезон" (Hors saison), 1992; "Написанное лицо" (Das Geschriebene Gesicht), 1995; "Березина, или Последние дни Швейцарии" (Beresina oder Die letzten Tage der Schweiz), 1999.
(Schorm Evald). Чешский режиссер театра и кино, сценарист, актер. Один из ярких представителей чехословацкого кино 60-х гг., заслуживший репутацию "совести новой волны" и "Великого Моралиста". Родился 15 декабря 1931 г. в Праге, умер там же 14 декабря 1988 г. Как выходец из состоятельной буржуазной семьи не имел права учиться в высшем учебном заведении, работал трактористом, техником, чернорабочим. Лишь в 1957 т. после перемен, связанных с XX съездом КПСС, получает возможность поступить на режиссерское отделение пражской Киноакадемии (ФАМУ), где с 1957 по 1962 г. учится в мастерской Отакара Вавры вместе с Хитиловой, Менцелем, Немцем и Юрачеком. Уже во время учебы Ш. снимает поэтический документальный фильм "Блок 15" об орлицкой плотине, отмеченный наградой на конкурсе, посвященном 15-летиюЧССР и привлекший внимание к автору своей социальной ангажированностью и личностным подходом к материалу. Дипломный среднеметражный игровой фильм Ш. "Турист" о человеке, который нигде — ни на работе, ни в частной жизни — не может пустить корни, созданный в эстетике "новой волны", был закуплен прокатом и пользовался успехом у зрителей.
После окончания ФАМУ Шорм начинает работать на Студии документальных фильмов и создает ряд картин, которые становятся точкой отсчета нового документального чешского кино и вносят в его жанровую палитру такие понятия, как фильм-анкета, фильм-интервью, фильм-вопрос. Как и все его поколение, Ш. пытается постичь мир вокруг себя, не доверяя прописным истинам отцов, которые слишком часто обманывали и обманывались сами. Его интересуют не сами факты, а те простые конкретные люди со своими судьбами и проблемами, которые стоят за ними. Режиссер снимает разные по тематике, материалу и жанру фильмы: поэтическую ленту "Железнодорожники" ("Бронзовая медаль на МФ документальных фильмов в Венеции, 1963; Большой пр. на Днях короткометражного кино в Карловых Ва- рах), фильм-размышление "Жить своей жизнью" о жизни и творчестве всемирно известного чешского фотографа Йозефа Судека (Большой пр. на Днях короткометражного кино в Карловых Варах), репортаж о VIII Международном фестивале молодежи "Хельсинки"... Но одно остается постоянным: за его фильмами всегда стоит острая и тревожная социальная и человеческая проблема, в которой автор стремится разобраться вместе со зрителем. Представляя на суд проблему во всей ее глубине, Ш. действует не только как художник, но и как социолог, психолог, философ. В картине "Почему?" (Большой пр. на Днях короткометражного кино в Карловых Варах) Ш. пытается разобраться в том, что стоит за фактом низкой рождаемости в относительно благополучной Чехословакии. Он ищет причины непомерно большого количества абортов в стране и, не ограничиваясь социологической стороной, пытается проникнуть в суть явления, интимность материнства и отношения родителей к собственным детям. В поисках ответов Щ. выбирает крайние, экстремальные ситуации, кризисные моменты в жизни общества и отдельного человека, когда мотивы и эмоции выражены наиболее ярко. Так, "Отражение", созданное на основе интервью с пациентами и врачами психиатрических клиник, рассказывая о нравственных сдвигах, вызванных тяжелыми заболеваниями, о том, что удерживает в жизни даже самых тяжело больных людей, приобретает философскую глубину и становится полным трагизма размышлением о жизни и смерти.
Новый подход к документальному кино и яркие провоцирующие фильмы Ш. во многом определили лицо чешского документального кино 60-х. Оно перестает быть лишь свидетельством или репортажем о событии и становится поэтическим или философским документом, стремящимся за фактами увидеть социальную и экзистенциальную стороны человеческого бытия. Бескомпромиссность, стремление докопаться до самых корней причин социальныгх дефектов, как бы болезненно это ни было, становятся отличительным знаком не только творчества III., но и всего чешского молодого документального кино.
Смысл творчества Ш. не меняется, когда он приступает к съемкам игровых фильмов. Уже в своей первой полнометражной игровой картине "Отвага на каждый день" Ш., как и Влачил, Вавра, Кадар, Клос середины 60-х гг., выходит на тему внутреннего, эмоционального мира человека, оказавшегося втянутым в исторические катаклизмы, но находит свой поворот и создает напряженную экспрессивную драму о крушении веры человека в дело всей жизни. Картина потрясла публику и критику МКФ в Пезаро и была удостоена Главного приза. III. стал мировой знаменитостью. Герой этого пронзительно горького фильма простой рабочий, как и миллионы людей, ставший жертвой сталинистского мифа, переживает настоящую экзистенциальную драму. Ш. показывает трагедию общества 50-х, обнажая излом конкретной человеческой судьбы. Только с точки зрения этого экзистенциального аспекта очевидна ее трагическая непоправимость. Авторов (вместе с Ш. над сценарием работал Антонин Маша) не интересует прошлое Ярослава, его доля участия в том, от чего он страдает сегодня. Они оставляют в стороне и социальный аспект об ответственности каждого за случившееся. Их интересует только человеческая судьба героя, который очень трудно приходит к осознанию того, что ту часть жизни, которая была пожертвована во имя ложных идеалов, уже не вернуть. Весь фильм - безжалостное описание истории отрезвления от ложных идеалов, крушения веры героя, обнаружившего, что его соблазнили искусно нарисованным плакатом. Лучшие годы своей жизни он безоговорочно верил в идею коммунизма, был ее искренним и страстным пропагандистом, но под давлением фактов вынужден прямо взглянуть в лицо реальности, с высоты великой мечты о социализме внезапно упасть на твердую землю реальности и ощутить всю горесть отрезвления.
Столь сильного идейного заряда уже не было в последующих фильмах Ш., продолжавших развивать мотивы, затронутые в "Отваге", воспроизводящих тот же мир, в котором терзался отчаянием коммунист- общественник Ярда. В "Отваге" этот мир представлял собой мрачную картину нравственной и человеческой опустошенности. Авторы, казалось, решили продемонстрировать все мыслимые пороки, поразившие общество и человека. Нравственный урод журналист, его жена нимфоманка. Семья Ярды, теснящаяся в малюсенькой пролетарской квартирке, где изо дня в день идет унизительная и мерзкая борьба за каждый сантиметр пространства между членами обширного семейного клана. Ломающий позвоночник симпатичный паренек из мятежных студентов, сосланный на завод в целях перевоспитания и пронесшийся на спор по крутой каменной лестнице на мотоцикле... Хроническая склока из-за кошки между квартирной хозяйкой и ее братом, завершающаяся трагедией: старика в эпилептическом трансе увозит карета "скорой помощи" под истерические вопли сестры...
Атмосфера отчуждения и безысходности характерна и для следующего фильма режиссера "Возвращение блудного сына", где наряду с традиционными для его творчества мотивами (разочарование в идеалах, омерзительная старость, готовая на любую подлость, поиски нравственной опоры в жизни) появляется характерная для чехословацкого кино 60-х гг. тема травли человека. Герой фильма молодой талантливый архитектор, которому прочат блестящую карьеру, счастливый в семейной жизни, переживает жестокую драму отчуждения. Перестав отличать искренность от лицемерия, добро от зла, добродетель от порока, он оказывается в заколдованном кругу лицемерия и псевдоценностей, вступает в конфликт с самим собой и с миром "нормальных" людей, окружающих его, в результате чего совершает попытку самоубийства и попадает в психиатрическую больницу. Он искренне желает излечиться и вернуться к семье и работе. Но как только ему кажется, что он достиг цели, все рушится и он возвращается туда, откуда пришел. Однако по мере того, как раскручивается сюжет, в поле зрения оказываются не больные нервы героя, а нравственная неполноценность общества. И все громче в подтексте фильма звучит вопрос (который с такой силой возникнет потом в ленте Формана "Полет над гнездом кукушки"): кто, собственно, более нормален? Якобы безумные, которых держат под врачебным надзором, или их тюремщики, пропитанные лицемерием и безнравственностью, скрывающие свою аномальность под маской гражданской и человеческой порядочности?
