А бомж рассказывает Очень Печальную Историю про то, как на том заводе создали «коммуну» и ввели работу «по плану». Для начала бомж несколько раз настойчиво повторяет слово «план»: «план», «план», «план», «был предложен план», «мы проголосовали за план», «никто толком не представлял, как это план будет работать». (Риторический вопрос: интересно, зачем?) А потом переходит к душераздирающей истории про то, как был принят Новый План, который состоял в том, чтобы каждый на заводе работал сообразно своим способностям, а оплату получал согласно своим потребностям. И получилось Злое Зло, совершенно по профессору Выбегалло: «Потому что, эта, потребности у всех, а селедка - для модели». Люди стали требовать себе и своим родственникам-иждивенцам всяческих плюшек, ведь у них, эта, потребности. И тогда решили, что сам человек не может за себя решить, какие у него способности и потребности - решало общее собрание голосованием. Соответственно, тех кто мог работать хорошо, заставляли это делать со сверхурочными и без выходных, ведь у них, эта, способности. Бедные трудяги горбатились на ораву прихлебателей, без отдыха - и чем лучше они работали, тем больше от них требовали - потому что единым голосованием выбирали лучших и присуждали им вкалывать. А собрание из 6000 работников превратилось в ораву попрошаек - все верещали о своих потребностях. Работники стали скрывать свои способности и следить чтобы не сделать работу быстрее или лучше других. Один парнишка придумал способ как сэкономить тысячи человеко-часов - его присудили голосованием к работе по ночам. Люди начали соревноваться, кто хуже сделает работу. Все работники завода были объявлены «семьёй» и все чисто по-семейному дрались за свои потребности. Идут разные душещипательные истории: про то как мальчика не послали в колледж, потому что нет денег всех мальчиков посылать в колледжи; про то как старик коллекционировал пластинки - но ему отказали в этой потребности как в «роскоши», а заказали брекеты для девчонки - и как старик запил и однажды спьяну выбил этой девчонке все зубы. Рыболовные снасти, фотоаппараты, хобби - всё было объявлено роскошью и урезано. Люди стали спиваться, добывая деньги на пьянку грабежом. А детей стали рожать много - потому что за детей присуждали детские пособия. Ответственные трудяги боялись лишнюю сигаретку выкурить или жувачку пожевать, боялись жениться - ведь чью-то потребность этим ущемляют, а вот бессовестные-безответственные оттягивались по полной - брюхатили девок, портили мебель и одежду чтобы получить новые, тащили к себе дальних родственников и беременных незамужних сестёр, выдумывали болезни и т.д..
В итоге все начали ненавидеть своих «братьев». За каждый съеденный пирог, за новую шляпку жены, покрашенный дом, вечеринку. Начали следить друг за другом, стучать за втихаря съеденное, начали нарочно расстраивать браки - чтоб не появлялись новые нахлебники. Раньше устраивали праздники при рождении детей - теперь неделями с новоиспечённым папашей не разговаривали . Раньше сбрасывались если кому-то нужно оплатить врача - а теперь молились, чтобы одна хорошая старушка, мама коллеги, которую все любили и уважали, не доехала до больницы - чтоб не разоряться на её лечение. Короче, алкоголизм, нищета, развал, поножовщины, «семья» - вроде мадам нас коммунизьмой пугает, а слова эти почему-то о Ельцине напоминают. Странное дело.
А выиграли с этого дела, ясень-пень, наследнички. Они похвалялись что такие же члены «семьи», но доходы завода почему-то тратили на себя. Особенно старший - тот, которого ЛС видела бомжующим в ночлежке. У него было три автомобиля, четыре секретарши, вечеринки с икрой и шампанским, бриллиантовые запонки, гламурные журналы с его ликами - ну чисто новый русский, которому достался на распил бывший советский завод. Но самое страшное - это была их сестрица. Она деньгами не интересовалась, но упивалась властью и унижением просящих - поскольку рулила собранием, и строго наказывала сокращением потребностей всех, кто смел не раболепствовать. И её жуткие бледные рыбьи глаза стали воплощением принципа «от каждого по потребностям, каждому по способностям».
Бомж продолжает рассказ дальше: мол, понятное дело, что честно верить в эту чепуху, для разоблачения которой достаточно нескольких минут чтения романа «Атлант расправил плечи», невозможно. У всех, кто исповедует этот принцип, дескать, есть корыстное желание - поживиться за счёт более способных. («Эврика!» - восклицает читатель. - «Вот та простая причина, заставившая массы принять это порочное общество, которую причину и ищет Олигарх-Изобретатель!») Вот и они так же хотели наложить лапу на добро богачей. Правда, забыли, что нищеброды тоже захотят наложить лапу на их честно заработанное рабочим трудом благосостояние.
Завод пошёл вразнос - качество упало, доброе имя марки было скомпрометировано, упали продажи, и всё рухнуло. И раз уж этот ужасный принцип столько бед натворил в маленьком городке - то вообразите, сколько бед он натворит в мире. И будут труженики вкалывать от зари до зари без выходных пока не накормят всех негров, патагонцев и камбоджийцев. А проклятущая дочка владельца не унималась - верещала, что они потерпели неудачу только потому что действовали на одном заводе, а вся страна не приняла их принципа. И тогда тот парнишка, что имел неосторожность предложить рацуху, плюнул ей в морду. Так пришёл капец заводу. Потому что мадам в основу его положила восхитительно-кретиническое предложение и пугает читателя получившимися ужасами.
(Тут я позволю сделать себе маленькое пояснение для тех, кто не застал СССР. Мадам берёт лозунг коммунизма «от каждого по способностям, каждому по потребностям» - и доводит его до абсурда, пугая читателя кретиническим предложением воплотить его прямо сейчас, да ещё с помощью голосования. Дикость ведь. Ну представьте, некто скажет, что вот этот 3-летний ребёнок, когда вырастет, будет инженером - и предложит на этом основании отправить его работать инженером прямо сейчас. Глупость ведь получится, правда? А ведь принцип «от каждого по способностям, каждому по потребностям» описывает именно общество далёкого будущего, коммунистическое общество, в котором производительные силы достаточно разовьются чтобы обеспечить потребности людей. А переходный этап к такому обществу называется «социализм», и описывается совсем другим принципом - «от каждого по способностям, каждому по труду». По труду. Так что мадам со своей агитацией тут мимо тазика - как и с ужасами типа мальчика, которого не отправили учиться. Извините, что приходится жевать такие банальности - но всё больше и больше приходится встречать людей, которые вообще не в теме и верят всякой ахинее.)
«А что же Джон Голт?..» - напомианет бомжу ЛС. Бомж спохватывается и рассказывает, что на первом же собрании, когда все радостно галдели что приняли главный нравственный закон и предвкушали куш, некий инженер, высокий и стройный, заявил, что он не принимает этого закона. «Я положу этому конец, раз и навсегда», - произнёс он сильно-звонко-спокойно. «И как, позвольте узнать?» - попытался глумится старший наследничек. «Я остановлю мотор, движущий мир» - спокойно ответил гордый инженер, и ушёл. Больше его не видели - но только с тех пор пошло всё ломаться-закрываться, вставать заводы, пустеть автострады - словно этот человек выполнил своё обещание, и остановил мотор, движущий мир. И звали его именно Джон Голт. И работники того завода, столкнувшись с новой напастью, когда чувствовали, что надежды нет, так и спрашивали, ху из этот факин Джон Голт. И пошёл мем гулять по миру романа. (Читатель вздыхает - ох уж эти форсед мемы. Прям как в анекдоте про монтёров: «Василий Павлович, Вы очень неправы! Разве Вы не видите, что расплавленный припой мне прямо на лоб капает?»)
ЛС оставляет бродягу ночевать в своём вагоне. А среди ночи просыпается - поезд остановился. Пытается выяснить, что произошло - но кондуктора нет. И никого из поездной бригады нет - все сбежали, а поезд брошен. «Замороженный поезд» - как летучий голландец. Среди пассажиров она, к своей радости, обнаруживает того самого молодого инженера, который отказался от Высокого Поста, и который грузил станки, болтая с Кидалой-Стрелочником. Для рояля в кустах это уже будет перебором - значит, догадывается читатель, это наверняка его проделки. Но лютая сестра слишком тупая П для такой догадки. Вдвоём с исчезнувшим инженером они проходят в кабину локомотива, но там тоже никого нет. Разочарованно смотрят на горящую топку - управлять поездом не умеют, нужно вызывать новую бригаду. (Опа! А перед пуском первого поезда по «Линии Джона Голта» ЛС, помнится, похвалялась в поединке с профсоюзным деятелем, что сама если чё поведёт поезд, и патетически заявляла, что уж она-то умеет водить поезда - а вот машинисты не умеют строить дороги. Опять врала? Или мадам забыла?) В общем, решение одно: им нужно по шпалам протопать до ближайшего телефона (на столбах через пять миль стоят телефоны экстренной связи) и вызвать новую бригаду. Тем временем из поезда начинают высовывать носы пассажиры. Им страшно. ЛС их успокаивает - она сейчас доберётся до ближайшего телефона и пришлёт новую бригаду. Пассажиры, убедившись, что опасность им не грозит и что кто-то с частной инициативой уже начал разруливать проблему, принимаются привычно вести себя как полные мудаки. Вместо того чтобы поблагодарить и помочь в ночной вылазке, начинают истерить и топать ногами. Они орут на ЛС как на служанку и подозреваемую, в стиле «как вы смеете» и «иди и без подснежников не возвращайся». ЛС ставит их на место, пригрозив, что если будут хамить, то она может и не вызвать новую бригаду. А за старшего оставляет того самого бомжа, на ходу произведя его в рыцари ж/д концерна и оставив ему сто баксов аванса для повышения самооценки.
