25
О, медленней бегите, кони ночи! (Лат.)
Воспоминание, воспоминание, чего ты хочешь от меня? (Фр.)
И напрасно, поскольку в русском тексте не Аннабель, а Аннабелла. Тут уж больше подходит Anna la Belle.
Подозрение Проффера не оправдалось.
Никогда! (Англ.)
Пожалуй, все-таки надо сказать, что это "paper chase" — дословно "бумажная погоня" (англ.).
По-английски grandson of Grandison. Проффер иронизирует. Грандисон — главный герой последнего романа Сэмюэля Ричардсона (1689–1761) — семитомной "Истории сэра Чарльза Грандисона" (1754), образец безупречного "хорошего человека", исповедующий принципы терпимости и занимавшийся филантропией.
Однажды виденного (фр.).
Однажды читанного (фр.).
Тут мы, значит, приподнимаем шляпу и вежливо раскланиваемся с Лесковым, проходящим мимо.
Заклятые враги писателя (фр).
Проффер употребляет слово «equinox» (равноденствие) вместо слова «solstice» (солнцестояние).
Ты меня не любишь больше, моя Кармен? (Фр.)
Переменим жизнь, моя Кармен, заживем где-нибудь, где никогда не разлучимся (фр).
Кармен, хочешь уехать со мной? (Фр.)
Карменсита, ответь мне (фр.).
"Темный Возраст" и "Темные Лета", упомянутые в "Кто есть Кто", — это одна и та же пьеса (по-английски "Dark Age").
Дальнейшее примечание К. Проффера в скобках совершенно справедливо. А вот предыдущее замечание он явно додумал от себя. Ни в английском, ни в русском тексте этого нет.
Вообще-то это говорит мисс Пратт.
Мисс Пратт, как и ранее.
Напоминаем, в русской версии он, оговорившись, называет Лолиту Эммой, так что здесь, скорее, важна аллюзия на Флобера, а не намек на Куильти.
В английском, не в русском.
В русском варианте — только один раз.
Тишь и гладь измены — тихая и гладкая измена, о которой не подозревает Гумберт.
В русском тексте этого нет.
В искусстве нет ничего случайного (фр.).
В русском тексте также обнаруживаются примеры аллитераций и ассонансов от «а» до «я»: "адовым снадобьем", "ярким и дьявольским".
В более развернутом русском тексте ("на ровном газоне горных склонов Старого Света") аллитерация и ассонанс с лихвой компенсируют благозвучие английской фразы.
В русском тексте ее фамилия Чапман — и никаких ассоциаций с птицами не вызывает.
В русском тексте Дамор-Блок — никакого темного цветения.
Мы это перевести можем, но стесняемся.
Онейрология — наука, изучающая сновидения.
Healthy heat which like summer haze hung about little Haze. Игра слов очевидна только в английском тексте, так как английское «haze» (марево, дымка, туман) звучит и пишется так же, как фамилия Гейз.
Игра слов основана на созвучии фамилии Трапп и слова "trapped".
В данном случае русский текст в очередной раз оказывается пристойнее английского, в котором предельное нарастание действия передается словом «climax», которое помимо всего прочего означает «оргазм», но не "климакс".
Umbra — астрономический термин, означающий "полная тень".
Хорошо, что Проффер не слышал этого, например, по-польски.
Десятилетий на тот момент должно быть по меньшей мере четыре.
Видимо, Проффер цитирует какие-то известные строки, но мы не знаем, какому поэту они принадлежат, поэтому переводим сами.
И в русской версии можно усмотреть синтаксическую корявость, например, в следующем предложении (на той же странице): "Ее длинные коричневые ноги в трусиках были для меня приблизительно столько же соблазнительными, как ноги гнедой кобылы".
Здесь с русским языком все в порядке.
Точно такое же неприкаянное «anyhow» в английской версии.
Как в английской, так и в русской версии к этим примерам можно при желании придраться, но большого греха мы тут не усматриваем.
Дитя прелестное и коварное (фр.).
В английской версии — примерно то же самое.
Дочки (фр.). 212
Одержимость повторением одних и тех же слов.
Море воспоминаний (фр)
Владимир Набоков — Дар. [Цит. по: М., «Соваминко», 1990. — Прим. ред. ] С. 183–184.
Владимир Набоков — О книге, озаглавленной «Лолита». [Собр. соч. американского периода в пяти томах. Т. 2. СПб., «Симпозиум», 1997. Все цитаты из романа взяты из этого издания. В дальнейшем в тексте дается ссылка на страницу. ] С. 377.
Владимир Набоков — Предисловие к английскому переводу романа "Приглашение на казнь". [Цит. по: Рассказы. Приглашение на казнь. Роман. Эссе, интервью, рецензии. М., «Книга», 1989.] С. 407.
Уже после окончания этой рукописи профессор Болдино обнаружил, что я не сумел последовать собственному совету. Вот верное толкование. Набоков упоминает, что цитата, приведен ная в предисловии к "Приглашению на казнь", взята у автора "Discours sur les ombres" ("Рассуждение о тенях"). A "Discours sur les ombres", как мы узнаём из «Дара» (с. 295–296), принадлежит перу "французского мыслителя Делаланда". И Делаланд, и даты его жизни (он на год пережил Шатобриана), и «Discours», и цитата, и забытый роман являются вымыслом Набокова! Ибо, как пишет сам Набоков в предисловии к "Приглашению на казнь", он признает влияние только одного автора: "печального, сумасбродного, мудрого, остроумного, волшебного и во всех отношениях восхитительного Пьера Делаланда, которого я выдумал" (с. 406).
Владимир Набоков — Защита Лужина. [Цит. по: Собр. соч. русского периода в пяти томах. Т. 2. СПб., «Симпозиум», 1999.] С. 442.
Позже Гумберт припомнит, что похититель выписался из мотеля 4 июля, а его собственные поиски начались 5-го. Это дальнейшие указания для читателя.
Сразу же после презентации этого списка Гумберт намекает, что ключом для его понимания является слово «маска». Я намек разгадать не сумел и, следовательно, не знаю всех игр, в которые играет Набоков со списком учеников.
"Фантазия" в первом случае напечатана через «z» (Fantazia), а во втором через «s» (Fantasia). Эта опечатка присутствует в обоих изданиях, которые имеются в моем распоряжении; очевидно, это ошибка корректора. В этой же сцене, кстати, упоминается еще одно имя из списка — Филлис Чатфилд.
В эссе "Николай Гоголь", к примеру, Набоков всякий раз по-разному пишет фамилию доктора Овера (Auver), (по сути убившего Гоголя), а в примечаниях к своему переводу "Евгения Онегина" указывает: "Абрам (Аврам, Авраам, Ибрагим) Петрович или Петров (отчество) Аннибал, он же Ганнибал или Ганибал (фамилия), в дальнейшем именуемый "Абрам Ганнибал"… (Eugene Onegin. Commentary. Vol. III, p. 391)
Неожиданно долетает весьма любопытное эхо из средневекового сказания о Ланселоте Озерном. Ланселот направляется к Замку Скорби (Dolorous Gard), где "у подножия холма с одной стороны бежала скромная (Humber) речушка, а с другой стороны струился мощный поток". См.: Sir Lancelot of the Lake, trans. L. A. Paton (New York, 1929), p. 141. На это меня навела аллюзия, связанная с Башней Слез (Dolorous Tower), в одном из рассказов Набокова. [Надо полагать, "Облако, озеро, башня".]