«Теперь (говорит автор статьи) уже не может быть ни вольтерианцев, ни жан-жакистов, ни жан-павлистов{18}, ни шеллингианцев, ни байронистов, ни гетистов, ни доктринеров{19}, ни исключительных гегелианцев: теперь каждый должен составлять себе свой собственный образ мыслей, и, следовательно, если не возьмет его из всей совокупности жизни, то всегда останется при одних книжных фразах»{20}.
Вот что правда, то правда! Только нельзя и эту правду принять безусловно, без всяких ограничений. Конечно, иметь свой образ мыслей лучше, нежели жить чужим убеждением; но это для того, кто может иметь свое убеждение, ибо способность иметь свое убеждение есть своего рода талант, который дается природою. Есть люди, которые только до тех пор и умны, пока их одушевляет мысль увлекшего их авторитета. Но как скоро они выдумают какое-нибудь свое собственное убеждение, родят свою собственную мысль, – тут их и гибель! Чем нелепее эта мысль, тем с большим фанатизмом веруют они в нее. Если им случится найти человек десяток послабее себя, тогда они видят в себе великих реформаторов и в своей мысли – возрождение мира.
Жаль, очень жаль, что такой умный, ученый и талантливый писатель, как г. Киреевский, до такой степени допустил себя увлечься убеждением в истинности своего странного и неопределенного направления, что отказывается от способности не только отдавать должную справедливость людям, не разделяющим его убеждений, но даже позволяет себе выдумывать на их счет небылицы! Или уж таково свойство литературной его доктрины, что ее нельзя иначе защищать, как несправедливостью и неправдою?.. В таком случае еще больше жаль, что такой писатель, как г. Киреевский, увлекся таким жалким литературным убеждением!..
Нет, мы с гордостию можем сказать о себе, опираясь не на словесные уверения, а на печатные факты, что мы не так действуем, не так развиваем свои убеждения, каковы бы они ни были. Мы умеем отдавать должную справедливость и людям противных нам убеждений, и сочинениям, писанным не в нашем направлении. Г-н Киреевский лучше, нежели кто-нибудь другой, должен это знать: ссылаемся на статью г. Ярополка Водянского во второй книжке «Отечественных записок» за нынешний год{21}. Зато, когда является книга в нашем духе, в нашем направлении, но запечатленная ограниченностью и бездарностию, – от нас нет ей пощады. Иначе и быть не может: мы глубоко убеждены, что истина должна защищаться только истиною и что ложь – самый опасный союзник истины, друг, который хуже врага…
См. «Отечественные записки», 1845, № 3, «Библиографическая хроника», стр. 16{22}.
«Москвитянин» пишет: драмМа, вторЫй, шестЫй, в прилагательных употребляет заглавные буквы, равно как и в существительных иностранного происхождения, как-то П(п)оэзия, Г(г)амма и т. п.
«Следуя тому же началу (продолжает г. Киреевский), «Отечественные записки» стараются обновить язык своими особенными словами и формами». Вот что правда, то правда, исключая только слова: «следуя тому же началу». Действительно, «Отечественные записки» начали употреблять и употребляют множество новых слов, над которыми другие журналы сперва издевались, а потом сами стали употреблять многие из них. Больше всего из этих слов перешло в «Москвитянин»…{23}
Как образчик особенной логики и добродушного унижения «известностей» напоминаем нашим читателям, что г. Шевыров некогда объявил печатно, что до г. Бенедиктова в русской поэзии не было мысли, и таким образом поставил г. Бенедиктова выше Державина, Жуковского, Батюшкова и самого Пушкина… Он же сделал из Лермонтова подражателя г-ну Бенедиктову…{24}
«Репертуар» — ежемесячный журнал «Репертуар и пантеон. Театральное обозрение, издаваемое В. С. Межевичем и И. П. Песоцким»; «Театральная летопись» — еженедельное приложение к нему.
Речь идет о переходе редакции «Москвитянина» в руки И. В. Киреевского с № 1 за 1845 г. – попытке со стороны славянофилов сделать журнал более последовательным органом их направления, более содержательным и интересным. В трех первых номерах этого года, помимо большого «Обозрения современного состояния литературы», Киреевским велся отдел библиографии и т. д. Однако И. В. Киреевский оказался не в силах вести большую редакторскую работу и противостоять М. П. Погодину как издателю журнала. С апреля 1845 г. Киреевский от редактирования журнала отказался.
Упоминание здесь двух постоянных сотрудников «Москвитянина», оставшихся и при новой редакции, имеет особый смысл. Поэт М. А. Дмитриев и автор заметок биографического и библиографического характера Н. Д. Иванчин-Писарев – эпигоны карамзинского направления. Оба известны как враги «Отечественных записок» и Белинского (Дмитриеву принадлежали несколько стихотворных памфлетов на критика). С № 1 1845 г. «Москвитянин» выходил в обложке с рисунком московского Кремля.
Это характерное сравнение – лишний штрих, указывающий, в кого метил Белинский своей иронической интерпретацией героя повести Ивана Васильевича в статье о «Тарантасе».
Таково обычное для Белинского демонстративно-презрительное игнорирование этого журнала. Ср. еще упоминание о «каком-то «Маяке», который «не знаем, где издается и даже издается ли где-нибудь в самом деле» (Белинский, АН СССР, т. VI, с. 394).
Указывая на «теологический», а не литературный характер «Маяка», Белинский намекает на мракобесные, в духе официального православия тенденции этого журнала.
См. об этом «Литературные и журнальные заметки» из № 3 «Отечественных записок» за 1843 г. – наст. изд., т. 5, с. 422–424.
В цитате из «Обозрения современного состояния литературы» (см.: Киреевский, т. I, с. 168) курсив Белинского. Выделение курсивом фамилий Баратынского, Языкова и Хомякова, по-видимому, означает, с одной стороны, что Белинский не ставит этих поэтов в один ряд с такими, как Державин, Карамзин, Жуковский, а с другой – признание того, что они действительно были объектами критики «Отечественных записок» (ср. отзывы о поэзии Хомякова и Языкова в статьях «Русская литература в 1844 году» и «Иван Андреевич Крылов»; статью о стихотворениях Баратынского 1842 г. – см. наст. изд., т. 5).
Имеется в виду статья А. Ф. Мерзлякова о «Россияде» М. М. Хераскова в журнале «Амфион» (1815, № 1, 3, 5–6, 8–9).
В «Московском вестнике», который издавал Погодин и в число сотрудников которого был также И. В. Киреевский, были напечатаны две статьи с критикой «Истории государства Российского»: «Нечто против мнения Н. М. Карамзина о начале российского государства» М. П. Погодина (1828, ч. VII) и «Замечания на II том «Истории государства Российского» Н. С. Арцыбашева (1828, ч. XI). Упоминание здесь о И. В. Киреевском также имеет полемический смысл. Ведь он был автором статьи «Нечто о характере поэзии Пушкина» в «Московском вестнике» (1828, ч. VIII), содержавшей критические суждения о поэте, в частности о «Евгении Онегине».
Имеется в виду большая критическая статья Н. А. Полевого об «Истории государства Российского» («Московский телеграф», 1829, ч. XXVII). Об этом Белинский позднее подробнее писал в брошюре «Н. А. Полевой» – см. наст. изд., т. 8.
Имеются в виду статьи Н. И. Надеждина: «Две повести в стихах: «Бал» и «Граф Нулин» («Вестник Европы», 1829, № 3), «Полтава», поэма А. Пушкина» (1829, № 8), «Евгений Онегин», роман в стихах. Глава VII. Сочинение Александра Пушкина» (1830, № 7).
Ср. в басне И. А. Крылова «Ларчик».
Речь идет о рецензии Белинского на «Парашу» И. С. Тургенева – см. наст. изд., т. 5. Именно эта рецензия, где дан положительный разбор поэмы Тургенева, где высоко оценивается его талант и где говорится о «прекрасном даровании» А. Н. Майкова, и послужила поводом И. В. Киреевскому для его критики.
Ср. Киреевский, т. I, с. 169–170.
Слова Чацкого из «Горя от ума» (д. III, явл. 10).
Цитата из статьи третьей «Обозрения современного состояния литературы». Курсив Белинского. Далее Киреевский прямо указывал: «Читатели, догадываются, конечно, что я говорю о том славяно-христианском направлении, которое, с одной стороны, подвергается некоторым, может быть, преувеличенным пристрастиям, а с другой, преследуется странными, отчаянными нападениями, насмешками, клеветами» (Киреевский, т. I, с. 173).
Жан-жакист – то есть последователь Жан-Жака Руссо (подобная форма встречалась уже в «Письмах русского путешественника» Карамзина); жан-павлист — то есть подражатель Жан Поля Рихтера.
