- Спасибо... Капитан, должна предупредить, что нам с ними не справиться... там не «Орел»... профиль совпадает с «Пятью фатомами», он построен в человеческом анклаве на Кваваре по заказу анонимного клиента... на борту десятки ракет... может быть, нам конец, но я пойду на дно, сражаясь... после того что ты для меня сделал...
И тут перед его глазами мелькнуло другое сообщение:
Отец твой спит на дне морском.
Кораллом стали кости в нем15.
- «Два перла там, где взор сиял...» - продолжил вслух Кирпич.
- Капитан?
- Все в порядке, Киб. Это я так, в старость впадаю.
Его таинственный сигнальщик все еще был здесь. Это или кто-то на борту, или глубоко закопавшийся вирус.
- А ты впала в слезливую сентиментальность, - продолжил Кирпич. - Из-за транквилизаторов. Держись. - Он прервал связь и поработал с медицинской панелью. - Ладно, таинственный предсказатель, - пробормотал он, - если тебе есть, что сказать, то выкладывай.
Ответа он не дождался.
«Предвещает пургу над морем висящая муть», - подумал Кирпич и вернулся к остальным. Они рылись в каютах Винтергрю и Бога Шансов, уже покончив с обыском каюты Йи. Кирпич передал им слова Киб.
- Она жива, - сказал он. - Но нам нужно ее подключить.
- Здесь ничего нет, - сказала Кинжал.
- Где инопланетяне? - спросил Мерк.
- Они вовсе не одна большая и счастливая семья, - задумчиво пробормотал Кирпич. - Они должны подозревать друг друга, как и мы подозреваем их. Это дает нам простор для переговоров, жульничества...
- Или первобытного бормотания и острых камней, - вставил Мерк.
- Для этого тоже. Но сперва я хочу повидаться с эридцем. Он болтал немало чепухи, пока я его не вырубил, но ведь именно он предупредил меня о «зле за человеческими лицами». Пожалуй, стоило к нему прислушаться.
- Кирпич, - пробормотала Меза, - я тобой горжусь.
- Ты с этим поосторожнее, - предупредил Кирпич.
- Что еще он сказал? - поинтересовался Мерк.
- Ну, об этом я хотел спросить тебя, Мерк. Не хочу совать нос не в свое дело, но я знаю, что ты когда-то был связан с культом. Это были Ночные Читатели?
Мерк нахмурился, и его гнев был очевиден даже в ночном зрении:
- Ты думаешь, что я к этому причастен, капитан?
Кирпич невольно взглянул на пояс с инструментами, который Мерк надел снова. Потом его глаза машинально переместились на плащ Мезы. И там, и там хватает места что-либо спрятать. Он был рад, что очки скрывают его глаза.
- У каждого из нас есть прошлое, - сказал Кирпич. - Вам нет нужды читать между строк, чтобы узнать, что я когда-то был контрабандистом. А эта книга - как раз то, что я стал бы перевозить. В мечтах, во всяком случае. Киб когда-то была рабыней «загруженной» сволочи - может быть, той самой, которая сейчас нас догоняет. Ты, Кинжал, выросла в отвратительном месте - отчасти благодаря нашим приятелям гвай ло. Возможно, ты была бы не прочь погубить их Выставку.
- Должна признать, в чем-то ты прав, капитан, - сказала Кинжал.
- А прав я в том, что если я не могу доверять своему экипажу, то мне конец - такой же, как если бы «Восьмой шар» упал в черную дыру. Мы все очень разные, и иногда всё, что у нас есть - это только мы сами. Я требую от вас поверить контрабандисту, так будь я проклят, если не стану доверять вам. Я тебя не подозреваю, Мерк. Я надеюсь на одно: ты знаешь нечто такое, что может стать для меня зацепкой. Посол Вулч - Ночной Читатель. Что он здесь делает?
Мерк кивнул:
- Хорошо, капитан. Так вот, я не был одним из них. Это по большей части инопланетянские штучки. Но мы иногда имели дело с Ночными Читателями, в те времена, когда я тусовался с моддерами.
- Моддерами? - спросила Меза. - Этими мошенниками, модификаторами генов?
Мерк усмехнулся:
- Не все так просто. Я имел в виду «Церковь Христа-модератора».
- А-а, эти, - кивнула Меза. - Они верят, что реальность - это симуляция, верно? А Иисус был кем-то вроде системного администратора высокого уровня?
- Почти в точку, - сказал Мерк. - Вселенная - это программный код, слово породило плоть, и тому подобное. Впрочем, я не углублялся в их учение. Была среди них одна девушка... короче, однажды мы потолковали с группой Ночных Читателей, потому что у нас был общий враг, евангелисты энтропии.
- Хм-м-м, - буркнул Кирпич. - А эти евангелисты не связаны как-то со словожорами?
- Словожорами? Конечно! Давненько я этого определения не слышал... Инопланетяне плели разные небылицы. Какую-то фигню про мертвых богов космоса, ждущих дня, когда они оживут и все сожрут. И еще разный бред собачий. Мол, они могут посылать сны своим прислужникам, евангелистам энтропии, а те крадут для них хабар.
- Какого рода хабар? - уточнила Кинжал.
- Они любят казнить важные тексты. Типа, принося их в жертву. Они их сжигают, рвут или буквально съедают. Они запустили компьютерный вирус, чтобы отыскать все копии «Leet ньюз»16...
Кирпич выдохнул:
- Да. Думаю, я все понял. Пираты - евангелисты энтропии.
- Это может объяснить, почему они довольно мягко с нами обошлись, - заметила Меза.
- Точно, - согласился Кирпич. - Им нужен не всякий наш груз, и они не хотят нас уничтожать. Им нужна книга. А книга уже пропала, значит, кто-то на борту работает на них.
- Я и сейчас думаю, что это Йи, - сказала Кинжал. - Чтобы вскрыть криптофутляр, нужны супертехнологии, а ее андроидное тело - самая крутая техника на борту.
- Я в этом не столь уверен, - возразил Мерк. - Если сообщник работает на инопланетное правительство, тогда я согласен. Но если тут замешан культ? Кто знает, какие трюки у них припасены? Или какие у них союзники?
- Ты что, в это веришь? - усмехнулась Кинжал. - В мертвых богов космоса?
- Ночные Читатели верят.
- Хватит, - прервал их Кирпич. - Сейчас мы лишь ходим кругами в темноте. Мне надо поговорить с Вулчем. С этого момента будем держаться вместе. Не хочу, чтобы в моем корабле завелся призрак кого-то из вас.
- Ты же атеист, капитан, - заметила Меза.
- А это здесь при чем?
- А при том, что вы оба в драке легковесы, - пояснила Меза. - Помните тот бар на Титане?
- Еще как помню, - ухмыльнулся Мерк. - Я прикрыл ваши задницы, друзья. Собой прикрыл...
- Так, придется написать приказ по кораблю насчет уважения к капитану, - пригрозил Кирпич.
Дружеская перебранка ободряла, а при остановленном кольце добраться до осевой лестницы было легче. Темнота стала бы более серьезной помехой, но у Кирпича имелись очки, Кинжал выросла в невесомости, а Мерк мог перемещаться по кораблю пьяный и с завязанными глазами - Кирпич знал это после очередного техобслуживания. Они справятся.
Когда они спускались, какая-то тень мелькнула над ними справа налево и принялась торопливо удирать вверх по оси корабля, к носу. Извиваясь, она приближалась к шлюзу.
- Эридец... - бросила Кинжал.
- Быстрее за ним, - приказал Кирпич.
Они стали «взбираться», или другими словами «погружаться». Возле открытого люка в каюту Кирпича наткнулись на шарики чего-то темного и липкого - кровь инопланетянина? Они заляпали очки Кирпича. Тот прищурился, глядя мимо пятен и отказываясь пройти этот импровизированный тест Роршаха.
Добравшись до верха, Кинжал нажала кодовые кнопки и распахнула люк, ведущий в нишу шлюза. Тот находился на одной палубе с отсеком астронавигации. Через шлюз можно было выбраться на внешнюю поверхность корабля по второму пути, параллельно рыболовному пузырю. Люк шлюза оказался заперт.
Из окошка шлюза на них смотрели фасеточные глаза Вулча.
Кирпич подергал люк. Тот был заблокирован изнутри. Чтобы отключить блокировку, требовалось подключение к корабельной сети.
- Вулч! Мы знаем, что ты - Ночной Читатель. Давай потолкуем.
Пока Кирпич говорил, Мерк снял крышку кнопочной панели и стал ковыряться в проводах.
Клюв Вулча задвигался. Кирпич прижался ухом к стеклу.
- Сейчас ты будешь молчать и слушать, - услышал он каркающий голос Вулча. - Твой враг - евангелист энтропии, который мечтает о космических Темных Веках, когда все яркие звезды умрут. Тогда во Вселенной тусклых красных солнц большинство галактик навсегда уйдет за темный горизонт, а космос остынет. Новые силы природы спонтанно вырвутся из тех, что известны нам сейчас - подобно тому, как нынешние силы отделились от первородного жара вселенского рассвета. Появятся силы, которые ты назвал бы сверхъестественными. В ту эпоху вера, любовь и память обретут физическую силу - равно как и страх, ненависть и отчаяние. И тогда внутри темных комет пробудятся словожоры - дабы только набрасываться и пожирать.
Когда Вулч расходился, его слова начинали оказывать легкое гипнотическое действие. Кирпич моргнул:
- Погоди. Повтори-ка. Книга...
- Молчи! Когда словожоры пробудятся, они убьют отвергнутых и сожрут тех, к кому благосклонны.
