Но из этих оценок еще не следует делать вывод, будто бы поэт был настроен пессимистически, характеризуя сегодняшний день поэзии Урала. «Все, что напечатано в журнале нашем, — заурядно», — утверждает он в письме к коллегам в журнал «Урал». И вместе с этим уверен, что «поэзия у нас на Урале ярче, богаче и весомее, чем в журнале». «Уральских поэтов всех возрастов и рангов надо строго учесть, переписываться с ними, требовать от них стихов», «возвращать с указаниями и требовать от них дальнейшей отделки», — советует Ручьев заведующему отделом поэзии журнала «Урал».
С уважением отзывается поэт о творчестве своих современников, писателей старшего поколения: Я. Смелякове, В. Федорове, М. Светлове, А. Решетове, М. Исаковском. О стихах А. Твардовского в одном из писем к Э. Казакевичу (от 8 сентября 1958 года) писал, что «только ими и настраивается перед работой».
«Ваши «Мальчишки» и «Сердце» лежат в моей памяти и душе с давних, тяжелых для меня времен, а «Сибирская невеста» заставила меня позавидовать Вашему дару», — признавался Б. А. Ручьев в письме к К. Я. Ваншенкину от 21 июня 1959 года.
Не изменял своим принципам Б. А. Ручьев и тогда, когда возникал вопрос об оформлении его книг, их полиграфическом исполнении. Строгой, скромной, простой и изящной хотел видеть он свою книгу.
Б. А. Ручьев призывал товарищей по перу активнее вторгаться в неизведанные глубины жизни, «открывать свое, новое, не сказанное еще никем, не спетое, не исполненное». Он прекрасно сознавал свой долг писателя-профессионала перед страной, создавая произведения высокоидейные, народные, партийные. На них воспитывается и будет воспитываться советская молодежь.
Возвратившись с V Всесоюзного съезда советских писателей, делегатом которого он был, Б. А. Ручьев сказал: «Пятый съезд писателей поставил перед литературой серьезные задачи. Особенно большое внимание было уделено роли литературы в жизни нашей страны, в развитии коммунистического общества.
…Мы призваны создавать образы и характеры людей, которые явились бы подлинным образцом, эталоном советского человека, не будучи при этом «положительной» схемой, не теряя живых, конкретных, привлекательных черт. Но для того, чтобы достичь этой цели, писатели должны постоянно совершенствовать свое мастерство» («Магнитогорский рабочий», 1971, 10 июля).
Александр Шмаков,
писатель
РОМАН А. МАЛЫШКИНА О „МАГНИТОСТРОЕ“
Одно из лучших произведений Александра Малышкина, передающее пафос первой пятилетки, — роман «Люди из захолустья». Автор правдиво показал, какой была тогда Магнитка, как рушились старые представления о счастье, создавалось новое в мучительной борьбе с пережитками старого.
Александр Малышкин познакомился со строительством металлургического комбината, приехав в Магнитогорск вместе с бригадой писателей. Эта поездка состоялась по инициативе М. Горького. Великий художник задумал тогда грандиозное издание — историю фабрик и заводов, и сам возглавлял эту большую работу с беспримерным усердием и трудолюбием.
К тому моменту следует отнести и задумку А. Малышкина — работать над романом «Люди из захолустья». 13 мая 1931 года он сообщал о своих творческих планах: «Страшно порываюсь к вам приехать, сейчас жду денег и отправляюсь в путешествие в Кузбасс и на «Магнитострой» — это темы моей будущей вещи».
А. Малышкин длительное время жил в Магнитогорске, пристально наблюдал за жизнью строителей и рабочих коксохима, бывших городских кустарей и сезонников.
О своей поездке в Магнитогорск он позднее напишет:
«Я пробыл на «Магнитострое» около двух с половиной месяцев (две поездки) и наблюдая, как на коксохимическом заводе квалифицированные рабочие заключали индивидуальные договоры, в которых давали обязательство поднять уровень технических и социально-экономических знаний молодого рабочего, недавно пришедшего к станку… Я наблюдал жизнь в бараках и видел, что изменяется и быт бывших сезонников».
В редакции газеты «Челябинский рабочий» А. Малышкин читает и правит рабкоровские письма, с рейдовыми бригадами обследует общежития стройки, участвует в субботниках.
Его первые очерки «Тревога в коксохимкомбинате» и «Двое в майках», вошедшие в художественную ткань романа, были напечатаны в газетах «Известия» и «Комсомольская правда».
Папки с вырезками статей и заметок из газет: «Уральский рабочий», «Челябинский рабочий», «Магнитогорский рабочий», «Магнитогорский комсомолец», «Наш трактор», сохранившиеся в архиве писателя, подтверждают, как тщательно он изучал местную печать, а сделанные отчеркивания карандашом, позволяют установить, какой материал был использован им в произведении.
Отчеркнута, например, статья «Своим многолетним опытом кадровики должны помочь в пуске мирового гиганта металлургии». Обведена карандашом подборка — «Кастелянша в бараке должна быть организатором отдыха ночных смен». Вырезаны заголовки ряда заметок о пуске водопровода к домнам.
В архиве А. Малышкина сохранилось несколько папок с рукописными материалами, рабкоровскими заметками, служебными записками, актами, протоколами, письмами, договорами. Они собраны по темам: «Бараки, культработа, текучесть и др.», «Общественное питание», «Снабжение», «Отдых, отпуска», «Быт», «Женский труд», «Магнитогорск». В одной из папок собраны даже рабкоровские заметки, присланные в газету Челябинского тракторного завода «Наш трактор».
А. Малышкин начал писать роман зимой 1932 года и трудился над ним, по словам Ф. Гладкова, с «беспощадным самокритическим упрямством».
Впервые роман «Люди из захолустья» был опубликован в журнале «Новый мир» в 1937 году, а через год вышел отдельным изданием. Даже после того, как появилась журнальная публикация, готовя роман к выходу отдельной книгой, автор продолжал совершенствовать его текст, добиваясь большей художественной выразительности.
В Центральном государственном архиве литературы и искусства сохранились гранки романа с собственноручной правкой А. Малышкина. Они показывают, как писатель стремился к лаконизму, вычеркивая лишние фразы, абзацы, убирая отдельные сами по себе яркие и выразительные картины, но сдерживающие развитие сюжета, заменяя одни главы другими. «Словесной чеканке» особенно подвергались главы: «Едут», «За горами, за долами», «Дела делались», «На земле предков», «Тают снега».
Добавления, внесенные А. Малышкиным, углубляют характеристики героев романа. Сделано много вычерков, касающихся самого дорогого для автора героя — Подопригоры.
В центре романа «Люди из захолустья», кроме Подопригоры, — столичный журналист Николай Соутин и столяр-краснодеревщик Иван Журкин. Их судьбы легли в основу произведения. Но не будь рядом с ними коммунистов Зыбина и Подопригоры, образы их не получили бы своего развития и завершения.
Именно в этом видел огромную заслугу писателя М. И. Калинин, высоко оценивший роман «Люди из захолустья». Он писал:
«Здесь удивительно конкретно, в соответствии с жизненной правдой, показан рост людей из маленьких городов захолустья на больших стройках. У нас это идет повсюду и во всех сферах человеческой деятельности».
Лев Леонов,
журналист
ЧЕЛЯБИНСКИЙ ТЕАТР В МОСКВЕ
Челябинский драматический театр имени С. М. Цвиллинга на протяжении всей своей почти 60-летней истории (театр начал работу в 1921 году) является зеркалом, в котором по-своему отражается время.
Сразу и органично, как необходимый элемент культурной жизни, театр включился в новый ритм города после Великого Октября. И не просто включился, но стал объединять вокруг себя все по-настоящему живое в искусстве первых лет революции.
Известная советская писательница Лидия Сейфуллина, работавшая тогда в театре, писала: «В театрах мы видим уже новых зрителей — людей труда… Появление их повелевает творцам: дайте нам истинный свет искусства, настоящего, вдохновенного…»
В те годы молодой театр уже ставил первые лучшие советские пьесы — «Шторм» В. Билль-Белоцерковского, «Бронепоезд 14-69» Вс. Иванова, «Рельсы гудят» В. Киршона, «Огненный мост» Б. Ромашова, «Человек с портфелем» А. Файко и другие.
Позднее театр осуществил постановку ленинианы — пьес Николая Погодина «Человек с ружьем» (1938 год), «Кремлевские куранты» (1940 год) и «Третья патетическая» (1959 год).
Особая судьба выпала на долю сценической жизни в Челябинском театре пьесы К. Тренева «Любовь Яровая». Театр трижды обращался к этой пьесе: в 1927, 1936 и 1951 годах. И каждый раз она звучала по-новому, а в театре нарастало, зрело глубинное понимание этого произведения, по-своему отразившего русскую революцию. Кропотливая работа театра вылилась в большой успех: спектаклю «Любовь Яровая» 1951 года была присуждена Государственная премия СССР. Лауреатами премии были названы режиссер спектакля Н. Медведев, художник Д. Лидер, артисты А. Лескова (Любовь Яровая), В. Южанов (Кошкин), Е. Агеев (Швандя), И. Баратова (Панова).
