Андрей Буровский - Завтра будет война!

Ознакомительная версия.

Почти пятьдесят лет, с 1945 г., мир оставался таким, каким его сделали победители во Второй мировой войне. Послевоенная система мироустройства основывалась на Потсдамских соглашениях 1945 г. и решениях международной валютно-финансовой конференции в Бреттон-Вудсе (США) в 1944 г.

Две сверхдержавы, США и СССР, сдерживали друг друга. Ни одна из них не могла абсолютно господствовать в мире. Ни одна из них не могла выиграть войну за господство. Даже выиграв такую войну, победитель нес такие потери, что погибал вместе с разгромленным врагом.

Гремели локальные войны. Обе сверхдержавы выступали как кукловоды, чьи марионетки убивают и взрывают друг друга. Но ни разу США и СССР не скрестили оружие непосредственно друг с другом.

Локальные войны велись не за огромные территории, континенты и океаны, а за идеологическое господство. И в основном на территории отдельных небольших государств.

Так было в конце 1940-х в Китае и в Индии, в 1950-е в Корее, Венгрии, на Переднем Востоке. В 1960–1970-е г. локальные войны и местные революции шли во Вьетнаме, в Камбодже и Лаосе, в Индонезии, по всей Африке, на Кубе, в Чили и в Центральной Америке.

Ни одна из этих войн не могла бы изменить лицо всего мира и международные правила жизни. Послевоенную систему никто не хотел изменить. А кто и хотел — тот не мог.

И в 1980-е годы шли локальные войны в Иране, Афганистане, Аргентине, странах Африки. Но по-прежнему сверхдержавы не воевали между собой.

Послевоенная система начала рушиться в 1989 г. и рухнула в 1991 г. На первый взгляд, победили США: сначала Восточная Европа перестала быть сателлитом СССР, а там распался и сам Советский Союз. Но законы истории не обманешь: с крушением системы социализма единственная сверхдержава не способна удержать мир в состоянии хоть относительной стабильности. Послевоенный миропорядок 1945–1991 гг. был основан на глобальном соперничестве, угрозе войны и идеологической борьбе. Он был несправедливым, жестоким, неправильным. Но это был миропорядок. После 1991 г. возникло то, что правильнее всего назвать «мировым беспорядком». Хаос.

Всякая система стремится к порядку, к предсказуемости.

На смену даже «хорошему» беспорядку и хаосу всегда приходит пусть «плохой», но порядок.

После поражения СССР в мире вспыхнула эйфория: конец истории! Конец войн! Всеобщее счастье и благоденствие!

Но история показывает: послевоенные эпохи всегда сменяются не миром и благоденствием, а новыми предвоенными эпохами.

Прошло всего 10 лет после падения СССР, и летчики-камикадзе врезались в небоскребы Нью-Йорка, а Саддам Хусейн бросил вызов гегемонии США.

Послевоенная эпоха окончательно сменилась предвоенной.

В послевоенную эпоху мир уже поделен и правила игры всем известны. Если появляются крамольники и не хотят играть по этим правилам, их не трудно заставить быть разумнее.

В предвоенную эпоху мир не поделен, правила игры не установлены. Каждый центр силы может хотя бы попытаться отхватить кусок побольше. Каждый центр силы может попытаться навязать миру свои правила и тем самым стать самым главным.

Предвоенная ситуация — это всегда сильная держава, которая хочет стать еще сильнее.

Распад Югославии, в которую мгновенно сунули нос США. Объявление Средней Азии «зоной жизненных интересов США». Первая война с Ираком 1990 г. Противостояние с Ираном. Поддержка ваххабитов на Северном Кавказе.

Так Германия хотела заставить поделиться колониями перед Первой мировой войной и «защищала своих» перед Второй мировой.

Предвоенная ситуация — это всегда другие сильные державы, которые не хотят дать сильному стать еще сильнее.

Так, Британия и Франция останавливали Германию. Они даже провоцировали слабых мира того, чтобы Германия обидела их и стало за кого заступаться.

Сегодня новые центры силы ходят друг вокруг друга, проверяют друг друга на способность противостоять агрессии. У кого раньше не выдержат нервы? Кого спустя годы объявят главным виновником войны?

Современный мир и похож, и не похож на мир перед первыми двумя мировыми. Но принципиально он такой же, потому что и тогда, и теперь существует мировая империя Запада. Меняются ее хозяева, главные действующие лица. Но пока сохраняется мировая империя, в мире есть что делить.

Большие войны не приходят в одно мгновение. В Большие войны втягиваются постепенно. Задолго до того, как началась «мясорубка на Марне» в 1915 г., союзы крупнейших государств вели войны через своих сателлитов, делили пока не весь мир, а части мира. Они вели пропаганду, обвиняя друг друга бог знает в чем, и каждое государство старалось показать, что это его обидели соседи, оно только вынуждено защищаться.

Первая мировая война выросла из колониальных конфликтов, гремевших с 1899 г. 15 лет подготовки, 4 года массовых убийств, до 20 миллионов покойников.

Вторая мировая война выросла из агрессии Японии против Китая с 1931 г., пограничных конфликтов 1938 г., раздела Чехословакии в 1938-м, гражданской войны в Испании 1936–1938 г. То, что мы называем Второй мировой, — только самая острая фаза конфликта. «Всего» шесть лет не прекращавшегося ни на день кошмара, 67–70 млн трупов.

Новая Большая война фактически уже началась. Она идет в Ираке с 1990 г., в Югославии с 1989-го и на Кавказе с 1988 г. Острая фаза третьей мировой войны будет более долгой и страшной, чем Второй мировой.

И еще больше покойников.

Если не удастся остановить новую Большую войну, самое страшное впереди.

Организаторы Большой войны придумывают для нее самые невероятные причины. Что угодно, лишь бы обвинить «других» и обелить самих себя! Слишком многие верят в эти сказки, и потому придется начать книгу с объяснения: почему это все неправда.

Сразу после крушения «послевоенной» системы в мире появились две популярнейшие теории того, что может быть в дальнейшем: конца истории и войны цивилизаций.

Автор теории «конца истории» вопреки фамилии не японец. Американец японского происхождения Фрэнсис Фукуяма родился 27 октября 1952 г. в Чикаго. Получил степень бакалавра искусств в Корнелльском университете, степень доктора философии в Гарварде, где изучал политологию. С 1979-го он работал в отделе политологии «RAND Corporation», а в 1981–1982 гг. и в 1989 г. — в департаменте политического планирования Государственного департамента США. Там он дошел до статуса заместителя директора по военно-политическим отношениям в Европе.

Он преподавал в нескольких престижных американских университетах, в 1981–1982 гг. входил в состав американской делегации на египетско-израильских переговорах по вопросу палестинской автономии.

Этот крупный чиновник, по заслугам уважаемый американский интеллектуал, в 1989 г. утверждал: история человечества уже окончена. В мировом масштабе победили либеральная демократия и свободный рынок. Развивать и улучшать эти институты уже не надо. Противопоставить им нечего. С падением Советского Союза никто и ни за что уже не будет ожесточенно воевать, нападать друг на друга и что-то делить. Незачем, не из-за чего, не для чего. Что остается? Тихо балдеть перед телевизором, подливать себе из заветной бутылочки и радоваться, что все так хорошо кончилось[1].

Обсуждали Фукуяму много, но как-то не всерьез. Больше выясняли, к какому направлению в культуре его отнести и кто он вообще сам такой[2]. И никак в практической жизни его идеи не использовали.

Концепция же «войны цивилизаций» С. Хантингтона стала основой для политической идеологии США XXI века.

Сэмюэль Хантингтон и до статьи «The Clash of Civilizations?» в 1993 г. был политологом известным и признанным: профессор Гарвардского университета, директор Института стратегических исследований им. Дж. Олина при Гарвардском университете, основатель и соиздатель журнала «Внешняя политика». С 1985 г. он — президент Американской ассоциации политических наук. После его книг «Политический порядок в изменяющихся обществах» (1968) и «Кризис демократии» (1975) Хантингтона считают «либеральным консерватором», одним из зачинателей «неоконсервативной волны» в западной политической жизни.

Ознакомительная версия.