Голодомор: фальсификация национального масштаба.
Верная примета последних лет: началась осень – значит, надо ждать на Украине очередную волну поминальных церемоний, новых крестов, выставок и резкого роста количества жертв Голодомора. В этом году траурные «торжества» проходят под знаком публикации региональных и национальной «Книг памяти жертв Голодомора 1932-1933 гг.».
Скажу откровенно, я очень ждал появления этих книг и потратил немало времени на то, чтобы разыскать печатные версии региональных проектов, за реализацию которых под угрозой выговоров и увольнений лично отвечали губернаторы украинских областей. В первую очередь, меня интересовало, каким образом украинская власть выкрутится из собственной лжи по поводу ежегодно растущего количества жертв голода 30-х годов. Согласитесь, одно дело – брать эти цифры с потолка, добавляя каждый год по миллиону-другому, а совсем другое – поименно перечислить жертвы, дав возможность любому стороннему наблюдателю более или менее реально оценить масштабы трагедии.
Проанализировав некоторые из региональных «Книг памяти», могу без сомнения заявить: данный проект национального масштаба является откровенной, ничем не прикрытой попыткой сфальсифицировать отечественную историю и любой ценой завысить число жертв голода. При этом авторы проекта, явно выполнявшие его для «галочки», невольно сделали полезнейшее дело – благодаря своим фальшивкам они полностью развенчали миф о геноциде.
Разнарядка на жертвы
История с «жертвами Голодомора» в селе Андрияшевка Сумской области уже стала классикой. Когда оказалось, что вместо списка жертв в «Книгу памяти» засунули список ныне живущих избирателей села, власти постарались списать все на досадную ошибку, которая, конечно же, не может иметь системный характер. Быстро нашли и наказали стрелочников из местной райдаминистрации. При этом, судя по анонимным комментариям чиновников, те просто разводят руками, ссылаясь на «разнарядки» из Киева.
На самом деле, мы пока с трудом представляем, сколько еще будет жертв «Книги памяти жертв Голодомора». Ведь жители Андрияшевки нашли себя в этой книге по чистой случайности. Сколько еще граждан с удивлением узнает, что они умерли в 1932 году от голода или найдут в таких книгах близких людей, никакого отношения к Голодомору не имевших, можно только догадываться. Во всяком случае, на сайте Сумской обладминистрации после данного скандала кнопку «Голодомор 1932-1933 на Сумщине» заблокировали – видимо, решили поберечь пока что других чиновников.
О факте «разнарядок» и «планов по жертвам Голодомора» слухи ходили с самого старта проекта «Книги памяти». К примеру, в феврале прошлого года на одном из Интернет-форумов появился любопытный рассказ о том, как в архив областного центра пришла команда из Киева вогнать в единый электронный реестр людей, умерших с середины 1932 по середину 1933 гг. от голода и истощения. Поскольку таких людей оказалось на несколько порядков меньше, чем хотели в Киеве, поступила команда вносить в архив всех людей, умерших с начала 1932 по конец 1933 гг. (то есть и в те периоды, когда голода еще или уже не было), причем вне зависимости от причин смерти.
«Посчитали записи, - написал анонимный автор блога, – всего померло за 1932-33 год около 35 тысяч человек (от естественных причин, от старости, от поножовщины, от несчастных случаев на стройках заводов - то есть вообще)… Вобьют в базу всех, хотя реально получается умерших от голода не более 15 тысяч (это с учётом, если все нерасшифрованные записи на латыни в медицинских картах - это от голода)». При этом, по словам автора данного сообщения, и общего количества жертв заказчикам из Киева было мало, а директора архива грозились уволить за «невыполнение плана».
Сравнительно недавно на другом форуме появилось признание блоггера из другого региона Украины: «В принципе, у нас в области было то же самое – каждую неделю облархив отчитывался в Институт национальной памяти, и те давали всё новые и новые вказивки: сначала учитывать период с октября 1932 по сентябрь 1933, потом – 32 и 33 годы целиком… Всё как при Союзе – выходили на нужную (правда, кому нужную?) цифру любыми методами... Зачем? Понять сие невозможно...»
Именно поэтому мне и было интересно, на какую цифру в итоге выйдут авторы этого общенационального прожекта, каким образом будут подтягивать количество жертв до астрономически-невероятных цифр, озвучиваемых ныне Кульчицкими и прочими идеологами «геноцидной» теории, а главное – как будут выкручиваться идеологи проекта по поводу причин смерти «жертв Голодомора», умерших от поножовщины.
Как быка и молнию сделать инструментом голода
Вы не поверите, но они и не думали выкручиваться. В областях, где о заданиях хоть немного задумывались, благоразумно решили вообще не указывать причины смерти «жертв Голодомора». А в тех регионах, где чиновники дословно выполняли «разнарядки» из Киева, не вдумываясь в смысл происходящего, а архивисты дотошно выписывали все акты регистрации смертей, уже изданы «Книги памяти» с указанием причины смерти фигурантов «мартирологов». Оказывается, среди тех людей, которые нынешняя украинская власть пытается представить в качестве жертв голода 30-х годов, собственно от голода или недоедания умерла не самая значительная часть.
Я даже не хочу сейчас обсуждать, почему в «жертвы Голодомора» зачислены 95-летние старики, в чьих заключениях о смерти значатся слова «умер от старости» - дай бог, чтобы в наши годы такое количество людей доживало до столь преклонного возраста. Я даже не хочу сейчас перечислять, сколько людей, занесенных в эти «Книги», умерли от брюшного тифа – судя по медицинским заключениям, в различных регионах Украины в те годы наблюдалась эпидемия этой страшной болезни. В конце концов, я понимаю, что идеологи нынешнего режима начнут доказывать с пеной у рта: и смерть 95-летнего старца, и брюшной тиф были вызваны ослаблением организмов, истощенных от недоедания.
Но я лишь навскидку приведу несколько примеров, которые при всем желании нельзя зачислить к жертвам голода. И заверяю всех: практически в каждой региональной «Книге», в которой ее составители удосужились указать истинную причину смерти человека, можно найти огромное множество таких случаев.
К примеру, выписки из «Книги памяти жертв Голодомора» Запорожской области:
Город Бердянск:
Милешко Александр, 20 лет, рабочий, русский, дата смерти – 18.12.1932, причина смерти – отравление алкоголем
Шушлов Владимир, 49 лет, дата смерти – 18.03.1933, асфиксия, острое алкогольное отравление
Воробьева Марина, 7 лет, из семьи рабочих, дата смерти – 09.10.1933, задавлена автобусом
Нечипуренко Алексей, 13 лет, из семьи рабочих, русский, дата смерти – 03.09.1933, кровоизлияние в мозг от удара автобусом
Город Запорожье:
Рябцев Василий Иванович, 45 лет, рабочий, русский, дата смерти – 23.11.1932, сотрясение мозга, алкогольная депрессия
Зиновьевский сельсовет:
Желешков Михаил, 25 лет, рабочий, украинец, дата смерти – 08.11.1933, убит автомашиной
Васильевский сельсовет:
Мягкий Павел Павлович, 6 лет, из семьи единоличника, украинец, дата смерти – 09.08.1933, попал под машину
Белогорьевскикй сельсовет:
Коноваленко Лука Павлович, 34 года, колхозник, украинец, дата смерти – 16.06.1933, убит молнией
И так далее, и тому подобное. Несчетное количество жертв, погибших от несчастных случаев, от производственных травм и даже от алкогольного опьянения – все эти трагические смерти украинская власть пытается представить нам сейчас, как прямые последствия голода 30-х годов. На что надеются? Видимо, на то, что никому не придет в голову читать широко рекламируемые «мартирологи».
Та же картина в «Книге памяти» Одесской области. Вот выписка из справки о смерти 70-летнего Филиппа Карповского из г. Балта: «старческий маразм, хронический алкоголизм». 40-летний одессит Николай Мельниченко умер от «отравления алкоголем». Колхозник из Балты Федор Астратонов 26 июля 1932 года убит быком – как это можно считать смертью от голода?! Винодел Мойше Ройзенберг из того же города в августе 1932 года убит бандитами. 24-летний житель Большого Фонтана Виктор Забава погиб под трамваем, а 40-летний житель села Нерубайское Сезон Белоусов – под поездом.
Ну, а львиную долю «жертв Голодомора», само собой, дали наиболее заселенные промышленные восточные регионы. Особенно много их оказалось среди шахтеров. Абсолютно все смерти от травм, полученных на производстве Донбасса или в шахтах, также отнесены составителями «Книги памяти» к результатам голода. В Луганской области, к примеру, к «жертвам Голодомора» отнесены горняки Мирон Волих, Костя Колин, Василий Лысенко, Федор Мирошник, В. Мороз, Иван Палиянко, причиной смерти каждого из которых указано: «погиб в шахте».
