Виктор Пелевин - Подземное небо

Московское метро, пожалуй, единственное транспортное средство в мире, которым так интересуются туристы, как только музеями и архитектурными памятниками – это поистине шедевр советского искусства, которое был задуман не как транспортное средство, а как нечто, что должно транформировать сознание людей и переносить его из ежедневной рутины в идеологическую сферу. История строительства метро началась в тридцатые годы, и, как это ни парадоксально, первое в мире атеистическое государство ориентировалось при этом на религиозное наследие античности. Так метро напоминает подземный комплекс храмов, в котором верующий транспортируется от одного святилища к другому, или римские катакомбы, в которых собирались первые христиане, и где возникла цивилизация, пришедшая на смену античности. Так и московские катакомбы, украшенные мрамором и гранитом, сияющие сталью и хрусталем, должны были стать колыбелью нового общества – строительство социализма началось под землей.

Первые станции московского метро – это странные гибриды из святилищ ацтеков и греческих храмов. Вместо богов в стенных нишах стоят статуи героев: вооруженные матросы, солдаты и крестьяне в лаптях из бронзы. Эстетика метро ни в коей мере не результат творческой свободы, она прежде всего вытекает из сложных политических соображений. Перед открытием станции метро «Площадь революции», например, идеологическая комиссия хотела убрать оттуда статуи, так как они показывали советского человека в полусогнутом положениии почти на коленях. Сталин сам помешал этому, сказав, что статуи выглядят как живые. Бронзовые божки пережили Сталина и Советский Союз, дула их револьверов, отполированные миллионами рук, все еще направлены на толпу.

Московское метро населяют два вида статуй: писатели и поэты из пантеона советской культуры и безымянные герои войны и труда. Мозаики на стенах метро – часто абстрактные геометрические орнаменты, в которые вплетены советские символы как серп и молот или пятиконечная звезда, и вплетены они так субтильно, что получается удивительный эффект: когда проходишь мимо них, в какой-то степени чувстуешь идеологический лучизм этих стен. Иногда надо пристально вглядеться в них, прежде чем поймешь, почему абстрактная мозаика будит мысли о возвышенности коммунистической идеи. Рядом с наполненными идеологией орнаментами есть мозаики, сработанные с магическими знаками – стены украшают античные символы, каббалистические мотивы, руны и прочее.

На некоторых станциях сознательно ипользовались примеры из античной архитектуры, некоторые напоминают дворец Кноссоса с лабиринтом Минотавра, а станция «Кропоткинская» со своей двойной колоннадой похожа на интерьер египетского храма, только что освещают ее не факелы, а электрические лампы. Официально фотографировать здесь можно только со специальным разрешением. Причина этого заключается отчасти в стратегическом значении метро: в пятидесятые и шестидесятые годы станции были переоснащены как атомные бомбоубежища. В начале и конце каждого перрона вмонтированы тяжелые металлические двери, при помощи которых станции можно герметично закрыть. За исключением нескольких специалистов никто не видел эти двери закрытыми, но можно представить себе такую ужасную ситуацию: едующую вниз толпу на эскалаторе, за которой закрываются металлические двери в полметра толщиной. Впрочем, вполне возможно, что эти двери уже давно в нерабочем состоянии.

Если ехать на метро из центра на окраину, то получасовая поездка будет путешествием во времени: из тридцатых годов в настоящее. Шик и помпа сменяются аскетичностью, даже скудностью, и чем дальше едешь от центра, тем реже встречаешь надземные здания метро – входы здесь просто подземные переходы, над которыми горит красная буква «М». В центре станции выглядят как маленькие мавзолеи, зато мавзолей Ленина выглядит как станция метро. Вообще метро, которое давно носит имя Ленина, является виртуальным мавзолеем – мавзолеем идей, мавзолеем будущего, мавзолеем мечты.

Как каждый культовый объект, метро овеяно мрачными легендами. Так ходят рассказы, что в подземной системе туннелей обитают огромные крысы-мутанты величиной с маленькую собаку, которые время от времени сидят на рельсах и заставляют поезда остановиться. Ночами по туннелям проходят специальные бригады, вооруженные автоматами Калашникова и большими фонарями, расстреливающие крыс. Говорят, что крысы питаются трупами, которые по ночам выбрасывают из окон поездов. Где-то в центре Москвы должна быть заброшенная станция, перроны которой заставлены всеми теми памятниками Сталину, которые в пятидесятые годы были убраны из города (все это маловероятно, но на многих станциях еще сохранились огромные портреты Сталина, которые с легкостью можно было бы отчистить от толстого слоя штукатурки.)

Но самую красивую и самую страшную легенду о московском метро придумали дети; это одна из страшилок, которые рассказывали в пионерлагерях. Когда в палате становилось темно, начинались рассказы о том, что происходит с людьми, которые засыпают в поездах и пропускают конечную станцию. Когда поезд въезжает в метро, людей будят, вытаскивают из вагонов и сажают на цепь. После этого они проводют долгие годы под землей, работая и ремонтируя те загадочные механизмы, которые приводят огромный организм метро в движение. Все это время они находятся как бы в трансе, потому что им что-то подсыпают в еду. Когда они стареют и уже не могут работать, они в один прекрасный день просыпаются в переполненном вагоне, посреди людей, едущих на работу. Они ничего не помнят о своей жизни под землей, просто им становится ясно, что еще вчера они были молоды и полны надежд, а сегодня старики. Их жизнь окончена, и они совершенно не понимают, что же произошло между вчера и сегодня.

Эта история – прекрасная метафора: много пожилых людей ездит в метро, и когда они смотрят на рекламные щиты на стенах вагонов, на их лицах отражается отчужденность и непонимание. Возможно, что и у людях из той истории было бы такое же выражение лица. Всю свою жизнь они провели в огромном механизме советской империи; их неотличимые друг от друга дни прошли в таком же идеологическом трансе. А сейчас, в старости, их выбросили в непонятный, враждебный мир, который ждет от них только того, чтобы они поскорее вышли и уступили место другим. Согласно советской метафизике, человек после смерти живет в плодах своих трудов. В этом смысле метро – это советский Гадес, пристанище для всех тех многих душ, которым не остается ничего, кроме темной сырости подземного туннеля.

Но Бог милостив. На самой глубокой станции московского метро, станции «Маяковская», овальные окна открывают вид с темного заштукатеренного потолка на нарисованное голубое небо, с самолетами, пестрыми воздушными шарами и ветвями цветущих яблонь. Может быть, строители метро тридцатых, сороковых и пятидесятых годов, все те люди, памятником которым является московское метро, ушли именно туда, в эту нарисованную голубизну, в подземное небо с застывшими розовыми облаками вечного заката.