ТрВ №23 (42N): Прощание с В.Л. Гинзбургом
Прощание с В.Л. Гинзбургом
Завершилась долгая плодотворная жизнь выдающегося физика и просветителя, нобелевского лауреата Виталия Лазаревича Гинзбуга.
Ему посвящается этот выпуск «Троицкого варианта. На страницах газеты нет ни траурных рамок, ни скорбной патетики, как не было этой самой скорбной патетики в прощании с Виталием Лазаревичем, состоявшемся 11 ноября. В репортаже об этом дне мы попытались сосредоточиться на деталях: именно в деталях лучше всего сохраняется дух тех или иных событий, причем заранее никто не знает, какие детали окажутся важными — вдохновенная речь или какая-нибудь «мышка на ковре». К сожалению, мы не можем воспроизвести все сказанное и даем лишь фрагменты, подборка которых достаточно произвольна и зачастую определена техническими причинами. Приносим извинения всем выступавшим, чьи слова не вошли в подборку.
Среди материалов номера — биографическая справка, подготовленная сотрудниками Теоретического отделения ФИАНа, эссе о нобелевской работе Гинзбурга — Ландау, написанное по нашей просьбе Михаилом Кацнельсоном, воспоминания и много фотографий из личного архива Виталия Лазаревича и архива Теоротдела. Одна из подборок фотографий предоставлена Александром Леонтовичем из своего архива.
Мы благодарны сотрудникам Теоретического отделения ФИАН Юлию Бруку, Евгению Максимову, Борису Болотовскому и Александру Леонтовичу за предоставленные материалы, воспоминания и консультации, а также сотруднику ИИЕТ РАН Константину Томилину за предоставленную видеозапись с церемонии прощания и похорон В.Л. Гинзбурга
Репортаж от 11.11.2009
Прощание с Виталием Лазаревичем было назначено на 10.30. Незадолго до этого времени на улицах в окрестностях ФИАНа тут и там можно было наблюдать спешащих людей с цветами — кто с парой гвоздик, кто с четырьмя хризантемами...
Колонный зал ФИАНа
В Колонном зале ФИАНа, где прощались с Виталием Лазаревичем, собралось не менее тысячи человек. Зал, где свободно рассаживаются сотни человек, был плотно заполнен стоящими людьми. Много людей было также в вестибюле и в соседнем конференц-зале — вероятно, общее число людей, пришедших проститься, было не меньше двух тысяч. Пройдя по вестибюлю, по периметру зала, научный работник со стажем мог запросто встретить многих знакомых, в том числе и тех, которых не видел десятки лет.
«Первых лиц» представлял руководитель администрации Президента С.Е. Нарышкин, который дождался приезда вдовы В.Л. Гинзбурга — Нины Ивановны, высказал соболезнования и уехал. Приехал проститься и также уехал до начала церемонии министр образования и науки А.А. Фурсенко. Из известных политиков приехал Б.Е. Немцов, многократно слушавший лекции и доклады В.Л. Гинзбурга.
Гражданскую панихиду открыл Юрий Осипов, затем передал слово директору ФИАНа Геннадию Месяцу, который повел церемонию дальше. Следом выступил бывший директор ФИАНа Леонид Келдыш. Далее выступили В.А. Садовничий, А.Ф. Андреев, В.А. Матвеев, В.В. Жириновский, В.Е. Фортов, А.В. Гуревич, А.Г. Литвак, Ю.И. Каннер, М.В. Садовский, Б.Л. Иоффе, Е.Г. Максимов, М.С. Аксентьева, В.Н. Цытович, В.Я. Панченко, И.К. Камилов, В.И. Пустовойт, В.А. Кувакин, Л.И. Вернский, В.С. Бескин, А.С. Гинзбург, М.Я. Маров, В.Д. Кузнецов. Из задних и средних рядов выступавших не было видно, зато было хорошо слышно.
...Он действительно стал каким-то символом, может быть, последним символом единства физики. Того, что физика, все еще, несмотря на все развитие ХХ века, остается единой наукой. Теперь этого символа у нас больше нет.
Л.В. Келдыш, Колонный зал ФИАНа
Когда очередным выступающим объявили Владимира Вольфовича Жириновского, это стало полной неожиданностью, шоком. По залу прошел ропот. Жириновский ничего шокирующего не сказал, сказал как раз то, что данная аудитория хотела бы услышать от политика. Только не от этого политика. Казалось, Владимир Вольфович почувствовал это недоумение и несколько раз повторил, что он выступает как представитель Государственной Думы.
Руководитель Теоретического отделения ФИАНа М.А. Васильев рассказал о поступивших телеграммах и письмах с соболезнованиями и зачитал лишь одно — от премьер-министра В.В. Путина. Затем он передал все распечатки вдове и дочери В.Л. Гинзбурга.
Он был по своей натуре трибун и просветитель. Многие помнят, каким он мог быть прекрасным, эмоциональным оратором, когда ему хотелось убедить людей в том, что он знал и во что верил. И что-то действительно напоминало в нем деятелей эпохи Просвещения, которые уверовали в великую, неограниченную силу человеческого разума и в то, что жизнь рано или поздно может быть построена на основе этого разума.
Л.В. Келдыш, Колонный зал ФИАНа
Церемония, начавшаяся в 11 часов, закончилась к часу дня. Из-за присутствия тысячи человек в зале стало жарко, что особенно ощущалось, когда выходишь в вестибюль. В заключение присутствующие простились с покойным, обойдя вокруг гроба. Это заняло около получаса. Многие подходили к родным Гинзбурга, чтобы высказать соболезнования, вспомнить что-нибудь, связанное с В.Л. При этом на лицах людей не раз появлялись улыбки. Потом в зале остались родные и близкие друзья. Через несколько минут венки, цветы, награды и гроб с телом Виталия Лазаревича понесли вниз.
Новодевичье кладбище
Кортеж на Новодевичье кладбище отправился примерно в 13.30 в сопровождении ГАИ. Он состоял из катафалка, двух грузовиков с венками, небольшого автобуса, где ехали родственники и друзья, пяти больших, целиком заполненных автобусов («мерседесы» междугороднего типа), пары десятков легковых машин и скорой помощи. Осторожная оценка числа людей — 400, возможно 500, — все желающие смогли сесть в автобусы.
Виталий Лазаревич был не только великим ученым, но и достойным мужчиной. Его будущая жена Нина Ивановна Ермакова была репрессирована по обвинению в подготовке покушения на Сталина. Она жила на Арбате и была по доносу обвинена в намерении стрелять из окна в Сталина, проезжающего по Арбату. Поскольку выяснилось, что ее окна выходили во двор, она отделалась довольно мягким наказанием — высылкой из Москвы. Когда Виталий Лазаревич собрался жениться на Нине Ивановне, ему объяснили, что это сильно ему повредит; в частности, он не будет официально допущен к работе над ядерной бомбой. В.Л. послал эти предостережения куда подальше, женился, лишился Звезды Героя Советского Союза, а ключевой вклад в создание водородной бомбы таки сделал.
Незнакомый собеседник, по пути на Новодевичье кладбище
Процессия за гробом прошла через все кладбище, и, чего греха таить, хвост процессии с интересом изучал все, что находится по сторонам, — многие не были на Новодевичьем с незапамятных пор, а многие вообще никогда. Многие останавливались у могилы Ландау, Тамма, Зельдовича — кое-кто помнил их похороны.
Место для могилы Виталия Лазаревича было отведено в противоположном от входа конце кладбища, на территории, которая была прирезана к основному кладбищу позже: пройдя через ворота в дальней стене, оказываешься на меньшей территории, огороженной такой же стеной. Эта прирезанная территория тоже уже почти вся занята: в уголке, где могила Виталия Лазаревича, осталось место еще примерно для десятка захоронений. Рядом могилы Николая Басова, Александра Прохорова, Никиты Богословского, поблизости — Якова Зельдовича. Ближайшая из свежих могил — Олега Янковского.
Этот интеллект жил до последней секунды. В пятницу вечером, в 6 часов, я принесла интервью, которое он дал журналу Physical World, он хотел сказать всему миру про физику свои последние слова. Там есть его символ веры, он написал о том, что светлое будущее человечества он видит исключительно на пути науки и прогресса.
Мы спрашивали его о религии. О религии с В.Л. можно было спорить, это разрешалось, особенно дамам. У дам благодаря Нине Ивановне вообще были преимущества. Нина Ивановна, спасибо Вам! Нам можно было иметь убеждения, спорить, и Виталий Лазаревич для меня даже не на уровне просветителей, а на уровне ветхозаветного пророка.
Готовя Нобелевскую презентацию, мне очень хотелось схулиганить, и последний слайд у меня был сделан в виде портрета В.Л., а рядом с ним — портрет пророка Исайи. Я только недавно узнала, что, оказывается, иконография имела какие-то основания и фенотипически они похожи. Это был пророк Исайя, который громил общество книжников и фарисеев, называя их «гробами повапленными». Все помнят, что В.Л. так ругал тех, кто что-то не мог сделать. Виталий Лазаревич считал, что сделать можно все и совершенно необходимо.
