Уж не на сеансе ли мы спиритизма? Откуда Солженицыну известно, что марксизм навязывает "вождям" предписания, а они как послушные ученики прилежно их повторяют? Так ли это? Не вдалбливают ли всем в голову, что "марксизм не догма, а руководство к действию"? Не даёт ли марксизм "вождям" и их подручным бесценную возможность определять науку, философию, взгляды как "буржуазные" или "пролетарские" /марксистские/ и считать бездоказательно, что всё "буржуазное" ошибочно и вредно?
Факты свидетельствуют:
- На 30 лет генетика была заменена позорным бредом Лысенко, основанным на цитатах из Энгельса. Теперь это стараются забыть.
- Вооружённые безбожной идеологией палачи в белых халатах снежневские и лунцы* - твердо знают, что человек - кусок мыслящей материи без души, и они держат по указке "вождей" опасных для них людей в психиатрических застенках.
- На основе условных рефлексов Павлова в Красном Китае усовершенствовали технику промывания мозгов и широко её применяют к своим жертвам.
Класс угнетателей останется ни с чем, если откажется от средств, которые облекают преступления в наукообразную форму.
Ошибочность идеологии ясна почти всем в нашей стране; хорошо понял её и Солженицын. Но он совершенно упустил из виду, какой огромной силой обладает идеология класса угнетателей. Благодаря ей его не проймешь! На все обвинения у класса партийных бюрократов готовый ответ: "это идеализм, непонимание диалектики, отрыжка капитализма, поповщина". Всё можно оправдать:
- Если законы природы опровергают марксизм, то они не универсальны, а локальны;
- Преступления были неизбежны, так как диалектика борьбы того требовала. Теперь они не могут повториться;
- Если рабочие восстали, то их ряды охвачены мелкобуржуазными настроениями, под влиянием которых они разложились и перестали быть пролетариями. Объективно они стали выразителями реакции, и их следует давить танками, выполняя высокий пролетарский интернациональный долг.
Когда нужно получить кредиты, "вожди" вспоминают о разрядке и мирном сосуществова-нии; когда они разжигают местные войны - об "освобождении" народов. Верх бессмыслицы просить "вождей" выпустить из рук своё сокровище.
* Снежневский и Лунц - ведущие советские психиатры, засадившие в психбольницы немало инакомыслящих.
д/. Ключевая проблема.
"Национальным руководителям России в предвидении грозящей войны с Китаем всё равно придётся опираться на патриотизм и только на него". /38/
"Сталин... развернул... старое знамя, отчасти даже православную хоругвь - и мы победили! /Лишь к концу войны и после победы снова вытащили Передовое Учение из нафталина". /16/
Я считаю эти высказывания Солженицына святотатством. Как можно Сталина и остальных "вождей" приравнять к национальным руководителям, а вотчину "вождей" СССР - к России?
"Сталин начинал такой поворот во время войны, вспомните! - никто даже не удивился, никто не зарыдал по марксизму, все приняли как самое естественное, наше, русское!" /38-39/
Кто это все? Угнетатели и угнетённые? В "Архипелаге ГУЛАГ" Солженицын пишет о появлении бывших власовцев за колючей проволокой. Из 606 страниц первого тома только 32 посвящены этой теме, и на них немалая часть материала дана в виде подстрочных примечаний.* Солженицын объясняет, но, к сожалению, не оправдывает поведение солдат и офицеров, повернувших оружие против сталинской деспотии.
В "Записках Сологдина" я передаю мысли подсоветских людей о том, как следовало вести себя воину в тех исторических условиях.** Солженицын должен был заняться изучением этой ключевой проблемы и осветить истинное отношение народа к режиму.
Из опасения попасть в реакционеры или нацисты эту тему стараются обойти сторонкой не только в СССР, но и на Западе. Увы, по этому пути пошёл и Солженицын, что не помешало ему всё равно быть зачисленным в "литературные власовцы".*** Если бы Солженицын довёл свои объяснения до логического вывода, что режим и народ - смертельные враги, то вряд ли появилось бы злосчастное "Письмо вождям".
* "Архипелаг ГУЛАГ", ИМКА-пресс, Париж, 1974, с. 243-275.
** "Записки Сологдина" /на французском/, Фламмарион, Париж, 1975, с. 109-116.
*** "Литературным власовцем" Солженицына обозвали в советских газетах.
е/. Тех же щей, да погуще влей!
"...бойтесь оказаться... с недостатком и нечёткостью национального самосознания в нашей стране... Не пропустите момент!" /39/
Сталин восстановил без советов Солженицына офицерские звания, погоны, изобрел новые ордена в честь русских полководцев. Детей пичкают патриотическими историями с детского сада. На всех предприятиях и в армии на обязательных политчасах поют славу русскому оружию. Государство поощряет антисемитизм. Народы СССР подвергают искусственной русификации.
К чему же ещё призывает Солженицын "вождей"? Открыть церкви и звонить в колокола? Но эту приманку "вожди", по примеру Сталина, оставляют про запас на случай войны.
ж/. Похвала лжи.
"Всё погрязло во лжи... сколько же уходит на это впустую энергии общества!" /40/
"Эта всеобщая обязательная, принудительная к употреблению ложь стала самой мучительной стороной существования людей в нашей стране..." /40/
- Прекрасно, - скажут "вожди", - нам только это и требуется.
Вся наша деятельность построена на лжи! Коль народ лжёт, не будем от него отделяться! А главное, ложь создаёт круговую поруку, некое квазирелигиозное общество: на собраниях по указке все набрасываются на одного, начинают каяться и признавать свои ошибки. В редких сектах изуверов удавалось единодушное совершение подобных актов, а на бескрайних просторах нашей страны они вошли в плоть и кровь всего населения. Тех же, кто проронит неосторожную фразу удаётся в этой атмосфере немедленно выловить. Сколько душ превращается в душонки!
Напрасно беспокоится Солженицын, энергия не уходит зря! Классу партийных бюрократов наплевать, что отсиживание на собраниях увеличивает бытовую эксплуатацию; он на том стоит. Для класса прекрасно продлить ещё на несколько часов миг освобождения от гнёта и контроля и измочалить человека, чтобы он мог думать только о том, как добраться до постели. В таком состоянии невозможно строить планы освобождения от рабства.
Снова Солженицын приглашает класс расстаться с проверенным средством для угнетения масс.
з/. Третий близнец.
"И все эти арсеналы лжи, совсем и не нужные для нашей государственной устойчивости, привлекаются как налог в пользу Идеологии..."
Словарь Солженицына такой же, как у Роя Медведева,* который по десять раз на каждой странице повторяет сочетания: "наше правительство", "наша партия". В глазах пестрит при чтении Солженицына от "нашей государственной", "мы", "наш"... По сути дела у них тоже немало общего:
- Рой Медведев мечтает о гибриде "социалистической демократии" под ярмом класса партийных бюрократов. Солженицын под тем же ярмом рассчитывает освоить Северо-Восток, избавить народ от обязательных собраний, лжи и другой напасти, при условии, что класс отдаст идеологию китайцам.
- Рой Медведев утверждает, что изменения к лучшему и реформы могут снизойти лишь сверху. Эту же установку взял Солженицын для своего письма.
- Оба против революции в СССР и дают одну и ту же рекомендацию народу: барин рассудит; надо слушаться, работать и не бунтовать.
Есть и существенное различие:
- Рой Медведев написал книгу о социалистической демократии. Его ограниченный ум кабинетного учёного верит в непогрешимость Ленина и считает "октябрьскую революцию" благом для народа.
- Автор "Архипелага" так не считает.
Но при этом следует заметить, что Рой Медведев, в отличие от Солженицына логичен в своём обращении к классу партийных бюрократов. С 1941 по 1957 годы Солженицын достаточ-но был связан с рядовыми людьми, тянул с ними лямку, и ему непростительно обращаться к "вождям". Так или иначе, братья Медведевы могут себя поздравить с появлением третьего близнеца.
* Близнецы Рой и Жорес Медведевы известны в диссидентских кругах призывами о возвращении к ленинским нормам.
и/. Приглашение к позорному столбу.
"...именно после того, что наше государство по привычке, по традиции, по инерции всё ещё держится за эту ложную доктрину... оно и нуждается сажать за решётку инакомыслящего. Потому что именно ложной идеологии нечем ответить на возражения, на протесты, кроме оружия и решётки." /41/
Солженицын предлагает решительно отказаться от идеологии. Но в какое положение при этом поставят себя "вожди"? С помощью какого инструмента на уроках, лекциях, собраниях будут вскрывать сущность врагов режима? Что будут проповедывать "вожди" и платные лекторы? Что в перспективе останется у класса? Нет, он всегда будет отстаивать свою власть и ничего никогда не уступит. Режим сажает за решётку опасных для власти людей, а не идеология, которая только - удобная ширма для любого партийного бюрократа. Не расстанется класс со своей идеологией, чтобы остаться голым и уязвимым. Не допустят "вожди" осуждения своих преступлений; ведь освободившийся от идеологии народ перестанет их воспринимать как "диалектические" зигзаги. Немедленно под его обстрел попадут все постановления "партии и правительства", посыплются вопросы, протесты. Что предлагает "вождям" Солженицын? Предварить мучительной агонией самоубийство? Публично пригвоздить самих себя к позорному столбу и позволить оплевывать и поносить? /Оно, конечно, поделом им!/ Не много ли требовать от штатных безбожников! Но Солженицыну не грех публично осудить своё письмо "вождям".
