Александр Архангельский, интеллигент: Стоп, стоп! Эк вас понесло! Все в одну кучу. Давайте по очереди. Тех, кто убил провокативного режиссера, нужно засудить так, чтобы другим неповадно было. Возмущение ваше я разделяю, но изумление — ах, Амстердам, ах, царство вольности, ах, наркотически-педерастический рай — нет. Если чему-то подобному суждено было случиться, то именно в Амстердаме, где безответственная воля зашкалила за край. У европейской цивилизации с ее христианскими корнями было два равносильных основания. Идея свободы и принцип веры. Пускай не в Бога, но хотя бы в ценности, основанные на религиозной традиции. Теперь осталась одна свобода. По принципу «что хочу, то и ворочу». Голубые не просто имеют право на существование и свою долю сочувствия, что нормально, но уже диктуют обществу правила игры. Только что Евросоюз не утвердил кандидатуру комиссара, имевшего наглость честно исполнить свой католический долг и покритиковать однополые браки с правом усыновления детей. Левые студенческие советы все чаще напоминают невежественную советскую комсу, которая диктует преподавателям, что они должны преподавать. История культуры с позиций политкорректного феминизма. Евангелие, написанное с точки зрения женщины… Бред.
Архангельский Александр, интеллектуал: Ага. Это, конечно же, страшнее, чем нож в сердце Тео Ван Гога.
Александр Архангельский, интеллигент: Масштабнее. И по конечным историческим последствиям куда катастрофичнее. Убийц режиссера было несколько. А убийц европейской цивилизации в миллионы раз больше. И чем глубже будет внутренний распад внешне объединяющейся Европы, тем чаще мы будем сталкиваться с истероидной реакцией носителей традиционного сознания. Почему это мусульмане? Не потому ли как раз, что тех же терпеливых католиков потихоньку выдавливают из политической и общественной жизни? Нетерпимые исламисты лихо занимают свято место защитников традиции. Но вольно ж было это место оставлять пустым.
Архангельский Александр, интеллектуал: Однако вам-то, господин хороший, не о чем печалиться. Россия-матушка вас, традиционалистов, в обиду не даст. Чем дальше, тем патриотичней будет окружающая жизнь. Пока не восторжествует отмороженный шовинизм. Не исламский, своеродный. Элиты к этому все более склонны. Характерна готовящаяся перемена даты празднования общенационального дня с 7 ноября (что было ужасно и оскорбительно для здравого смысла, согласен) на 4 ноября. Что вовсе бред. Дело не только в том, что Смута вместе с вражьей оккупацией закончилась не в этот день, а спустя годы. К безграмотности мы притерпелись; дело в ином. Демократическая Россия будет вести отсчет своего исторического времени с той же точки, с какой вела его Россия самодержавная. Победа над иноплеменными. Над поляками и шведами. Они же европейские агрессоры. Разве это не идеологическая артподготовка к предстоящему шовинистическому рывку? Начнется он, скорей всего, с перестановок в государственных медиа, а закончится тем, чем такие броски обычно и заканчиваются. Пылью. Не на восточных туфлях. И даже не на армейских сапогах. А на лагерных ботах. То-то порадуемся.
Александр Архангельский, интеллигент: Надеюсь, что не кончится, как в 90-е годы не кончился тотальным поражением процесс освобождения России от коммунизма. Хотя шансов выскочить тогда было меньше, чем сейчас — устоять. Что же до 4 ноября с его общенациональным пафосом… Да, я тоже вижу старомодный националистический подтекст в этом решении. И совсем ему не радуюсь. Поскольку, повторюсь, у нашей цивилизации два равновеликих основания. Вера и Свобода. Без свободы вере у нас будет также неуютно, как свободе без веры у них. Но. Тут как в случае с Тео Ван Гогом. Фанатическая истерика исламистов — одно из плачевных следствий самораспада европейской исторической традиции. А российский истероидный шовинизм вызрел лишь потому, что русские либералы не сумели и не захотели сформировать разумный и сердечный патриотизм как норму идеологической жизни. Они все предлагали нам жить, как в Европе. Вместо того чтобы предлагать жить, как в России, но лучше, ярче, свободней. За что сейчас и получат.
Архангельский Александр, интеллектуал: Вместе с вами, уважаемый г-н патриот.
Александр Архангельский, интеллигент: Да ведь и с вами, не менее уважаемый западолюбец. Что на самом деле не утешает.
УЧЕБНИК, ПИВО, ТРИ СТВОЛА
Инструкция третья, на неделю 8—14 ноября 2004 года, когда в тихой и застойной Карачаево-Черкесии чуть было не случилась «оранжевая революция» в одной, отдельно взятой, автономии; в Палестине умер Ясир Арафат, так что деньги ООН были справедливо поделены между упрямой вдовой и старыми бойцами; а также случились разнообразные события в жизни культуры и науки.
Архангельский Александр, интеллектуал: На прошлой неделе в прокат вышел отличный фильм Дмитрия Месхиева «Свои». И наложился на исторический фон современности. Смерть Арафата, политическое безволие карачаево-черкесской власти… Казалось бы, при чем тут Палестина, при чем Карачаево-Черкесия (депутатом от этой доброкачественной территории был когда-то Борис Абрамыч; умеет человек выбирать мутные ситуации). Фильм — про войну, про белорусских полицаев, главного из которых, разумеется, играет украинец, кому ж еще; фильм — про место в истории, про своих и чужих. Но тема своих и чужих, предателей и спасителей как раз и стала ключевой темой политической недели.
Арафат был легендарным террористом в законе. Именно поэтому обладал моральным правом время от времени предавать своих родненьких палестинцев ради движения истории вперед. Теперь предавать их больше некому, поэтому история пойдет вспять, Ближний Восток взорвется. Как взорвалась Карачаево-Черкесия.
Александр Архангельский, интеллигент: Опять вы со своим всемирным охватом[4].
Что он Палестине, что ему Палестина, а он рыдает… Утешьтесь: господину Каддуми аккуратно, хоть и не сразу создадут полумистический ореол, и он позволит себе роскошь смягчить переговорную позицию: ведь мы непреклонны ровно настолько, насколько слабы наши политические позиции. А в КЧР ситуацию как-нибудь Козак разрулит, и мы тут вообще ни при чем. «Без меня большевики обойдутся». По мне, так замечательное месхиевское кино связано совсем с другими проблемами. В прямом смысле слова — своими.
Архангельский Александр, интеллектуал: Какими же?
Александр Архангельский, интеллигент: Да с теми же национально-историческими. Фильм «Свои» разрушает стандартные оценки военного прошлого; кто враг, кто друг, кто родину любит, кто ненавидит — все тонко, все неоднозначно. Как в истории и бывает. А меж тем жизнь, окружающая нас, все очевиднее стремится к однозначности. И к этой однозначности все жестче подводят учебный процесс. Предыдущий министр образования тов. Филиппов старательно вел дело к тому, чтобы осталось всего три варианта школьных учебников по истории…
Архангельский Александр, интеллектуал: Жесткий, средний и мягкий?
Александр Архангельский, интеллигент: Мягкий, очень мягкий и жидкий. Идеологические версии исторического процесса должны поддаваться подсчету и, соответственно, контролю. Когда при советской власти т. Филиппова подвинули, дело вроде бы заглохло, но идея его живет. Академия наук на прошлой неделе объявила, что к 2010 году право на легальное существование с грифом «рекомендовано» получат лишь учебники, изготовленные в недрах РАН и РАО (Академия образования, если кто не в курсе). Сакральное число «три» вновь восстало из бюрократического пепла…
Архангельский Александр, интеллектуал: И вы хотите сказать, что этот третьестепенный сюжет важнее всемирно-исторических событий в Палестине и просто исторических — в Карачаево-Черкесии? Совесть у вас есть, коллега?
Александр Архангельский, интеллигент: У меня — есть. А насчет господ контролеров сомневаюсь. Во-первых, об Арафате через год забудут, а неконкурентное сознание, которым намеренно заражают следующее поколение школьников, останется. Вместе с тотальным неумением самостоятельно мыслить. При том, что жить и действовать этому поколению придется в обстоятельствах открытой экономики. Во-вторых, четкое сужение учебного конкурентного поля — всего лишь звено в глобальной цепи упрощения и примитивизации публичного пространства. В бизнесе — сплошной «Газпром» и «Роснефть» минус «ЮКОС». В политике — сплошная партия власти, минус правые и яблочные социал-демократы. В медиа — сплошное государство минус частные каналы. И это нас касается куда больше, куда реальней, чем так волнующий вас мировой контекст. Своя рубашка ближе к телу.
