– Да, это неслучайная фраза. В народе нашем энергетика такова, что она из самых сумасшедших обстоятельств всё равно выводит людей на какие-то горизонты. У меня в «Камергерском переулке» есть на сей счёт соображение. Вот наши шибко умные дамы-детективщицы судачат о том, что главный герой отечественного фольклора и выразитель русской натуры – это Емеля на печи. Тогда в качестве примера я написал, что русские Сибирь не завоёвывали, потому что воевать там, собственно, было не с кем – им остяки не мешали. Но само освоение этой земли Ермаком с небольшой дружиною, прирастившей к России Сибирь, начиная от вашей Перми, а тогда – строгановской Соли Камской, говорит о том, что народ именно не унывал. Русские люди, опиравшиеся на свою энергетику, при том, что приходилось и кору жрать, и спать в сугробах, дошли аж до… Сан-Франциско. То есть вроде бы всё плохо, но не унывает народ. Торит такие героические пути-дороги, что чужеземцам и не снились! В общем, у русских – по Пушкину: «…то раздолье удалое, то сердечная тоска».
– Что вы перечитываете, если эта «тоска» подступает?
– Из поэзии лучше Гаврилу Романовича Державина перечитать. Здесь, на даче, обнаружились у меня 8 томов 1918 года издания Салтыкова-Щедрина. С ятями да ёрами. Обязательно – Гофмана, Достоевского. Очень хотел перечитать «Анну Каренину». Начал – и не могу. По причине того, что я, оказывается, знаю её чуть ли не наизусть. Я считаю, что это лучший роман Льва Николаевича. Если речь о новом поколении, то какой-то провал сейчас в пересменке писателей с точки зрения словарного запаса, культуры языка и прочего. В частности, и у вашего Алексея Иванова, который теперь на слуху. Я читал только один его роман «Географ глобус пропил». Но Иванов-то ещё ничего – у него какая-то культура есть, хотя поначалу там такие ляпы языковые, что поневоле подумаешь: на этом фоне все писатели даже последней советской поры – просто мастера мирового класса! Как Нагибин, Казаков и Трифонов. Три Юрия. А сейчас слову не придаётся никакого значения.
– Зато во главе угла – быстрота написания, распространение тиража и…
– …«негритянская» помощь! И тогда это было. Например, я очень хорошо знаю людей, писавших за некоторых именитых советских прозаиков. Но даже мастера, которые не имели большой славы, такие, как Николай Воронов, всё равно писали и, судя по всему, продолжают писать прозу со знаком высокого качества. Что касается нынешнего уровня культуры, он же зависит от того, чему учат в школе. К сожалению, в моём последнем литинститутском наборе не только не слыхали о существовании Трифонова или Казакова, но и вообще ничего не знали. А казалось, ещё совсем недавно люди читали много ныне забытых произведений. У меня на даче навалено «Новых миров» за 80-е годы, где вдруг, будто во мгновение ока, публикуются «Картина» Даниила Гранина, «Уже написан Вертер» Валентина Катаева, «Буранный полустанок» Чингиза Айтматова, «Живая вода» Владимира Крупина, «Самшитовый лес» Михаила Анчарова и мой «Альтист Данилов». И лишь потом, через несколько лет, я узнал, что, оказывается, нас всех втиснули в «рамки Брежнева». Нужно было создать из Леонида Ильича не только образ писателя, но ещё и либерала. И опубликовать эти произведения в самом либеральном журнале страны, каковым тогда считался «Новый мир». Вот почему позволялось печатать вещи, которые в другие годы ни за что бы не опубликовали.
– Поневоле задумаешься: «В чьи же рамки надо втиснуть сочинения нынешних пересменщиков, чтобы они обрели такое же звучание, что и названные вами произведения?»
– А их ни в чьи рамки втискивать не надо – они сами себя втиснули в рамки коммерциализации. Навеки.
Юрий БЕЛИКОВ, собкор «ЛГ», ТРОИЦКОЕ–ПЕРМЬ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Литература
По-стихотвореньему
ЛИТРЕЗЕРВ
Анна ЛОГВИНОВА, 30 лет, деревня Жостово, Московская обл.
***
Крути, верти ли, пой ли, дуй ли, вей,
а мне-то ничего, ведь я прямоходящая
конструкция, несущая детей,
конструкция, с катка их уносящая.
Конструкция приехала в Москву
и видит, как мужчины с автоматами
врываются в кофейню (ну и ну),
заказывают кофе ароматное.
А у окна две девушки красивые жужжат,
но диалоги для семи утра престранные,
смотрю – а на столе учебники лежат:
одна другую, значит, учит иностранному.
И полчаса до интервью из липких фраз,
а в Доме радио, оказывается, очень тихо,
сидит диджей у микрофона, как карась,
и в шерстяных носках к нему подходит «карасиха».
Потом мы встретимся с тобой, как пастухи.
А я варенье буду есть и в платье быть сиреневом,
пока вокруг старательно сбываются стихи,
смешно, дословно, по-стихотвореньему.
***
Дедушка Валентин заносит в квартиру велосипед,
выходит на лестничную клетку, закуривает «Беломорканал».
Тут и мы возвращаемся с озера, озеру сорок лет,
озеро выкопали ради песка для московских зеркал.
Дедушка Валентин говорит мне: «Соседка, я знаю, как надо,
завтра поеду в Мытищи, куплю помаду
и мы твоему устроим фокус-фокстрот:
он приезжает, а ты со мной возвращаешься с променада
и у тебя накрашенный рот».
***
Так устроена речь, что, когда подлец
оказывается подлецом,
все говорят: «Так о том и речь,
показал своё истинное лицо».
Но лучше дождаться, пока подлец
Окажется молодец.
Ну и, не мешкая сразу,
произнести эту фразу.
***
Не зови меня, милый, в картинную галерею,
не зови на концерт и в столичные кинотеатры.
Одинокие девушки влюбляются в иереев,
одинокие мамы влюбляются в педиатров.
Он высокий и грузный, и в этом ещё своём белом халате.
И ни глаз на него не поднять, и ни слово проговорить.
Просыпается, хнычет, слезает с кровати.
Объясняет: я тоже, бывает, проснусь –
и на кухню водички попить…
В Интернете найдётся, что он кандидат медицинских наук,
в Интернете найдётся,
что он автор двадцати пяти публикаций,
участник многих конгрессов, природы защитник и друг
рационализаторов и сторонников новых формаций.
В Интернете найдётся и адрес, и дата его рождения,
даже, кажется, дочь – медалистка
на сайте престижной гимназии…
Тридцать семь – значит, минус шестнадцать...
Какие уж тут совпадения.
Продолжаем обычное времяпрепровождение,
забываем фантазии.
***
Только высохли купальники, а уже и снова
Новый год пришёл в наш край, где вянут розы.
Бодя съездил на КамАЗе в Чиверево,
одолжил на час одежду Дед Мороза.
«Ты к моим, а я к твоим и к ихним», –
так и переодевались папы.
Дед Мороз пришёл, а Дима дрыхнет,
Дуся в кулаке сжимает тапок.
***
Над продовольственным магазином «Тру-ля-ля»
созвездие Орион танцует «яблочко».
Здравствуйте, вам навстречу движется счастливое я.
Здравствуйте, здравствуйте, ничего себе заявочка.
За окном становится тепло, и первые коттеджники
сбивают сосульки выстрелами из ружья.
Потихонечку выползают на улицу всякие грешники,
что-нибудь вкусненькое жуя.
И солнце играет на иконе «Взыграние младенца»,
и около неё паркуются машинки и засыпают супермены.
Наступает человеческая весна, и улетевшее полотенце
зацепляется за край чьей-то телевизионной антенны.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
