До сих пор много неясного связано с деятельностью так называемого Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), который захватил власть 19–21 августа 1991 года. Неясность уже в том, что, принимая героические позы и делая странные угрозы, Правительство СССР даже и не попыталось начать реальную гражданскую войну. Оно демонстрировало. даже непонятно что. Не получившие боевого задания танки, неизвестно зачем введенные в город. стали символом этой несуществующей готовности.
Если Рыжкова называли «плачущим большевиком», то, спасибо Язову, ГКЧП называли «путчем трясущихся рук»: даже по телевизору было заметно, как тряслись руки у храброго советского маршала Дмитрия Тимофеевича Язова. Зрелище было потрясающее!
Это он, Язов, отдал приказ ввести в Москву танки и прочую тяжелую технику. Это он обсуждал штурм Белого дома и вооруженное поражение Ельцина. А сидя перед телекамерой, Язов трясся от страха — в самом буквальном смысле этого слова. Трясся безобразно и открыто.
Кстати, именно «героический» Язов кинулся в Форос к Горбачеву — сразу и первый, как только стало ясно — путч обречен. Тотчас по возвращении, прямо на аэродроме, Язова арестовали, а Горбачев тут же 11 августа 1991 года издал Указ: «Об освобождении Язова Д. Т. от обязанностей Министра обороны СССР».
Потом тоже было много смешного, отвратительного и гнусного. Например, журнал «Власть» № 41 (85) от 14.10.1991 г. публиковал текст видеопослания, адресованного Язовым Президенту. В сем послании Язов многословно каялся, самокритично именуя себя «старым дураком».
Сам он потом долго объяснял, что такого видеопослания не было, что эту фальшивку изготовили журналисты и опубликовали (ну конечно же!) за границей, в Германии.
Это очень интересно, но только в Интернете сия видеозапись то появляется, то исчезает. А выпущен из каталажки Язов был в феврале 1992 года, после того, как признал себя виновным. Тут-то его и амнистировали. Одновременно Ельцин и отправил его в отставку, и наградил именным пистолетом.
Язов до сих пор остается членом всевозможных ветеранских организаций, присутствует на парадах Победы в роли почетного гостя. Он занимал должности главного военного советника Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны России, главного советника-консультанта начальника Академии Генерального штаба, а с 2008 года — ведущий аналитик (генеральный инспектор) службы генеральных инспекторов Министерства обороны Российской Федерации. Еще он член руководящих органов Комитета памяти Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, Форума «Общественное признание» и еще нескольких.
Фигура это интересная и своими трясущимися руками, откровенно трусливым, неуверенным поведением во время путча. И своим почетным местом в Российской Федерации. Кем же его считает правительство «самостийной России»?! Преступником? Заговорщиком? Не похоже. И все это очень подозрительно.
В любом случае достойно удивления, как легко Правительство СССР в августе сдало свои позиции. В этой легкости много странного; сегодня пишется даже о «КГБ — организаторе государственного переворота», который якобы и хотел развала СССР [10].
Но что бы ни стояло за кулисами «Преображенской революции», дело оказалось сделано — после августа 1991 года Советский Союз был обречен на 100 %.
«Митинг победителей» 22 августа 1991 года в Москве собрал до миллиона участников. Люди искренне считали себя победителями, они ясно чувствовали вкус своей победы! Вон какую махину одолели! Они-то, «победители», считали — одолели они СССР.
А официальные организации, в первую очередь последний Верховный Совет СССР 12го созыва, фиксировал как раз распад «махины». Этот Верховный Совет был избран на первом Съезде народных депутатов СССР 25 мая 1989 года. С тех пор он был как бы постоянно действующим парламентом СССР под руководством Михаила Горбачева.
После избрания Горбачева в Президенты СССР 15 марта 1990 года Председателем Верховного Совета вместо него сделался Анатолий Иванович Лукьянов. После провала ГКЧП А. И. Лукьянова арестовали (29 августа), а 4 сентября 1991 года официально сместили с должности. После целой чехарды председателей на посту-однодневке с 28 октября и до самого конца Верховного Совета СССР, до 26 декабря, угнездился Константин Дмитриевич Лубченко.
Этот Верховный Совет и выполнял унылую должность: «отпускал» те или иные республики СССР. Еще во время «путча» 20 августа 1991 года парламент Эстонии принял постановление о государственной независимости республики. Днем позже, 21 августа, парламент Латвии принял Конституционный закон о государственном статусе республики. Еще до этого выходила из состава СССР Литва.
24 августа Верховный Совет Украины провозгласил республику независимым государством. 25 августа о своей независимости объявила Белоруссия. До конца месяца ее примеру последовали Молдова, Азербайджан, Киргизия, Узбекистан.
Союз распадался на глазах.
9 сентября 1991 года Госсовет СССР и Верховный Совет СССР признали независимость всех трех Прибалтийских государств. Остальные республики Горбачев судорожно пытался удержать. Он отчаянно предпринимал попытки заключить новый Союзный договор. 18 октября 1991 года 8 республик подписали договор об экономическом сообществе (кроме Украины, Молдавии, Грузии и Азербайджана). 14 ноября в Ново-Огареве 7 республик (Россия, Белоруссия, Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Туркменистан и Таджикистан) договорились о создании Союза Суверенных Государств (ССГ). Однако сохранить какое-либо единое государственное образование на территории
СССР было уже невозможно.
Литва, Латвия и Эстония — уже самостоятельны.
Горбачев пытался вести переговоры о новом союзном договоре с Россией, Беларусью, Казахстаном, Киргизией, Туркменией и Таджикистаном. Переговоры велись вяло, неопределенно. Да, похоже, с Горбачевым просто-напросто никто не хотел иметь дела.
На фоне творящегося вялого распада 8 декабря 1991 г. президенты трех славянских республик: России — Б. Ельцин, Украины — Л. Кравчук, Белоруссии — С. Шушкевич, собравшиеся в Беловежской Пуще, объявили о создании Содружества Независимых Государств, СНГ.
Я привожу текст Беловежских Соглашений в другой своей книге [11]. Здесь и сейчас важно, что состоялось такое важнейшее событие.
Странностей у этого документа очень много. Почему местом подписания Договора указан Минск, не ведаю: подписали Договор в Вискулях, в Беловежской Пуще — в местах, где отдыхали и охотились высшие деятели СССР.
Возможно, причина прозаическая: есть сведения, что «историческая встреча», где президенты России, Украины и Белоруссии работали над планом распада Союза, закончилась пьяной ссорой [12].
Не могу удержаться от того, чтобы не повторить уже рассказанный в книге о крушении СССР опыт своего «прикосновения» в этой старой запутанной и довольно отвратительной истории.
Дело в том, что в декабре 2006 года мне довелось принимать участие в международном форуме, посвященном 15-летию распада СССР. Проходил он в Белоруссии, в Беловежской Пуще и в Бресте: как раз в Вискулях, где подписали Беловежские соглашения. Зима 2006 года стояла невероятно теплая, в Петербурге расцвели крокусы, а в Беловежской Пуще зеленая трава лезла посреди декабря. Зубры не шли на подкормку, поедая эту свежую травку, егеря ругали погоду и зря затраченный труд.
Для членов саммита сделали экскурсию в охотничий домик, в котором Шушкевич,
Кучма и Ельцин подписали соглашение о распаде СССР и создании Содружества Независимых Государств (СНГ). Так сказать, сцену, на которой разыгрались исторические события.
Сам по себе двухэтажный охотничий домик в стиле сталинского неоклассицизма даже красив. По крайней мере ничего неприятного в нем нет, и тем более странно: в домике витает какая-то странная, неприятно-напряженная атмосфера. Как сейчас модно говорить — аура. Может, это только чудится впечатлительному человеку? Но напряжение ощущали и другие участники форума. Атмосфера — как в «доме с привидениями». Как в месте, где совершилось что-то тяжелое и мрачное. Можно сколько угодно отфыркиваться от таких «ощущений», но они очень даже имеют место быть в местах, запятнанных преступлением.
Здесь же никого как будто не убивали и вообще ничего трагичного не происходило. А обстановка крайне неприятная.
Нам подробно рассказывали, как происходило подписание договоров. Вот тут, на первом этаже, стоял бильярдный стол. Это сейчас тут сделали кафе, а то был стол для бильярда. На этом столе посреди ночи готовили Договор. Сперва его печатали на машинке, потом оказалось — под рукой не было машинки с белорусским шрифтом, и тогда этот Договор в трех экземплярах на трех языках написали от руки.
