Великий страх и печаль охватили Меркурия при этих словах. С трепетом обратился он к Владычице: «Разве нет у тебя, Владычица, небесных сил, чтобы победить нечестивого царя?» И взял смиренно благословение от нее и, вооружившись, поклонился ей до земли и вышел из церкви. Вышли смоляне из города. Перегородили русичи червлеными щитами поле и пошла злая сеча. Житие свидетельствует, что Меркурий прехрабро скакал по вражеским полкам, словно орел по воздуху летая. Батый в ужасе отступил. Тогда предстал перед Меркурием прекрасный воин. Меркурий поклонился ему и отдал все оружие свое, преклонив голову. И был он обезглавлен воином. И тогда взял блаженный голову в руку свою, а в другую руку — узду коня своего, и пошел в Смоленск впереди своего воинства.
Подвиг Меркурия увековечен в Житии святого воина православных святцев, но напрочь забыт исторической наукой по простой причине. В «науку» эту не вмещаются чудеса, не вмещается святость. Она у нас стала узкой сточной канавой рационализированных отстоев. В Смоленске молились и с трепетом ожидали известий об исходе сражения. Сторожа на башне еще никого не видели, как вдруг у Мологинских ворот некая девица в ужасе увидела воина, идущего без головы. После долгих колебаний дружинники отворили тяжелые городские ворота. Перед изумленными горожанами стоял святой Меркурий. Он пришел с вестью о победе над язычниками. Войдя в свой родной город, победитель непобедимого Батыя пал замертво. Конь же его, по преданиям старины, тут же стал невидимым. Смоленский же архиепископ пошел крестным ходом со множеством народа, чтобы взять честное тело святого. И не дался им святой. Тогда поднялся среди людей великий плач и рыдание, поскольку не могли они поднять тела святого. Архиепископ же пребывал в величайшем недоумении и молился Господу. И услышал он глас с небес: «О слуга Господень, не скорби об этом: кто послал его на победу, тот и похоронит его».
И три дня лежал Меркурий в городе не погребенным. Архиепископ же всю ночь без сна пребывал, молясь Богу, чтобы тот открыл тайну сию. И со страхом смотрел он в оконце, где напротив соборной церкви лежало тело святого воина. И видит вдруг: стало светло, и в великом сиянии, словно солнечная заря, вышла из церкви пречистая Богородица с архистратигом Михаилом и архангелом Гавриилом. И подошли они к месту, где лежало тело Меркурия. Взяла пречистая Дева в полу одежды своей тело витязя и принесла его в соборную церковь и положила его на место, где и до сего дня пребывают нетленные мощи святого, свидетельствуя лучше всяких письменных документов об истинности тех священных и страшных событиях нашей истории. И до нашествия поляков сохраняли смоляне в соборном храме постройки князя Владимира Мономаха шлем, копье и рыцарские «сандалии» святого Меркурия. До нашего времени сохранились лишь эти стальные сандалии конного воина, свидетельствующие не только о высочайшем уровне воинского снаряжения в домонгольской Руси, но и об огромном росте их владельца. Победа святого Меркурия над ханом Батыем и его загадочная и священная гибель указывала русским людям XIII столетия единственный путь преодоления страшнейшего врага. Только упование на помощь Божию и чудо могли спасти Святую Русь от погрома. Увы, этого не случилось.
И несмотря на избыток воинской доблести и умения биться до смерти русичи не выдержали натиска орды, ставшей бичом Божиим для средневековой Руси. Но в чуде святого Меркурия русичи черпали те духовные силы, которые и привели к победе на Куликовом поле. Но это будет позднее. Впереди нас ожидала 200-летняя ночь татарского ига. А пока шел страшный 1238 год. В этот же год в Киево-Печерском монастыре почил в бозе преподобный Меркурий, и как утверждает предание, родом тоже из Смоленска. Святые отцы наши, Меркурии смоленские, молите Бога о нас. Образ святого воина Меркурия является в определенном смысле эталонным для понимания того, каким было богатырское сословие, и наиболее архетипичен для понимания особого служения витязей на Руси. Именно по этой причине мы позволили себе привести здесь почти полностью его мало кому известное житие.
Богатырское служение на Руси окончательно оформляется в определенный духовный подвиг к началу XI столетия. Определяется и два разных типа богатырского служения. Первый тип богатырей — это знаменитые калики перехожие. Богатыри во смирении путешествовали в одиночку и группами. Калики носили черные войлочные шляпы, черные переметные сумы, а в руках был обязательный посох-шест. Строго говоря, калики перехожие витязями не были. Они существовали как бы вне воинской сословной системы бояр, витязей, старшей и младшей дружины. В свою очередь, витязи входили в четко структурированное воинское сословие не только Руси, но и других славянских стран. По чешским и польским хроникам, при перечислении по рангу знатности витязи шли за князьями уделов и стояли выше жупанов и воевод. Витязи были не только воинами-профессионалами на службе князя. Они были также и предводителями своих дружин. Начав службу при дворе киевских князей, витязи стали основой российского дворянства. Нам известен герой битвы со шведами на Неве в 1240 году, витязь св. Александра Невского Гаврила Алексич. Его сыновья Акинф и Иван были воеводами в Твери и в Москве у Ивана Калиты соответственно. А отдаленные их предки служили воеводами у московских царей. Например, Василий Шарапов был при Иоанне Грозном воеводой в Калуге, а в знаменитой битве на Молодях с крымскими татарами в 1572 году, которая длилась четыре дня, Василий командовал тысячью наемников немцев. Мы обратились ко времени Иоанна IV не случайно. Для того чтобы понять, каким образом традиция витязей сохранялась в России веками, необходимо вспомнить опричников царя Иоанна Васильевича. Здесь мы встречаем тот же символизм черного цвета в одежде опричников-кромешников, что и у калик перехожих. Кирпичи же главной церкви, этого воинского ордена с чертами монашества, в Великой Слободе, в «опричном замке» были раскрашены в черный, желтый и белый цвета. Мы помним, что в следующем веке эти цвета будут родовыми для династии Романовых, чьим прямым предком был не вымышленный Гланд Камбила, а Андрей Иванович Кобыла, внук Акинфа Великого, правнук витязя Гаврилы Алексича, как было показано в работах замечательного историка родов российского дворянства Петрова еще в XIX веке.
Историки пытались объяснить феномен опричнины. Все в опричниках казалось странным. Сделав Большую Слободу, ныне город Александров, своим центром, опричники жили суровым монашеским братством. Сам царь был игуменом этого воинского монастыря. Опричники носили черную одежду, как и обычные иноки. К седлу они привязывали метлу и собачью или волчью голову. Это означало, что они будут грызть и выметать, как мусор, всех врагов первого Православного Русского Царя. Без понимания древнеарийского архетипа священного воинства, воплощенного в рыцарской организации опричников, оценивать это «новшество» царя Грозного в контексте русской истории невозможно.
На самом деле ничего необычного для Руси в таком воинском ордене кромешников, как называли опричников за черные одежды, не было. Издавна детей боярских, а также сирот из боярских семей отдавали на воспитание в монастырь, где, наряду с общим монастырским послушанием, юноши готовились стать воинами. Многие из них принимали затем постриг, но большинство становились витязями в миру, исполняя как церковное послушание дело защиты Руси и Веры Христовой от врагов. Например, в 1479 году в 20 верстах от Волоколамска святой Иосиф Волоцкий основал в безлюдной глуши скит. С той поры Волоколамский князь Борис Васильевич и его бояре постоянно благодетельствовали новому монастырю, куда вступали многие боярские дети, бравшие на себя суровые аскетические подвиги. Один из них носил на голом теле железную кольчугу, другой — тяжелые вериги, инок Дионисий, из князей Звенигородских, клал до трех тысяч поклонов каждый день. И если Пересвет и Ослябя вышли на ратный подвиг из стен Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, то многие витязи вне монастырских стен объединялись в воинские церковные братства.
Здесь мы уже вправе сделать определенные выводы и обобщения. Исходя из вышеизложенных фактов, витязями назывались некоторые регулярные объединения сословного характера, а каликами перехожими становились те воины, которые составляли некоторое церковное братство и были странниками, выходя за рамки сословности. Витязи — четко структурированное воинское сословие, тесно связанное с княжеской старшей дружиной.
Здесь нам кажется уместным подробнее поговорить об опричнине по той простой причине, что именно опричнина и была наивысшим моментом развития и организации подвижничества на богатырском поприще, оформленном в строгие, канонические формы православного рыцарского ордена.
Один из наиболее глубоких русских историков Ключевский писал: «Опричнина явилась учреждением, которое должно было ограждать личную безопасность царя. Ей указана была политическая цель, для которой не было особого учреждения в существовавшем Московском государственном устройстве. Цель эта состояла в том, чтобы истребить крамолу, гнездившуюся в Русской земле, преимущественно в боярской среде. Опричнина получила назначение высшей полиции по делам государственной измены. Отряд в тысячу человек, зачисленный в опричнину и потом увеличенный до 6 тысяч, становился корпусом дозорщиков внутренней крамолы...» Должность опричников состояла в том, «чтобы выслеживать, вынюхивать и выметать измену и грызть государевых злодеев-крамольников. Опричник ездил весь в черном с головы до ног, на вороном коне в черной же сбруе, потому современники прозвали опричнину «тьмой кромешней» и говорили о ней: «яко нощь, темна». Это был какой-то орден отшельников... Самый прием в опричную дружину обставлен был не то монастырской, не то конспиративной торжественностью».
