Шахт явно заинтересовался. Но олигарх, считая, что дал больше, чем взял, не пожелал уточнять подробности. Понимая, что именно его интересует, министр стал рассказывать об общественно-политической деятельности Гиммлера и финансовых проблемах СС. Лицо Крауха было непроницаемо. Шахт так и не понял, намерен ли он действительно сменить крышу.
Дополнительную информацию к размышлению министр получил на докладе в Имперской канцелярии. В кабинете Гитлера внезапно появился Крупп фон Болен. Лидер немецких промышленников заявил, что далее невозможно терпеть грубое вмешательство Рема и других высокопоставленных штурмовиков в работу немецкой экономики. Программа вооружений может быть сорвана, так как «удельные князьки» СА подбивают рабочих на предприятиях к неповиновению собственникам, предъявляют администрации какие-то совершенно невыполнимые требования.
– Эти люди хотят установить что-то вроде большевизма, – сетовал Крупп, – с сапогами, но без мозгов. Конечно, дуть пиво и устраивать погромы на улицах намного приятнее, чем стоять за станком! Эти опасные взгляды находят сочувствие среди рабочих.
– Уверяю вас: порядок будет наведен, – пообещал рейхсканцлер.
Неприятный разговор с Круппом испортил настроение на весь день. Тем более что слухи о нечистоплотности Рема с новой силой зациркулировали в партии, достигая ушей фюрера через Геринга, Райхенау, Лютце и других «доброжелателей». Но что за всем этим скрывается? Какие силы хотят взорвать изнутри страну, когда ценой титанических усилий в Германии удалось восстановить стабильность и гражданское согласие?
Адольф Гитлер имел полное право гордиться своими достижениями. За истекший год удалось в значительной мере сократить безработицу и создать предпосылки для экономического подъема. Кампания «зимней помощи» прошла с огромным успехом, способствуя консолидации народа и изживанию тотального равнодушия, которое было характерно для прежнего общества потребителей и нигилистов. В декабре 1933 года был принят закон о всеобщей воинской повинности, положив начало возрождению армии и флота. С величайшим триумфом прошел в Нюрнберге 1-й съезд НСДАП как правящей партии. Вполне успешно проходило объединение немцев в национал-социалистические организации, и первые 100 тысяч немецких рабочих – членов Трудового фронта отправились в средиземноморские круизы, доступные ранее только богачам. Преступность, наркомания, демографический кризис и другие доставшиеся в наследство от демократии проблемы решены в рекордно короткие сроки. Так какая свинья посмела замахнуться на великое дело возрождения Германии?!
Звонок телефона внутренней связи отвлек Гитлера от тягостных раздумий. Фройляйн Юнг докладывала, что прибывшие в Имперскую канцелярию рейхсфюрер СС и его заместитель имеют сообщение чрезвычайной государственной важности. Едва ли оно будет приятным, мрачно произнес про себя Гитлер.
Эсэсовцы в буквальном смысле слова ворвались в кабинет. С отлично разыгранным волнением Гиммлер произнес:
– Мой фюрер, против вас замышляется вооруженный мятеж!
Неизменно спокойный Гейдрих нарисовал перед ошеломленным Гитлером жуткую картину: коричневые армии, всегда безоговорочно послушные Рему, готовят «военно-монархический переворот с целью полной ликвидации национал-социализма». Благодаря бдительности СД удалось своевременно вскрыть преступный сговор Рема с негласным главарем буржуазно-еврейской оппозиции, бывшим канцлером фон Шляйхером (при упоминании этого имени Гитлер непроизвольно дернулся). Главной целью переворота является захват власти в стране, и после свержения фюрера фон Шляйхер займет его место, а Рем метит в главнокомандующие рейхсвером…
Гитлер сжал кулаки. Его лицо исказила гримаса безудержного гнева. Он больше не мог слушать «всю эту мерзость». Однако Гейдрих высказался в том смысле, что время работает на заговорщиков. Как хорошо известно фюреру, Рем ушел в отпуск до 1 июля. Да-да, закивал Гитлер, мы с ним об этом договорились. Но, продолжал начальник СД, фюрер не знает о том, что к Рему в Бад-Висзее выехала целая группа высших руководителей СА. О всех них было известно, что ранее они в высказываниях порочили фюрера и партию. Есть все основания полагать, что совместный отдых на озере Тегернзее – ширма для составления плана переворота.
– Кто эти люди?! – взвизгнул Гитлер. Шеф СД с готовностью выложил на стол заранее согласованный список: Август Шнайдхубер, обергруппенфюрер СА, Вильгельм Шмидт, группенфюрер, и Юлиус Уль, штандартенфюрер, – командующие СА в Баварии; Ханс фон Хайдебрек, группенфюрер, командующий СА в Данциге; Ханс Хайн, группенфюрер, командующий СА в Силезии, – и тд. Всего 36 человек.
Заговор был налицо. Гиммлер скромно произнес, что СС готовы неукоснительно исполнить любой приказ фюрера. Гитлер поинтересовался, замешан ли в заговоре обергруппенфюрер СА Лютце. Начальник СД ответил, что у него таких сведений нет. Гитлер вспомнил, что и военный министр прекрасно отзывался об этом человеке в состоявшейся накануне беседе. «Благодарю вас, партайгеноссе, – с трудом, но спокойно сказал фюрер, – и мы еще посмотрим, кто кого».
Окрыленный успехом Гиммлер вернулся в фешенебельный отель «Адлон», где остановился со своим заместителем, и в честь удачного дня позволил себе немного расслабиться в ресторане. Но у Гейдриха еще были дела. Прямо из Имперской канцелярии он направился в военное министерство, где встретился с генерал-майором фон Райхенау.
Слывший в кругу столичных офицеров «нацистом на все двести», Райхенау давно и от всей души желал свернуть шею Эрнсту Рему. С Гейдрихом его познакомил сочувствовавший эсэсовцам генерал Адам, и они отлично поняли друг друга. Шеф СД, недавно произведенный в бригадефюреры, таким образом сравнялся в звании с Райхенау. Они с жаром стали обсуждать детали предстоящей экзекуции.
План вышел по-военному четкий и отменно согласованный между двумя силовыми структурами. Решено было задействовать сводные боевые группы полка Тотенкопф СС «Эльба» и лейбштандарта СС «Адольф Гитлер», которыми командовали, соответственно, оберфюрер Теодор Айкс и группенфюрер Зепп Дитрих. Эти люди были готовы на все. Отобранные ими бойцы с начала марта проходили усиленную подготовку на армейских полигонах.
Зашла речь и о настроении штурмовиков. Гейдрих показал отчет сформированной им из надежных людей оперативной группы. Были получены сведения о секретных складах оружия СА в Берлине, Мюнхене и Бреслау. Собраны компрометирующие высказывания ряда высших командиров штурмовых отрядов на тему: «Адольф предал нас!». Зафиксированы случаи брожения и призывов к мятежу в местах массового сбора штурмовиков, главным образом в пивных залах и казармах. Гейдрих заметил, что улики собраны только косвенные – пьяная болтовня да недовольное брюзжание. На таких «доказательствах» дело не построишь. Поэтому поддержка рейхсвера очень важна. Райхенау заверил, что военный министр и начальник Генштаба выступают за самые радикальные меры. Конечно, от экзекуции следует оградить лояльных руководителей СА.
– Лютце не опасен, – объявил генерал, – он вполне может стать новым начальником штаба.
Шефа СД интересовал лишь вопрос совместного укрощения штурмовиков. А кто ими будет командовать, когда они уйдут на вторые роли, – это безразлично.
21 июня 1934 года Виктор Лютце был пока негласно назначен на место смещенного Рема. От излишка нервного напряжения Гитлера мучила бессонница. Не давая ему остыть, эсэсовцы забросали канцелярию фюрера оперативными сообщениями о заговорщицкой деятельности начальника штаба СА и его приспешников. Кроме того, проводились обширные мероприятия по подогреву рейхсвера.
К начальнику штаба VI военного округа полковнику Гальдеру явился неизвестный оберфуппенфюрер СА, требуя ознакомления с секретной документацией под предлогом, что через несколько дней командование округом перейдет к СА.
Начальник абвера Патциг обнаружил у себя на столе приказ за подписью Рема с требованием вооружения штурмовиков.
С еще одним подобным «приказом» кипящий от возмущения генерал Райхенау направился прямо к фюреру.
Кризис назрел 29 июня. Военный министр отдал распоряжение о приведении рейхсвера в повышенную боевую готовность. Части Тотенкопф СС и лейбштандарт были подняты по тревоге и направлены в места сосредоточения согласно плану "разоружения и ареста мятежников». Фюрер в этот момент находился в Эссене, в отеле «Кайзерхоф». Он пребывал в мрачном, взвинченном состоянии. После тревожных телеграмм из военного министерства покинул Эссен и выехал в небольшой городок Бад-Годесберг, неподалеку от мест отдыха «предателя» Рема и его банды.
В час ночи фюрер был поднят с постели двумя телеграммами, переданными Гиммлером через Главный штаб СС. В первой сообщалось, что берлинские, штурмовики начнут мятеж в 17.00, сегодня. Во главе мятежа стоит оберфуппенфюрер СА Карл Эрнст (на; самом деле в это время он с женой находился в купе-поезда, идущего в Бремен). Вторая была доставлена примчавшимся к фюреру среди ночи баварским гауляйтером Вагнером: «В Мюнхене штурмовики вышли на улицы и дебоширят, выкрикивая лозунги против фюрера и рейхсвера» (в действительности штурмовиков привели на пункты сбора записки неизвестных авторов: «Армия готовит нападение на нас»).
