«Подчеркиваю, что правоохранители не использовали огнестрельное оружие. Во время локализации беспорядков сотрудники милиции были вооружены только спец-средствами для отстрела эластичных пуль, — подчеркнул Виталий Захарченко. Министр внутренних дел также добавил, что неоднократно обращал внимание оппозиционных политиков и иностранных дипломатов на то, что экстремисты на Майдане Независимости имеют огнестрельное оружие.
— Мы говорили об их радикальном настрое, о том, что они готовы и готовятся для того, чтобы применять оружие. Вся ответственность за те события, которые произошли, на мой взгляд, должна лечь на плечи этих безответственных политиков, — подчеркнул Виталий Захарченко»[59].
В этот же день Управление по связям с общественностью МВД Украины опубликовало обращение Командующего внутренних войск МВД Украины:
«При выполнении задач по поддержанию общественной безопасности и охраны общественного порядка в правительственном квартале города Киева 18-19 февраля 2014 года пятеро военнослужащих внутренних войск МВД Украины погибли от огнестрельных ранений. У них, как и у большинства выживших, ранения идентичны — по-снайперски пули попадали в область головы и шеи.
Выражаю искренние соболезнования родным и близким военнослужащих внутренних войск, которые, мужественно выполняя свой воинский долг, погибли при выполнении задач по охране общественного порядка в столице нашего государства городе Киеве: старшего лейтенанта Власенко Дмитрия Александровича, заместителя командира 3-го батальона специального назначения по воспитательной работе воинской части 4125 управления Крымского территориального командования; старшего лейтенанта Гончарова Виталия Ивановича, командира 2-й роты специального назначения военной части 4125 управления Крымского территориального командования; прапорщика Иваненко Алексея Николаевича, музыканта-концертмейстера оркестра военной части 3005 управления Восточного территориального командования; солдата Теплюка Ивана Ивановича, стрелка 1-й патрульной роты 1-го патрульного батальона военной части 3030 управления Северного территориального командования; солдата Третьяка Максима Леонидовича, стрелка 1-й патрульной роты 1-го патрульного батальона военной части 3030 управления Северного территориального командования»[60].
20.02.2014 МВД Украины сообщило: «В течение 20 февраля в больницы уже доставлены более 130 правоохранителей. Тридцать из них получили огнестрельные ранения, 16 сотрудников правоохранительных органов скончались. Всего же, начиная с 18 февраля, за медицинской помощью обратились более 565 правоохранителей. У 110 из них медики диагностировали огнестрельные ранения. 63 работника органов внутренних дел находятся в тяжелом состоянии. 410 сотрудников госпи-тализированы»[61].
Приведем собранные Фондом исследования проблем демократии свидетельские показания сотрудников правоохранительных органов Украины об обстоятельствах, при которых они получали ранения от участников Евромайдана.
Сергей, военнослужащий срочной службы ВВ МВД Украины, 19 лет: «Я начал выходить с „монолита"[62], и в меня попали „коктейлем Молотова". У меня начинает гореть экипировка, я начинаю гореть, бросаю щит, начинаю тушить руки, потом понимаю, что я еще и сзади горю, я хочу лечь на землю, чтобы меня потушили. Сначала я не подумал, что огне-стрел». Он описывает пулю, которую из него извлекли врачи: «Охотничья пуля — американская, она на дикого зверя предназначена и название ее Бизон-с. Можете тоже глянуть, форма какая. Она 42 грамма идет, там калибр тоже внушительный. Пуля такая своеобразная, по форме бочонка плоская, что с одной, что с другой стороны, специально на разрыв. Предназначена не на вылет, а чтобы оставалась».
Иван, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает о ранениях, полученных из травматического оружия: «Пока несли щиты, троим парням одному в руку, одному в ногу, одному вообще где-то в шею, попало именно резиновой пулей. Но я не знаю, какая сила травматического оружия, потому что через теплые штаны прострелило, прямо в ноге у одного застряла, он обращался в «скорую помощь», чтобы вынимали резиновые пули».
Кроме того, он говорит: «По ранениям, это большая часть дробины охотничьи и, по словам контрактника, огромная пуля охотничья. У наших больше дроби, массово. Я даже не знаю, честно, сколько убитых и раненых с нашей стороны. А вот по тому, по подразделению, дробью в основном. Ожоги не сильно, тушили в основном. Кому не повезло — контузия. Но били по щитам, если смотреть, под 7,62 калибра что-то такое, может, карабины. Я не думаю, что у них армейское было еще. Щиты у нас дырявые, красивые четкие дырочки. Оружие у них было разнообразное, но больше охотничье, у кого что было, тот тем и стрелял.
Просто видно пистолет, стрельба, а что за пистолет, идентифицировать не было возможности».
Тимур, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает: «Вот у нас сейчас парень один в Севастополь уехал, у него вроде как патрон 5,56 миллиметра в легком, натовский. Он уехал в Севастополь, потому что у нас тут никто не берется оперировать его, потому что операция сложная. Пуля попала под мышку ему и завернула в легкое, от кости отразилась и вошла в легкое. Вот, в Севастополь его отправили. Он стоял в первой шеренге, со щитом, я стоял сзади, без щита. И вот я его отводил, раздевал, не мог понять, что с ним происходит. Он сознание теряет, я его веду, говорит, рука отказала. Все снял, пощупал, вроде бы гематома на руке, а потом оказалось, что у него именно попадание, вот он руку накладывал, поднимал, и попала прямо подмышку. Не было видно входного отверстия подмышкой. Я так все осмотрел, отвел его, а оказалось, что пуля в легком. И куча, куча ранений, кому руку прострелили, я жгут накладывал человеку. Прострелили руку, кровь шла так, что аж через бушлат поток крови был. Сознание люди теряли. Именно с пулевыми ранениями много народа пострадало, человек, наверное, десять точно есть. Раз застрелили, два застрелили, третьего, четвертого. Именно пулевые, а там же еще что-то такое, переломы, ушибы, как у меня. Контузии, там гранаты взрывались прямо под ушами. Есть люди, у которых контузии, перепонки выбиты».
Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», так описывает характер ранений: «Огнестрельные ранения были у заместителя командира взвода по ногам, у одного резина, у командира взвода шариками навылет. Потом мы пошли на Майдан, там началось уже часов в семь, были раненые и один убитый. Убитый картечью в грудь. Каждый час были ранения по три человека. Одному в щит попали 12 миллиметров, пробило, в руку попало насквозь, второму руку пробило и легкое».
Также он рассказывает: «У меня перелом пальца, перебито сухожилие, по мелочи, можно сказать. Конечно, пострадало у нас много народу. Кости повыбивало ребятам, просто вот пуля попадает в кость, и кусок кости вылетает, кость раскрашивается. Вот человек сейчас с аппаратом Елизарова. Это полгода минимум на реабилитацию. Ему там склеили как попало, его даже на самолете нельзя было транспортировать. Просто в связи с ситуацией, когда началось оцепление, мы же с больницы уезжали. Один человек уехал в пижаме, просто вообще в пижаме. Не было времени. Начали все оцеплять, за нами машина приехала, человек в пижаме запрыгнул, мы уехали. Нас на аэродром везли. Вот человека нельзя было транспортировать, у человека была сильно перебита рука, кость просто выбита, кусок кости. И он, просто повезли, что ему оставаться там, смысл, чтобы он дальше был неизвестным. Долетел он, все нормально».
Денис, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», о своем ранении рассказывает: «Ранение получил 17-го числа во время проведения антитеррористической операции. Я в „Черепахе" щит держал, и руку отняло сразу, я думал, вообще оторвало. Отказала моментально. Сначала оттащили немножко, а потом уже дошел в скорую. Посмотрели — рана, входное отверстие, не видно, где пуля. Снимок сделали — пуля в легком. Меня в военный госпиталь сразу же отвезли, поставили дренаж.
Пуля как картечь — она деформированная была. Она зацепила — второе ребро у меня сломано. Сказали, что если б не ребро, неизвестно, как бы оно себя вообще повело, может, вообще бы все прошило, артерию прорезало. Так повезло, что зацепило ребро и в легком остановилось».
Олег, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает: «С Институтской в 20 ч вечера поступила команда оттеснить протестующих в сторону сцены и мы шли в направлении протестующих. По нам открыли шквальный огонь с огнестрельного оружия, кидали бутылки с зажигательной смесью, из-за этого было трудно продвигаться, они разбивались и под ногами земля горела. Наша рота шла вперед. И где-то в 21 ч 5 мин я почувствовал резкую боль в пальцах, мне попали, как уже выяснилось в госпитале, скорее всего, с охотничьего ружья дробью пальцы перебило. Резко боль, чувствую, меня товарищ подхватил, отнесли меня в скорую, и скорая меня направила уже в госпиталь МВД. Там ранее мне делали операцию.
