Ознакомительная версия.
Тем не менее на Рифейской земле еще остаются свободные, смелые люди – хотя бы наши «хитники», чуждые и властям, и застывшему в своем свинстве обывателю. И они всегда готовы отправиться в поход за мечтой, чем бы это ни грозило.
Роман Славниковой отличает некая, вообще характерная для уральской интеллигенции, меланхолия, доходящая временами до каменной угрюмости. Книга эта, как кристалл, – великолепна, прозрачна и безжалостна. В ней нет даже обязательного для русского писателя сочувствия социальным низам. Никаких волн тепленькой «душевности». В романе есть замечательное сравнение настоящего искусства с огромным темным замком, у подножия которого расположился балаган с каруселями. Этот замок излучает темные волны, «делающие многие приятные вещи просто несуществующими». Такое впечатление, что и книга Славниковой испускает «темные волны», и навеяны они той самой «Каменной Девкой» – то есть духом Природы, оскорбленной человеком. Природа испокон веков считается безмолвной – но, может статься, она уже научилась, вселяясь в своих избранниц, писать книги? Ну, тогда нам не поздоровится!
После двенадцатисерийного фильма режиссера Николая Досталя «Завещание Ленина» не возникает желания спросить: для чего это сделано. К людям вернулся художественными средствами воскрешенный герой. Без всякого преувеличения, писатель Варлам Тихонович Шаламов – святой мученик Советской России. Если такие люди и такие книги, как «Колымские рассказы», не остаются с нами навсегда, то ни в чем нет никакого смысла.
1 июля (18 июня по старому стилю) писателю Варламу Шаламову исполняется сто лет. С 4 по 9 июня зритель канала «Россия» мог познакомиться с основными вехами его жизни. Детство в семье священника, недолгая учеба в университете, арест за связь с юными троцкистами, распространявшими письмо Ленина к съезду (так называемое «завещание Ленина»), первый срок, первый лагерь на Урале. Москва, женитьба на актрисе, рождение дочери, первые успехи на поприще литературы, второй арест в 1937 году. Колыма. Каторжные работы. Из лагеря Шаламов выходит только в 1951-м. В семью он вернуться уже не может – все стало чужим. Одинокий волк, нищенствуя по привычке, пишет свои гениальные рассказы о путешествии в ад, которые при его жизни опубликованы не были. В 1982 году умирает в интернате для психохроников. Вот такая развеселая русская судьба.
«Завещание Ленина» – старый добрый историко-биографический фильм, сделанный тщательно, с умом, с явной воспитательной целью. Это идеальная продукция для телевидения, желающего просвещать, а не развращать людей. Я давно симпатизирую творчеству Николая Досталя (напомню вам его замечательные картины: «Облако-рай», «Мелкий бес», «Коля – перекати поле», «Штрафбат»). Его пристальному любовному вниманию к провинциальной России, его умению настраивать актеров на верный тон, его человеческой и профессиональной добросовестности. И радуюсь, что судьба отпустила ему возможности и силы создать, наверное, главную картину его жизни.
В «Завещании Ленина» нет раскрученных «медийных лиц», нет эффектных монтажных склеек, нет известных исторических персонажей – все это было бы даже неприлично в рассказе о немыслимой судьбе Варлама Шаламова. Ведь картина повествует о мучениках, жертвах, «терпилах» истории – о народе. Поэтому все артисты подобраны по принципу типажной достоверности. В их игре нет никакого модного разврата, самовлюбленности, показных фокусов. Они буквально жертвуют собой ради точного образа. Это и есть высокая задача актерского искусства, о которой мы начинаем забывать. Но посмотрите на семью вологодского священника. Отец Варлама Шаламова – норовистый, упрямый, строгий радетель родной земли Тихон (Александр Трофимов) и его тихая, светлая, вкусная, как сдобное тесто, вечно-хлопотливая, сотканная из милосердия матушка (Ирина Муравьева). Эти образы сшиты будто платья настоящих мастеров – с множеством отлично сделанных мелких деталей, с идеальной подгонкой по фигуре. Вот так надо работать, себе в удовольствие и людям на пользу, а не кривляться, воображая себя «звездой», господа артисты!
Ритмы рассказа, построенного сценаристами Юрием Арабовым и Олегом Сироткиным, несмотря ни на какие ужасы происходящего, спокойны. Каждый эпизод для чего-то нужен, он характеризует героя, содержит информацию о жизни и присущие мастеру Арабову размышления о природе человека и замысле Бога. Но обманчиво спокойны ведь и ритмы рассказов самого Шаламова. «Это было так». Отчаяние, ненависть, злоба, тоска, гнев – все словно бушует огнем под слоем камня. Лицо Владимира Капустина (он играет молодого и зрелого Шаламова; удивительно похожий на писателя внешне Игорь Класс – старого) не искажается гримасами – оно трагически бесстрастно. Только глаза и жесткие складки возле губ выдают невероятную силу сопротивления человека бесчеловечным обстоятельствам и его подлинное отношение к окружающим. Это настоящий герой, крутой характер, уникальная сила духа. Таких больше нет. Герои возвращаются в наше безгеройное время из прошлого, и, примеряя их на себя, измеряя ими себя, невозможно не признать: нет, не тот калибр. Нынешним только палец прищеми – они орут на всю вселенную. Такой кристалл духа, как у Шаламова, выращивался в жарких исторических топках, ковался стальными молотами. Ему случалось лукавить, обманывая лагерное начальство, но он никого не предал за кусок хлеба, как это сплошь и рядом делали отчаявшиеся люди. Честный, прямой по натуре Шаламов наращивает на себе, как насекомое, твердый хитиновый покров: затаиться, выжить, сберечь свой талант. И выживает в аду… «Завещание Ленина» убедительно показывает чудовищную, страстную, изощренную, отвратительную жестокость многих наших людей «при должности». Почему-то допрашивать подследственного они могут только с ором, с унижением, конвоировать заключенного – с дикой злобой, с битьем, командовать на работах – с руганью и рукоприкладством. Ни тени сострадания, ни искры уважения к человеку. Неужели только два слова – «враги народа» – способны были напрочь выбить из человека любые шевеления сочувствия к себе подобному? Или этих шевелений вообще нет в человеческой природе, и она элементарно эгоистична и варварски жестока вообще, всегда, везде? И творцы советской империи на костях просто раскрепостили эту страстную жестокость, дали ей пищу, развязали руки?
В картине звучат прекрасные стихи Шаламова, где он, сын священника, часто говорит о Боге с горечью и тайным гневом. Что ж, не нам его судить. Человек имеет право рассуждать о законности и благодетельности только своих страданий. Только своих. А не страданий другого. Со своим Богом святой мученик Варлам разберется сам. По закону Колымы, который именно он принес в литературу. «Не верь, не бойся, не проси». А мы почтим его память и поблагодарим всех создателей фильма «Завещание Ленина», напомнивших нам, что и от кино, и от телевидения, оказывается, большая может произрасти польза.
Заяц оказался хорошим и грустным
Судя по всему, Слава Росс, автор сценария и режиссер фильма «Тупой жирный заяц», который только вышел в прокат, решил сделать маленькую революцию с помощью названия своей картины. До сих пор считалось, что название картины должно быть по возможности кратким, эффектным и привлекательным. Словосочетание же «тупой жирный заяц» способно отпугнуть многих зрителей. Что же скрывается за этим жутким названием?
К разочарованию молодых «приколистов», которые решили было, что «Тупой жирный заяц» – это какое-то крутое остромодное шоковое кино, фильм оказался совершенно обыкновенной лирической комедией позднесоветского типа.
Будни провинциального детского театра, где идут дурацкие утренники с зайчиками и грибочками, показаны с мерой юмора и сентиментальности, свойственной, допустим, позднему Рязанову. То есть сентиментальность явно преобладает здесь над редкими комическими трюками. Герой в исполнении Алексея Маклакова – немолодой артист без ролей, в нелепом желтом костюме зайца, с нарисованными усами и тоскливыми глазами пьяницы поневоле. Он вполне в духе персонажей Чехова размышляет, на что ушла жизнь. От отчаяния «заяц» начинает прямо на сцене декламировать Шекспира, смеша детей и приводя в ужас дирекцию.
В мечтах ему является шикарное привидение по имени Никита Сергеевич и укоряет его за преждевременную сдачу жизненных позиций. Известно, что сняться у Никиты Сергеевича – горячечная греза всех провинциальных артистов, а потому нельзя не одобрить жест Н. С. Михалкова, который не поленился, надел белый костюм Паратова и снялся как человек-мечта в эпизоде «Тупого жирного зайца» лично. В виде легкой пародии на самого себя.
Все в этой картине довольно обычно для фильмов данного вида – и гастроли по селу, где пьяные вдрабадан артисты падают на землю, а гонорар берут куриными яйцами, и маленький диктатор-директор, и молодая душевная актриса, полюбившая нашего «зайца» за муки, и склочная аморальная его жена. Забавен новый спонсор театра – колбасный торговец (Александр Баширов), который, являясь, конечно, переодетым чертом, желает самолично поставить пьесу о вампирах и дает нашему «зайцу» главную роль. Артисты покорно оставляют костюмы белочек и поросяток и переодеваются в летучих мышей, страшно раскрашивая свои пожухлые бедные лица. На свадьбе брата спонсора, которую с угарным размахом играют в театре, наш «заяц» не выдерживает окружающей пошлости и кусает спонсора-черта за нос. Наконец, за безобразия его увольняют из театра, он решает броситься с крыши, но по иронии судьбы падает на фургон с куриными яйцами, которые в страданиях заработали товарищи-актеры…
Ознакомительная версия.
