Ознакомительная версия.
В Соликамске, при самом начале его, устроен был на реке Усолке монастырь Вознесенский, который был потом перестроен в 1608 году. Монастырь этот был довольно богат: до учреждения штатов за ним считалось 645 душ. При учреждении штатов он был упразднен, а в 1775 году на место его переведен был монастырь Пыскорский. Пыскорский монастырь находился здесь до 1781 г.; когда основана была Пермь, он был переведен в этот новый город и назначен для жительства епархиального архиерея. В Соликамск же на место его переведен из села Истобенского, находящегося на реке Вятке, в Вятской губернии. Этот Вознесенский Истобенский монастырь существует в Соликамске и до сих пор. В нем только один архимандрит и четыре монаха. Церковь старинная, но замечательного в ней ничего нет. Из часовен, находящихся в Соликамске, одна, находящаяся близ кладбища, заслуживает внимания любопытных. Она, как говорят, основана еще в половине XVI столетия и до сих пор существует без малейшей переделки. Другое предание говорит, что она построена несколько позже, именно в 1582 году, на том месте, где были погребены соликамцы, убитые во время осады города Кихеком… Укреплений, ни древних ни новых, нет в Соликамске. Находившийся на горе „старинный рубленый деревянный городок с башнями и со многим другим строением" сгорел еще в 1672 году. Теперь не только нет следов его, но я даже не мог ни от кого узнать и места, где находился он. В Соликамском уездном суде находится, впрочем, очень много старинных бумаг и грамот, писанных в разное время к воеводам Великой-Пермии и Соли-Камской. Несмотря на частые пожары, опустошавшие Соликамск, успели спасти эти драгоценные памятники до нашего времени. Древнейшие из них относятся к началу XVII столетия. Чтобы показать, как много в Соликамске древних актов и как любопытны эти акты, довольно заметить, что в „Актах Археографической Экспедиции" помещено их 184 (более, нежели из другого какого-нибудь места). В магистрате, между другими древними актами, замечательны: „Книга Сошнаго Письма города Камскаго, составленная писцом Яхонтовым в 1579 году" и „Писцовая книга Кайсарова", относящаяся к 1623 году.
Дорога от Соликамска к Усолью идет лесом, прямо, почти без малейших изгибов. Двумя черными стенами тянулся лес перед нами, редко прерывались эти стены. Иногда только попадались нам то ложбина, покрытая болотами, то обгорелые деревья во время последних лесных пожаров. Едва скрылось из глаз наших Новое-Усолье, как мы увидали на правом берегу деревню Гурдино, принадлежащую гр. Строгонову и заключающую в себе 25 домов. Жители ее работают на новоусольских варницах. В этой деревне находится самая глубокая росолоизвлекательная труба и устроена пильная мельница на две рамы. Берега живописны. Что ни поворот катера, то новый пейзаж. Полдень. Солнце чуть-чуть не с самого зенита бросает раскаленные лучи свои, которые, скользя по воде, золотят ее. Поверхность Камы покрыта всеми возможными переливами света лазури и зелени, отражающейся у берегов. Но вот гора, которая издали кажется, будто выдалась в Каму, а теперь движется постепенно назад, прижимается к берегу. Поворот катера, несколько ударов веслами — и она уже стоит вровень с остальным берегом. За нею открылась ложбина, и там небольшое село с каменной небольшой церковью.
— Вот Орел-город, — сказал мне мой спутник: — вот прежде бывшая столица Строгоновых. Здесь жил Аника до своего пострижения. Сюда пришел Ермак с просьбою о помощи; отсюда отправился он на покорение царства Сибирского; около этих мест был Кергедан.
Так вот Орел, — думал я: — сколько исторических воспоминаний! Так вот это селение, 300 лет тому назад построенное в стране лесов и болот, в стране, которую давно уже оставили люди с гражданственностью. Вот семя населения здешнего края, которое, вырастивши столько заводов, столько богатых селений, само так незначительно, так невидно! Посмотрите: церковь очень обыкновенная; десятка три крестьянских домов самой обыкновенной физиономии — и только. Где же палаты владетеля Пермского края? Где крепость, построенная от набегов диких соседей? Где первые варницы, заведенные здесь? — Ничего нет. Где памятники старины? — Их нет: они исчезли, погребены во времени, и, если бы не история, никто бы не догадался, что это маленькое село Орел есть тот Орел-город, о котором столько преданий и исторических и не исторических носится до сих пор в народе.
…Жители Орла приписаны к соляным промыслам, но так как село их довольно далеко от Нового-Усолья (восемь верст), то они употребляются на доставку соли в Пермь и Нижний. Летом в Орле остаются только женщины, старики и дети; все прочие уходят на ладьях. Место, где находится Орел, называется также орловским волоком; на этом-то волоке построен был Кергедан. Проехав четыре версты от Орла, мы увидели село Таман, принадлежащее графу Строгонову. От Тамана на низ пойдут горы, каких не видели мы от самой горы Пыскорской. В этих горах находится медная руда — главная порода в них песчаный камень, проникнутый медною рудою. Этот песчаный камень гораздо плотнее и зерна его гораздо крупнее в сравнении с песчаным камнем, находящимся в рудниках Мотовилихинского, Юговскаго и других прикамских медеплавильных заводов. Притом самая руда более встречается так называемыми гнездами, нежели ровными пластами. Попадалась и самородная медь в так называемом тонко-налетном виде, в камнях известковой породы, которые были проникнуты частицами меди, и наконец в виде аггрегатов, которые простой народ называет куреть. Самородки и аггрегаты составляют главное отличие руды этих гор от той, которая находится ниже по Каме. В Тамане, в 1726 году, по открытии здесь медных руд, устроен был медеплавильный завод по указу главного правителя казанских и сибирских горных заводов, майора Дегенина. Но он в 1774 году был закрыт по недостатку руд. Строение заводское уже давно совершенно разрушилось. Жители Тамана причислены к промыслам, но исправляют только внешние работы, т. е. смотрят за уборкой полей, приплавляют из магазинов дрова и т. п. Потом мы проехали мимо деревни Усть-Кондас; она стоит на устьях речки Кондас. Может быть, на этом месте было какое-нибудь поселение древнейших поселенцев этого края. Кон, по-пермячски значит ставка, шатер, Дас — десять, Кондас — десять шатров. Мы миновали деревню Быструю, с которой начинается владение Всеволожского, село Городище, и пристали у перевоза в Питере. Лошади уже дожидались нас, и мы тотчас же отправились в Пожвенский завод, до которого оставалось только десять верст. К вечеру мы доехали до этого завода. Пожвенский или Пожевский завод находится на реке Пожеве, которая впадает в Каму. Он принадлежит г-ну Всеволожскому и замечателен по своему устройству. Везде действует пар; машины так хороши, удобны. Сперва заведена была здесь термолампа, но после того, как от нее произошел пожар, ее оставили. Этот завод основан в 1756 году по указу Государственной Берг-Коллегии на землях, купленных у баронов Строгоновых. В 1777 году в нем находилось уже две фабрики с восьмью медеплавильными печами; руды медные доставлялись с близ-находящихся рудников; ежегодно добывали до 290 пудов чистой меди. Впрочем, вскоре этот медеплавильный завод был закрыт: по близости находившиеся руды истощились, и владелец завода почел лучшим завести завод железоплавильный, потому что железную руду удобнее можно было доставлять, нежели медную, несмотря на то, что она находилась в отдаленных Кизеловских дачах. Из Кизеловских дач можно приплавлять ее по реке Яйве, а медную руду надобно было бы возить сухим путем чрез значительное расстояние. В 1794 году построены были две доменные печи, для проплавки руды железной, а вскоре после этого пятнадцать кричных молотов и тридцать горнов для превращения руды в железо. Через шесть лет после этого, в 1800 году, здесь уже выплавлялось чугуна от 117.000 до 177.000 пудов и выковывалось железа от 83.000 до 120.000 пудов. Сверх этого тут же устроены были фабрики якорная, слесарная, кузнечная, на которых приготовлялись разного рода поделки для производства соли на Новоусольских промыслах и для отправки ее водою. В то время еще была в Усолье и Всеволожского часть. Устроена была также плющильня или катальня для производства листового железа, которое однако не шло в продажу, а употреблялось только на црени в соляных промыслах. Кроме того, были разрезная фабрика, устроенная для разрезывания полосового железа на сортовое, и проволочная. При заводе тогда считалось 1646 человек мастеровых и 876 крепостных. После того Пожвенский завод пришел было в упадок, но в последние годы поднялся и теперь занимает первое место из всех камских заводов по чистоте отделки вещей, на нем делаемых, по машинам, по прекрасному разделению труда сил естественных (des agens naturels) и пр.
Ознакомительная версия.
