Газета Завтра Газета - Газета Завтра 476 (1 2003)

Очевидно, что реализация подобного плана нисколько не гарантирует от множества новых проблем и конфликтов. Но, может, стоит испытать и этот рецепт? В любом случае ясно, что проблема Чечни останется проблемой России всерьез и надолго. Впрочем, это уже банальность.

7 января 2003 0

2(477)

Date: 05-01-2002

Author: Александр Брежнев

ЧАСОВЫЕ ТЕПЛА (Кто заставляет нас мерзнуть и кто пытается обогреть)

Для России, у которой абсолютное большинство населения и промышленности находятся в таких климатических зонах, где морозная зима по четыре месяца, проблема теплоснабжения имеет стратегическое значение. Обеспечить современный город при минус двадцати градусах теплом так же важно, как обеспечить его противоракетную оборону или ПВО, охрану правопорядка. Насколько способны наши вожди провести страну через зиму без потерь? За декабрь у нас замерзли насмерть сотни человек. Конечно, большинство этих смертей происходит на улицах. Но который год подряд уже и в домах вымерзают Север и Дальний Восток. Трагедии Партизанска или Усть-Кута — показатели эффективности современного государства...

Однако скоординированной политики государства, направленной на модернизацию устаревших котельных, повышение зарплат их сотрудникам, не видно. Все держится на энтузиазме самих рабочих и их руководителей, иногда — местных властей.

Эти репортажи — из разных котельных, из разных районов Москвы и области.

Ровно в семь вечера, когда народ стал возвращаться с работы, вырубили свет. В темноту погрузились сразу несколько улиц. В темноту спрятались многочисленные однотипные пятиэтажки-"хрущевки", закрылись "от греха" ларьки и магазины. Люди наощупь пробираются по лестницам в подъездах, вскрикивают, натыкаясь неожиданно на кого-то, спускающегося навстречу. Долго попадают ключами в замки. Дома по памяти ищут свечи — готовили к Новому году и к Рождеству. Слепые квадраты черных окон оживают движением огоньков. Детей выгоняют играть на улицу — там светлей.

Застывшие и затихшие было от неожиданности двор, а следом и подъезд оживают гомоном детей и бурными обсуждениями жильцов на лестничных площадках. Обсуждаемые вопросы: сколько можно и когда это все прекратится? За что мы им деньги платим? Кто-то тычет пальцем в сторону элитного жилья — там все сверкает, как обычно.

На кухнях включают по три конфорки сразу, чтоб светлей. Ужинают в романтичной обстановке — при свечах. Не мешает телевизор. И то хорошо: когда вырубают свет, нельзя включить "ящик" и увидеть Чубайса или Путина…

Пока работает на тесной кухне в полную мощь газовая плитка, не чувствуешь надвигающейся еще большей беды. Но незаметно холодеет батарея, не спасает и беспомощный без электричества щит обогревателя. Уличный, в минус двадцать пять градусов, мороз начинает потихоньку выдувать остатки тепла сначала из подъездов, потом из квартир.

Здание котельной на окраине района построено в семидесятые годы. Кирпичная коробка длиной метров пятьдесят, высотой чуть меньше той же пятиэтажки. Три большие трубы. Здесь и решается — замерзнет ли район, вымерзнут ли дома и квартиры, или будет сохраняться тепло.

Как только энергетики отключают свет, котельная немедленно выключает свои котлы. Почти все оборудование здесь работает на электричестве. Любые перебои со светом или с газом ставят ситуацию у котельщиков на грань катастрофы. Вовремя не прекратишь работу, может рвануть так, что разнесет несколько кварталов вокруг. Тогда говорить о теплоснабжении домов будет не более уместно, чем в Грозном во время зимних боев…

Сейчас персонал напряженно ждет, когда вновь дадут свет. Смена и пришедший, узнавший о беде, начальник. Мрачно считают часы простоя котлов. Чем дольше стоим, тем дольше и труднее потом будет восстановить нормальную температуру. Наблюдают за падающим давлением, за охлаждением воды. Пугают друг друга, что если будет, как в Приморье, и свет не дадут много дней --полопаются к черту трубы по всему району. Стены квартир покроются инеем. Эти "квартиры" не абстрактны. На котельной работают не инопланетяне, как иногда кажется некоторым отчаявшимся жителям, а простые люди. И живут они в этих же кварталах, в этих же "хрущевках". И сейчас время от времени бегают в кабинет с телефоном, чтоб позвонить домой и спросить родных, нашли ли в серванте свечки, попросить вытащить припасенные к праздникам продукты из холодильника на балкон, хорошо укрыв их от птиц.

Утром жители района просыпались на работу со стучащими от холода зубами, в прямом смысле. Дети уже чихали и шмыгали. Даже включенный к утру свет не спасал настроения. С надеждой бросаешься в ванную и открываешь горячий кран. С проклятиями выбредаешь из ванной, где из обоих кранов течет холодная вода. Идешь к спасительным газовым конфоркам. Распушившийся кот прыгает на полку, что у потолка над плитой. "Колотун" продолжится, как минимум, до вечера. Не задевает бодрость проснувшегося телеприемника. От их " С добрым утром!" только досаднее: какое оно, к черту, доброе?

Успев замерзнуть еще дома, выходишь на улицу, как на пытку. Там минус двадцать, для Москвы это очень холодно — влажный воздух. Надо надеть на себя промерзшую за ночь одежду, залиться горячим чаем и вынырнуть в подъезд.

Свет включили еще ночью. В котельной ожидание, ставшее к тому времени уже сонным, сменилось настоящим авралом. Хотя аврал этот внешне не заметен. Никто не несется никуда, сломя голову. Как только подали электричество, надо подключать котлы. На большинстве действующих сегодня в России котельных включение котла — очень непростая и иногда опасная работа. Поэтому котельщики ненавидят, когда приходится отключать, а потом спешно подключать котлы, тем более сразу шесть… Там что в адрес энергетиков в эти часы можно услышать много крепких слов, даже из уст женщин.

Чтоб включить котел, нужна слаженная и синхронная работа трех человек. С первых трех попыток включить его удается редко. Одновременно один поворачивает задвижку подачи газа в котел, другой — задвижку дымососа. Учитывая постоянный сильный шум от работы двигателей насоса и разных других агрегатов, криком типа "раз, два, три…" работу не скоординируешь, никто не услышит. Люди учатся сами чувствовать друг друга. Если опоздать с дымососом, газ через все щели попрет наружу из тесного котла, тогда одна искра — и будет очень сильный взрыв. Это не газовый баллон или неисправная плитка, когда сносит только один подъезд или полдома. В это же время третий, вооружившись фитилем, непосредственно поджигает… Фитиль — длинная и узкая железная трубка, полая внутри. Концом этого фитиля надо точно попасть в специальное и очень маленькое, диаметром с этот же фитиль, отверстие. "Поджигатель" со своего конца трубки подносит огонь. Поднести огонь надо одновременно с попаданием в отверстие. Если опоздаешь, газ уже пойдет по фитилю наружу, огонь полыхнет в лицо. Лицо неизбежно рядом с фитилем — а как еще целиться в отверстие?

О случаях ожогов рассказывают разные истории. Летом, когда можно относительно расслабиться, на работу следить за котлами нанимают неквалифицированную молодежь — тоже доброе дело в каникулы. Руководство больше волнуется о ремонте и подготовке к зиме. Ночью такому парню или девушке всего-то и надо — каждые пятнадцать минут подходить к котлам и смотреть на показания приборов. Давление и температуры медленно меняются. Каждые четверть часа ручками на панели надо чуть-чуть подкручивать показатели до нормы. Само-собой, "охломоны" подходят к приборам через раз, считая, что за полчаса ничего не случится. Раз девчонка, дежурившая ночью, позвала сюда на свидание своего дружка. Вместе они обкурились… Сладкий бред развалился от жуткого воя аварийной сирены. Ночью такую сирену слышно далеко в округе. Ничему девчонку эту никто не учил, она сообразила, по крайней мере, вырубить все котлы, дернув за красные рычаги. Парень благоразумно ретировался, а дежурная помчалась по железной лесенке в конторку старшей смены. Старшая любила летом на дежурстве запереться там и хорошенько напиться. Эта грациозная, стройная женщина с красивым лицом поднимала узкими пальцами полный водки граненый стакан, выпивала медленно, как вино и, не закусывая, ложилась спать. Если ее не разбудила сирена, то стук в двери тем более.

Котлы "стояли" до утра. Утром примчался взбешенный босс. Виноватой во всем признали старшую, которая сама проснулась к девяти утра. Она-то и пошла "зажигать" как самый опытный сотрудник из всех, кто присутствовал. Руки дрожали и так, да еще торопил начальник. В итоге, когда был включен шестой котел, недавнюю красавицу было не узнать. Выгорели и брови, и ресницы, и половина пышных волос.