Книга посвящена одной из самых знаменитых в своё время писательниц - Шарлотте Бронте, чья история о простой гувернантке, сумевшей обрести своё счастье, до сих пор пользуется мировым успехом.
Но, как это часто бывает, литературные удачи влекут за собой проблемы в жизни - и героиня жизнеописания не является исключением из этого правила.
Ей суждено было пережить родных - сестёр и брата, поздно выйти замуж и покинуть этот мир буквально через год после свадьбы.
Автору (тоже известной английской писательнице) посчастливось быть не только современником, но и другом Шарлотты Бронте в течение пяти лет. Но книга рассказывает не только об этих годах - в неё включены личные письма писательницы, воспоминания друзей, собратьев по писательскому цеху, читателей.
Такое богатое наследие позволяет проследить творческий путь от неуверенного дебюта до мировой славы.
Хочется отметить достойную переводческую работу Андрея Степанова.
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Людмила Поликовская. Жизнь Михаила Осоргина, или Строительство собственного храма. - СПб.: Крига; Победа, 2014. - 448 с. - 2000 экз.
Про масонов так или иначе слышали все. И мнения об этом легендарном движении есть самые полярные - с одной стороны, в чём их только не обвиняют, с другой - такое созвездие имён, объединённых одной идеей, найти нелегко.
Михаил Осоргин больше известен как писатель-эмигрант первой трагичной волны. Меньше - как масон.
Автор же, исследуя жизненный путь и творчество Осоргина (оценке литературных произведений посвящена значительная часть книги), связывает одно с другим. В книге представлены архивные документы, личные письма и фотографии.
Удивительно то, что это первое жизнеописание и литературоведческий труд, посвящённые одному из самых крупных литераторов русского зарубежья.
На страницах книги оживает умный, глубокий писатель, публицист, отличный стилист и едва ли не самый выдающийся русский масон ХХ века.
ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Ася Лаврушина. Сон. - СПб.: Гриф, 2014. - 112 с. - 2000 экз.
Эта очень тонкая книга будет интересна и детям, и взрослым. В ней попытка запечатлеть сны, навеянные, в свою очередь, явью, которая не менее зыбка. В основе повествования - судьба венецианского композитора XVIII века Томазо Альбиони (в книге Томас Альби), судьба загадочная и туманная, дошедшая до нас в крайне скудных биографических фактах. Его знаменитое адажио считается самой популярной музыкальной мистификацией. И это едва ли не самое значимое, что о нём известно. Писательница, обладающая прекрасным даром рассказчицы, ведёт нас по жизни героя так, словно она проходила на её глазах. А помогают ей музыкальные мотивы эпохи барокко, светлые, томительные и недостижимо чистые. Структура текста похожа на полифоническое музыкальное произведение, в нём звучат и соединяются разные голоса, темы. И их необходимо расслышать, разобрать. Печаль этой книги не вгоняет в депрессию, а заставляет задуматься, оглянуться, ощутить бренность мира и в то же время осознать его непреходящую красоту.
В Арвентур на летающей рыбе
Как всегда, стремглав пронеслись фестивальные дни, насыщенные кинопоказами, суетливо перебиваемыми пресс-конференциями и премьерами, на которых многочисленные конкурсанты нервничали, а гости веселились. С 19 по 26 июня - всего неделя была отведена в этом году на показ 307 картин! И если экономические причины заставили устроителей сократить ММКФ на два дня, то зрительский интерес, судя по посещению сеансов, вырос на 10% в сравнении с предыдущими годами, и президент форума Никита Михалков на церемонии закрытия душевно воскликнул: "Спасибо нашим зрителям!"[?]
Многим следует сказать спасибо за то, что фестиваль в 2015 году успешно состоялся, - санкции сдавили горло и мировому киносообществу. Год назад Михалков искренне надеялся на своих зарубежных друзей - мол, они всё равно приедут к нему, не подведут, а уж мы-то умеем гостей принимать, всё устроим по высшему разряду, не поскупимся. Приехали только Клод Лелуш и Кшиштоф Занусси, и Михалков страшно переживал не столько даже за фестиваль, сколько за то, что "друг оказался вдруг и не друг, и не враг, а так"... На сей раз бодрость духа и спокойствие Никиты Сергеевича зиждились на его позиции мудрого государственника, и это вселило во всех участников Московского кинофестиваля, откуда бы они к нам ни приехали, уверенность правого в неправедном споре. Михалков как олицетворение ММКФ и российского кинематографа не уставал благодарить за поддержку, мужество, отзывчивость иностранных коллег - членов двух жюри и конкурсантов, предоставивших свои картины на наш фестиваль.
Можно было бы именно этой благодарностью объяснить вручение двух наград двум членам жюри, если бы не одно существенное "но": американская актриса британского происхождения, обладательница премии "Золотой глобус" и ордена Почётного легиона Жаклин Биссет ("Американская ночь", "Убийство в "Восточном экспрессе", "Церемония", "Анна Каренина", "Наполеон и Жозефина. История любви" и др.) - приз "За постижение высот актёрского мастерства "Верю! Константин Станиславский" - и кинорежиссёр, председатель French Hollywood Circle (организации, объединяющей французов, работающих в киноиндустрии Голливуда), председатель большого жюри 37-го ММКФ Жан-Жак Анно - "За выдающийся вклад в мировой кинематограф" - действительно являются достойнейшими представителями своих профессий и в полной мере заслуживают высокого признания. И к тому же умеют дружить по-настоящему...
Автор таких замечательных фильмов, как "Имя Розы" (1986, по роману Умберто Эко), "Медведь" (1988), "Любовник" (1992), "Семь лет в Тибете" (1997), "Враг у ворот" (2001), "Два брата" (2004), "Чёрное золото" (2011), и других Жан-Жак Анно дал "ЛГ" эксклюзивное интервью.
- Господин Анно, в молодости вы изучали литературу в Сорбонне, а став режиссёром, неоднократно переносили на экран литературные произведения, и ваша новая картина "Тотем волка" - также экранизация. А какой вам представляется русская литература, нет ли у вас желания поработать с нашей классикой?
- Я очень люблю Гоголя, особенно его пьесу "Ревизор", но снимать я её не решусь, это слишком сложная вещь, включающая в себя сразу много различных пластов. Думаю, что такие великие произведения должны снимать русские режиссёры - это им более близко, более понятная для них органика, которую они легче смогут выразить. А я просто не понимаю, как можно снять его произведения, - это невообразимо сложно для экранизации! Не могу не сказать, что просто обожаю Толстого, и он, на мой взгляд, чрезвычайно кинематографичен! Я был бы смущён, если бы мне предложили экранизировать Толстого, но в любом случае всегда открыт для новых предложений. Русская литература поражает меня открытостью писателей - они обнажают свои чувства, полностью открываются в радости и в боли, в счастье и в трагедии. У французских писателей нет такой души нараспашку, они скрытничают, стесняются своих чувств, зажаты, и создаётся впечатление, что они неискренни[?]
- Знакомы ли вы с современной русской литературой?
- Что касается современной литературы, то я к ней очень осторожно отношусь. Здесь я тоже придерживаюсь мнения, что есть русские режиссёры, которые смогут сделать эту работу лучше, чем я. Но, знаете, так получалось в моей жизни, что я неоднократно приближался к русским темам. Например, в российском прокате был мой фильм о Сталинградской битве и русском снайпере "Враг у ворот", который основан, конечно же, на исторических фактах. В качестве подготовки к работе над этой сложной во многих отношениях картиной я прочитал очень много книг, документов, смотрел хронику, и в том числе читал книги Константина Симонова и Василия Гроссмана. Честно говоря, я был бесконечно поглощён произведениями этих авторов, это невероятно сильная литература. Мне очень нравится Сталинград, который сейчас называется Волгоград, там живут добросердечные, очень гостеприимные, радушные люди, я бывал там не один раз, и, если можно, я хочу через вашу газету передать всем сталинградцам большой привет!
- Вы обмолвились о вашем соприкосновении с русскими темами[?] Во многом культуры наших стран тесно связаны, насколько вам близка наша культура?
- Должен сказать, что я очень глубоко чту, уважаю русскую культуру и русское искусство. Например, перед открытием Московского кинофестиваля мы, все члены жюри, побывали на экскурсии в Третьяковской галерее. Я там был уже не первый раз, но меня всегда поражает тот психологический подход, который выражают в своих картинах русские живописцы. Он, на мой взгляд, намного сильнее представлен, чем, скажем, у голландцев, считающихся мастерами в передаче психологического состояния. Я заворожён теми удивительными выражениями лиц, которые вижу в русском изобразительном искусстве! Каждый персонаж отражает свои собственные эмоции, и по ним мы можем прочитать отношение к тому событию, которое запечатлено на картине. При этом каждое лицо индивидуально и взаимодействует как с тем, что происходит в пространстве картины, с другими персонажами, так и со зрителем. Русская живопись также удивляет меня своей кинематографичностью, поскольку в XIX веке о кино никто ничего не знал. При этом внутреннее действие разворачивается перед нами со всей силой реалистичности и просто завораживает - можно часами на это смотреть[?]
