"ЗАВТРА". При моделировании космического мусора решается много задач?
Андрей НАЗАРЕНКО. Целый ряд. Одна из них связана с оценкой обстановки. Из имеющейся информации нужно выудить то, что позволяет оценить, где этот мусор летает, с какими скоростями, на каких высотах его больше, а на каких меньше и т.д. Когда обстановка оценена и построены характеристики, описывающие его распределение в пространстве, появляется следующая группа задач - оценить, что будет, если мы туда запустим аппарат. Какова вероятность столкновения, с какой стороны к нему будут подлетать частицы, какова вероятность пробоя в его стенке и т.д. Таким образом, данная группа задач оценивает последствия того, что там летает.
Первая группа задач решается специалистами индивидуально на основе той информации, которой они располагают. У меня, например, есть штук десять программ, которые я использую для решения этой первой части.
Могу показать практически, как работает мой метод. Мы задаем параметры орбиты спутника, который мы собираемся запустить или который уже летает, - период, высота перигея, наклонение и т.д. Несколько секунд - и все посчитано.
Здесь показан поток космического мусора на всем витке - летит от экватора, поднимается на высокие широты, затем к экватору, в южное полушарие. Кроме того, можно увидеть потоки космического мусора через единицу площади за определенное время. На экваторе его мало, к высоким широтам количество увеличивается. Наибольшая концентрация наблюдается на высоких широтах.
Можно увидеть также распределение направлений подлета, то есть с какой стороны будут подлетать частицы. В данном примере с наибольшей вероятностью они будут подлетать "в лоб". Могу назвать и скорость - она будет порядка 15 км в секунду. Трудно себе даже представить такие цифры!
Вторая задача, стоящая перед нами, определить вероятность пробоя. Задается конструкция спутника или его элементов, и программа считает вероятность столкновения и вероятность пробоя. Последнее напрямую зависит от того, какая стенка - толстая или тонкая, как она ориентирована.
"ЗАВТРА". Получается, что такая уникальная программа никому в нашей стране не нужна?
Андрей НАЗАРЕНКО. У меня на сегодняшний день ее заказала всего лишь одна фирма. В течение многих лет я предлагал данную программу ЦНИИМАШу, но они не торопятся. Американцы привезли в Россию две своих программы (как я уже говорил, они похожи на наши, только значительно медленнее работают). Одну установили на РКК "Энергия", другую на заводе им. Хруничева. В чем особенность данных программ? В них постоянно нужно обновлять данные о космическом мусоре. В той программе, которую нам привезли заокеанские коллеги двадцать лет назад, когда начиналась создаваться Международная космическая станция, имелся массив данных тех лет. Насколько мне известно, недавно они передали вторую версию.
Но вам не кажется странным, что мы должны заботиться об обновлении данных американской программы? Надо иметь свою собственную и с ней работать, и обновлять именно ее исходные данные.
"ЗАВТРА". Совершенно с вами согласна!
Андрей НАЗАРЕНКО. Это, я бы даже сказал, непатриотично! Я занимаюсь решением задач на компьютере уже шестьдесят лет. Моя кандидатская диссертация, сделанная в машиностроении в 50-х годах, была связана с применением компьютеров для решения технических задач. А начинал я с того, что писал алгоритмы и выдавал их программистам (позже и сам освоил программирование).
Когда мы создавали систему космического контроля, у нас трудилось порядка ста программистов и столько же алгоритмистов. Гигантская работа! Но мы выполнили стоящую перед нами задачу - создали центр контроля.
В моем становлении и воспитании как специалиста гигантскую роль сыграли мои старшие коллеги, люди, прошедшие войну, которые ответственно относились к делу. И меня этому научили. На мой взгляд, именно ответственного отношения к делу очень не хватает сегодняшним специалистам.
Беседовала Юлия НОВИЦКАЯ
Рис. Антуан де Сент-Экзюпери. "Встал поутру, умылся, привел себя в порядок - и сразу же приведи в порядок свою планету". "Маленький принц"
Марина Алексинская
2 октября 2014 0
Культура
В Русском музее открыта персональная выставка Валентина Сидорова
Фронда петербуржцев, ценителей Брукнера и завсегдатаев лож Мариинского театра, неприятие всего расписного-матрёшечного, пряничного, иначе говоря, московского, дрогнула 3 сентября 2014 года. Русский музей представил выставку. "Тихая моя родина" - выставка Валентина Сидорова, народного художника СССР. В названии - камерность, потрескивание дров в печи, убаюкивание кота Васьки. За дворцовыми окнами Русского музея - солнце, как купол Казанского собора, серебро паутин в Летнем саду, облитые золотом дворцы. Часа за два до вернисажа художник еще раз прошелся по залам корпуса Бенуа, не скрывая волнений. Подумал ли о том, что, вот, и его работам, как драгоценным винам, пришёл свой черед? Или вспомнил послевоенный 48-й, когда он, студент ленинградской Академии живописи, разгребая завалы чердака Русского музея, вдруг наткнулся на сверток, засыпанный ветошью и щепками. Очистил, развернул. А перед ним - серафим Врубеля, что с тех пор так и является достоянием Русского музея. Валентин Сидоров, лауреат государственных премий, почетный член академий, не обойден лаврами признаний, но что скажет Петербург сегодня?..
Фойе Русского музея. Церемония открытия выставки. Публики собралось - яблоку упасть негде. Посланцы первопрестольной, критики, искусствоведы, гостья из Китая, что специально прилетела в Петербург. "Такого столпотворения в Мариинском не было, когда сам Гергиев открывал Новую сцену?! - перешептывались петербуржцы, как будто бы не узнавая самих себя в привычных стенах музея. - И ведь Сидоров не такое медийное имя, как Глазунов, скажем".
Валентин Сидоров. Художник из сословия почвенников, последний, как принято говорить, поэт русской деревни. В его мастерской с окнами в небо, что в самом центре Москвы, на Чистых прудах, за дубовым столом с самоваром собирались такие гранды, такие поэты русской деревни: Валентин Распутин, Георгий Свиридов. "Во всём, что пишете, чувствуйте Родину", - обронил однажды фразу Леонид Леонов, а Валентин Сидоров её запомнил. Дело было в Подоле, Тверской губернии, где Валентин Сидоров достраивал дом-мастерскую. Леонид Леонов по пути из Новгорода в Москву заехал в гости к художнику. Поднялись на второй этаж, вид - поля и леса без конца и без края, и такая тишина вокруг, что звучит разве что в музыке Свиридова "Тихая моя родина" - и вбирает в себя пейзажи и образы Подола, "Метель" Свиридова и напутствие Леонида Леоноваа. "Художник ярко выраженного национального характера, - вердикт искусствоведов. - Мастер "одухотворенного пейзажа".
Художников, что пишут русскую деревню, русскую природу, - несть числа. И, безусловно, в том есть своя высокая правда. Но почему-то выбор памяти - избы Степанова, сарафаны Малявина, "Золотая осень" Левитана. Что за мистическая связь между художником и натурой? Что за магия холста, как отклик на который - радость приятия непостижимо родного и какая-то щемящая грусть?
Живопись Валентина Сидорова - радость приятия непостижимо родного и какая-то щемящая грусть. В 50-х-80-х годах художник выхватил из индустриального, с нарастающим, как снежный ком, темпом урбанизации СССР мир русской деревни, казалось бы, в настоящее, а оказалось. в будущее. Ибо "Березовый ветер" - не только картина Валентина Сидорова. "Березовый ветер" - метафора нашей русской жизни. И эта русская жизнь, сколько бы ни причитали сегодня об исчезновении русской деревни, - вечна, как вечен ветер берез. А это значит, всё еще будет. Как на картинах Валентина Сидорова: "Сирень. Открытое окно", "Колокол. Тишина", "Теплая земля" Или почти так.
Динамика кисти Валентина Сидорова - порывы ветра, дожди, брызги луж. Палитра - лазурь, зелень клейкой листвы, хрусталь февральской капели. И еще свет! Светом пронизаны полотна Валентина Сидорова, как рушники красной нитью. И как в каждом стежке рушника запечатан символ, так что ни картина Валентина Сидорова - то знак. Цикл картин - лоскутное одеяло знаков; иманация тепла ("На теплой земле") и зыбкости.
Зыбкость - впечатление моей первой встречи с живописью Валентина Сидорова. И уж не знаю, причина ли тому: мираж "Деревни" Бунина? Вдруг долетевшее из призрака-детства эхо рассказов о ночевках в стогу, полянах, красных от земляники, цветении папоротника в ночь на Ивана Купалы? И так уютно оказалось в мастерской художника, как на картине "Бабушкины сказки". Вечер, вспыхивают и угасают угольки в печи, бросая на пол таинственные тени, волшебство "Синих сумерек" за окном. Как в сказке.
