На данный момент без участия россиян Украина способна производить немного переделанный и усовершенствованный советский танк Т-80, который торжественно объявлен сугубо украинской разработкой — Т-84 («Оплот» и «Ятаган»). Ещё завод им. Малышева способен самостоятельно производить ряд советских бронетранспортёров и осуществлять модернизацию таких советских танков как Т-64 (для красоты назван «Булат»), Т-55, Т-72 и Т-62. И всё! На этом военно-промышленная самодостаточность Украины заканчивается.
Что такое государственный заказ, ВПК Украины практически не знает. Выживает украинская «военка» сугубо за счёт иностранных заказов. Необходимой финансовой и организационной поддержки со стороны государства военно-промышленный комплекс Украины никогда за 18 лет не получал. Само его существование представляет собой отчаянную борьбу за выживание, в которой какие-то предприятия смогли уцелеть, а какие-то (их подавляющее большинство) приказали долго жить.
Основные фонды украинского ВПК, в целом, изношены на 70 %. Невысокая рентабельность (конкуренты загоняют украинских производителей в демпинговый ценовой коридор), небольшие доходы от продаж техники не дают даже надежды на восстановление утраченных советских мощностей, и, главное, лишают возможности радикального их обновления. Рассчитывать на инвестиции украинские оборонные предприятия не могут. Точно так же они не могут и надеяться на поддержку украинского государства. В Польше, к примеру, на переоснащение инфраструктуры оборонного комплекса ежегодно расходуется 800 миллионов долларов США, в то время как на Украине — не более 100. И то, большая часть этой суммы остаётся на правительственной бумаге.
В структуре украинского военного экспорта преобладают услуги по ремонту или модернизации советской техники уже десятки лет находящейся на вооружении.
За 18 лет «нэзалэжности» украинским ВПК не было разработано и произведено ни одного принципиально нового образца вооружений, не говоря уже о серийном выпуске. Всё, что «создаёт» Украина в сфере вооружений, было разработано, построено и запущено в серию во времена СССР.
Разговоры официальных украинских лиц о якобы мощном высокотехнологическом потенциале украинской «оборонки» больше походят на шаманские камлания, чем правду. За почти двадцать лет деградации и разрушения украинского ВПК, говорить о его каком-то высокотехнологическом значении невозможно. В масштабах мирового рынка, наукоёмкая продукция оборонных предприятий Украины составляет 0,1 %. И это не удивительно, так как объём средств, выделяемых Украиной на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) составляет 0,01 % от необходимого. Всё, что можно было украсть, уже украдено, всё, что можно было продать, — продано, всё, что можно было разрушить, — разрушено. Способные на креатив специалисты — разбежались.
Если завод, выпускающий высокотехнологическую продукцию, остановлен, либо работает не по профилю, через пять-семь лет начать производство на нём традиционной для него продукции будет практически невозможно. Просто не будет людей, способных эту продукцию разработать, создать и запустить в серийное производство.
За годы независимости Украины численность научных работников в НИИ и КБ сократилась в разы. Сейчас восполнить потери высококлассных конструкторов-разработчиков, технологов и квалифицированных рабочих практически невозможно. Для этого необходимы колоссальные финансовые вливания, масштабная организационная работа и, в лучшем случае, десятилетия работы без конечного результата. Для сегодняшней Украины всё это — абсолютно неподъёмное.
По западным стандартам, для существования внутреннего рынка вооружений оборонные расходы государства должны составлять 2–2,5 % ВВП. В 2009 году официальный военный бюджет Украины составил 1,12 % ВВП. Реальный военный бюджет (если вычесть пустой «спецфонд») в 2009 году был около 0,7 % ВВП (7,4 млрд. гривен). Военный бюджет на 2010 год планируется Кабмином примерно в таком же размере. Забавно то, что в Европе, выделять на оборону меньше 1 % от ВВП позволяет себе лишь Люксембург. Но это только потому, что у этого карликового государства нет армии, если не считать нескольких бутафорских подразделений.
По расходам на одного солдата Украина занимает 125 место из 150 стран, где исчисляется этот показатель. О каких-то программах военного развития речь не идёт с момента «нэзалэжности». В последние годы уже не ставится вопрос даже о военных учениях (минималистские «манёвры» с участием нескольких сотен солдат для услады взора президента Украины мы учитывать не будем). На учения просто нет денег. Сейчас главная забота Министерства обороны Украины это хоть как-то накормить, помыть и одеть сверхсрочников. А также организовать функционирование воинских частей без тепла и электричества (спасают дрова и полевые кухни).
Многие украинские политики и чиновники периодически кричат о кризисе, охватившем армию Украины. Однако на самом деле они нагло лгут. Кризиса нет, так как украинская армия уже не существует. Ведь сам факт скопления полуголодных, одетых не по сезону, немытых людей в разваливающихся казармах не может говорить о том, что эти люди — армия. Как и сам факт наличия паркетных генералов, видевших войну лишь по телевизору.
Нетрудно понять, что если у страны нет собственной армии, ВПК ей не нужен. Именно поэтому вслед за исчезновением украинской армии последует и исчезновение украинских оборонных предприятий. Это просто вопрос времени. Причём ближайшего.
Чтобы это понять, необходимо обратиться к особой гордости Украины — её танкостроению. Именно танки и бронетранспортеры являются тем видом вооружений, полный цикл производства которого Украина смогла освоить самостоятельно. В общей сложности 95 % их комплектующих изготавливается на Украине, ещё 5 % — это старые запасы советских комплектующих (главным образом, пулеметов), а также закупки в странах дальнего зарубежья.
После развала СССР на территории Украины остался легендарный танковый завод им. Малышева, способный выпускать советские танки Т-80УД. Однако после того как Союза не стало, производство этих машин было остановлено. Украинская армия их купить не могла, а на внешний рынок пробиться со своей техникой завод был не способен.
В 1996 году данную ситуацию резко изменил пакистанский заказ на 320 единиц Т-80УД. Сложные отношения с Индией заставили Пакистан задуматься об укреплении своего бронетанкового кулака. Пакистанцев привлекла откровенно бросовая цена Т-80УД — 2 млн. долларов за одну машину, что на 40 % было дешевле российского Т-90.
Забавно, но когда пакистанская делегация появилась на заводе им. Малышева, его тогдашнее руководство и оставшиеся рабочие, в духе весёлого водевиля устроили для приезжих целое театральное представление. Пока пакистанцы чинно шествовали по цехам, неспешно осматривая завод, рабочие, которые имитировали работу в ранее осмотренном цеху, мчались дворами в следующий, чтобы и там вдохновенно имитировать бурную деятельность, дабы у заказчика возникла иллюзия функционирующего предприятия. На тот момент по территории предприятия бегали стаи полудиких собак.
Подобное шоу было не случайным. В советские времена завод был способен выпускать 600 — 800 единиц военной бронированной техники в год (не считая гражданской продукции), а численность его персонала достигала 50 — 60 тыс. человек. Уже в 1996 году, после пяти лет независимости, рабочих на заводе осталось около пяти тысяч, а основное его производство было остановлено. После завершения пакистанского контракта (в 1999 году), на предприятии работало около 13 тысяч человек, а загрузка мощностей на тот момент, по оптимистическим оценкам, не превышала 20 — 30 %. В 2009 году количество единственного украинского танкостроительного предприятия не превышает 5 тысяч человек. И бронетехнику оно не выпускает.
Театральное представление, устроенное тогда администрацией и рабочими завода им. Малышева оказалось убедительным, и в 1996 году Пакистан подписал с Украиной контракт на поставку пакистанской армии 320 танков Т-80УД на общую сумму в 650 млн. долларов США. При этом интересно то, что, заключая контракт, Киев прекрасно знал, что его реализация для Украины если не невозможна, то крайне тяжела. На момент 1996 года, наша страна не располагала замкнутым циклом производства танков. Важные узлы боевых машин необходимо было импортировать. Но в марте 1997 г. представитель «Росвооружения» заявил о том, что Россия не будет принимать участие в украинско-пакистанском проекте.
В данной ситуации Киев принял решение создать свой замкнутый цикл производства Т-80УД. Наибольшей проблемой оказалась танковая пушка. Её традиционно производила Россия.
