67
Такое сближение намечено Ф. Евниным в его статье о «Бесах» (Творчество Ф.М. Достоевского. С. 281) и развито Д.С. Лихачевым (См.: Указ. соч. С. 308–311).
Пушкин А.С. Полн. собр. соч. М., 1958. Т. 7. С. 59–60.
Назиров Р.Г. Проблема читателя в творческом сознании Достоевского // Творческий процесс и художественное восприятие: Л., 1978. С. 227. По-моему, это одна из самых вдохновенных работ о Достоевском.
Пушкин А.С. Полн. собр. соч. М. 1958 г. Т. 7. С. 244.
Нородом Сианук — с 1941 по 1975 г. — король, премьер-министр, глава государства, свергнутый «красными кхмерами».
Пол Пот и Иенг Сари — руководители «красных кхмеров».
Четырьмя углами скатерти (фр.).
Литературное обозрение. 1981. № 4.
Это мой старый друг, человек необыкновенно совестливый, умный и реалистичный.
XIX Всесоюзная партконференция КПСС состоялась в июне — июле 1988 г., сыграла важную роль в проведении политических реформ в СССР.
В России с тех пор вышли уже несколько изданий романа «Бесы» с инкорпорированной главой «У Тихона»: Достоевский Ф.М. Бесы / Комментарии Л.И. Сараскиной. Ижевск, 1990; Достоевский Ф.М. Бесы / Подгот. текста, предисл. и примеч. Сараскиной Л.И. М.: Московский рабочий, 1993; Достоевский Ф.М. Бесы. Антология русской критики / Подготовка, издание, составление, послесловие и коммент. Л.И. Сараскиной. М.: Согласие, 1996. Вместе с тем существует мнение авторитетных специалистов, возражающих против включения этой главы в текст романа. В настоящее время в распоряжении исследователей находятся несколько авторских редакций этой главы, ни один из этих текстов не может считаться законченным; на этом основании издатели Полного собрания сочинений Ф.М. Достоевского в 30 томах не сочли возможным включить ее в роман (12; 237–246). Как пишет профессор В.Н. Захаров, контаминация двух основных вариантов текста — первоначальных Гранок (то есть того текста, из-за которого и возник конфликт с Катковым) и окончательного Списка, который был представлен в редакцию «Русского вестника» как компромиссный вариант, — в настоящее время невозможна, ибо утеряна одна из гранок и некоторые листы Списка. Поэтому такая контаминация привела бы к тому, что «редактор становится соавтором Достоевского». В.Н. Захаров выражает надежду, что со временем недостающие гранка и листы будут найдены, что позволит вновь вернуться к этой проблеме (Ф.М. Достоевский. Полное собрание сочинений: В 18 т. Т. 9. Роман «Бесы» (1871–1872) / Вступительная статья Б.Н. Тарасова; статьи и коммент. В.Н. Захарова; комментарии В.В. Дудкина и Т.А. Касаткиной — М.: Возрождение, 2004. С. 601–609).
У Достоевского запись выглядит так: чуть ниже процитированной Ю.Ф. фразы Достоевский пишет: «Причина подполья — уничтожение веры в общие правила. «Нет ничего святого».
Недоконченные люди (вследствие Петровск<ой> реформы вообще) вроде инженера в “Бесах”» (16; 330).
Видишь солнце! (фр.)
Если бы молодость знала! (фр.)
Вряд ли очень основательна догадка, будто это письмо можно датировать 1870-ми годами (30, I; 396). Если Достоевский «у всех спрашивал; никто не знает», если он умолял — «у всех спросите, решительно у всех», — то какие-нибудь следы этих вопросов ко «всем» и сохранились бы скорее от 70-х годов, чем от начала 60-х (или конца 50-х), когда круг его общения был слишком узок, когда общение это происходило слишком далеко, а потому от него и осталось слишком мало следов. Во всяком случае, мне этот сон представляется настоящим событием («сильным впечатлением») в духовной жизни Достоевского, событием, может быть, даже сопоставимым с событиями, запечатленными им в записях 22 декабря 1849 года и 16 апреля 1864-го. «Сон, очевидно, навеян размышлениями Достоевского о судьбах России и Европы, облеченными в аллегорическую форму» (30, I; 396). Не слишком ли рассудочно это соображение? (Кстати, и аллегория не в природе реальных снов.)
Ср.: «Россия слишком мало известна русским…» (Пушкин А.С. Полное собр. соч.: В 6 т. М., 1936. Т. 6. С. 465).
Ю.Ф. склонен считать, что эти слова (а следовательно, и весь фрагмент из Подготовительных материалов к «Бесам», начинающийся фразой: «ГЛАВНОЕ. Главная мысль, которою болен Князь и с которою он носится, есть та:» и кончающаяся словами «можно ли веровать во все то, во что православие велит веровать? Если же нет, то гораздо лучше, гуманнее все сжечь и примкнуть к Нечаеву» (11; 179)), — что фрагмент этот выражает мнение самого Достоевского. Так считает и Г.С. Померанц (Померанц Г. Два порочных круга // Достоевский и мировая культура. СПб.: Серебряный век, 2000. № 15. С. 10, 11). Между тем есть много доказательств, что это заготовка к монологу Ставрогина (см. об этом: Степанян К. «Сознать и сказать»: «реализм в высшем смысле» как творческий метод Ф.М. Достоевского. М.: Раритет, 2005. С. 208–210). Помимо прочего: не был ли сам Достоевский одним из образованнейших людей своего времени? А его вере (при всех присущих подлинной вере сомнениях и искушениях) можно позавидовать.
Существует мнение, что Достоевский не случайно подчеркивает все-таки нерусское происхождение Крафта: русскому человеку несвойственно столь напряженное отношение к иерархии народов (см. об этом: Кантор В. Трагические герои Достоевского в контексте русской судьбы (Роман «Подросток») // Вопросы литературы. 2008. № 6).
Имеется в виду разочарование итогами Французской революции (1789–1796), провозглашавшей великие идеалы свободы, равенства, братства, а в итоге обернувшейся кровавой тиранией и гибелью тысяч невинных людей.
Энрике Лафуэнте Феррари — испанский искусствовед, специалист по «Капричос» Гойи.
Дом Глухого (Кинта дель Сордо) — дом в пригороде Мадрида, который Гойя купил в 1819 г. и потом достроил. Гойя жил в нем до отъезда во Францию в 1824 г. Стены дома расписаны самим художником; эти работы получили название «pintura negra» — «черная живопись».
Парафраз слов из последней главы «Записок из Мертвого дома»: «Ведь надо уж всё сказать: ведь этот народ (каторжники. — К.С.) необыкновенный был народ. Ведь это, может быть, и есть самый даровитый, самый сильный народ из всего народа нашего. Но погибли даром могучие силы, погибли ненормально, незаконно, безвозвратно. А кто виноват? То-то, кто виноват?» (4; 231).
Имеется в виду инсценировка казни над петрашевцами, в том числе и Достоевским, 22 декабря 1849 г.: военно-полевой суд приговорил их к смертной казни «расстрелянием», но более высокая инстанция — генерал-аудиториат — смягчила приговор, отменив казнь и назначив всем различные сроки каторги (Достоевскому — восемь лет), затем император Николай I утвердил отмену казни и еще более смягчил приговоры (Достоевскому — четыре года), однако распорядился объявить об отмене казни лишь в последний момент.
Версилов говорит Подростку: «Была во Франции революция, и всех казнили. Пришел Наполеон и все взял. Революция — это первый человек, а Наполеон — второй человек. А вышло, что Наполеон стал первый человек, а революция стала второй человек» (13; 182). Письмо Достоевского Н.Н. Страхову от 18 (30) мая 1871 г. (29, I; 214).
Достоевский — Страхову (по поводу Парижской коммуны): «Неужели и Вы один из тех, которые говорят, что опять не удалось за недостатком людей, обстоятельств и проч.? Во весь XIX век это движение или мечтает о рае на земле (начиная с фаланстеры) или, чуть до дела (48 год, 49 — теперь) — выказывает унизительное бессилие сказать хоть что-нибудь положительное» (указ. письмо; 29, I; 214).
Ю.Ф. Карякин имеет в виду следующие слова Достоевского из «Дневника писателя» о романе Сервантеса: «Эту самую грустную из книг не забудет взять с собою человек на последний суд Божий. Он укажет на сообщенную в ней глубочайшую и роковую тайну человека и человечества» («Ложь ложью спасается», 26; 2). «Во всем мире нет глубже и сильнее этого сочинения. Это пока последнее и величайшее слово человеческой мысли, это самая грустная ирония, которую только мог выразить человек, и если б кончилась земля и спросили там, где-нибудь, людей: «Что вы, поняли ли вашу жизнь на земле и что можете о ней заключить?» — то человек мог бы молча подать Дон-Кихота: «Вот мое заключение о жизни и — можете ли вы за него осудить меня?» Я не утверждаю, что человек был бы прав, сказав это, но…» («Дон Карлос и сэр Уаткин», 22; 92).
