Дальше в лес — больше дров. События последнего времени обнажили перед лицом всего мира подлинные цели и задачи, которые преследуют Аденауэр и его покровители. При всем старании законспирировать свое стремление развязать новую мировую войну, Аденауэр и Штраус, Шпейдель и многие другие деятели Западной Германии выбалтывают время от времени свои истинные и страшные намерения.
Теперь уже не только на слетах бывших эсэсовцев, происходящих в Западной Германии с ведома и благословения начальства, кричат о реванше и новых походах на Восток.
Теперь уже Штраус и генералы бундесвера ультимативно требуют атомного оружия, и канцлер Аденауэр поддерживает эти требования.
Теперь уже Аденауэр открыто высказывает свои возражения против разрядки международной напряженности.
Член английского парламента, лейборист Эмрис Хьюз не скрывает своего беспокойства по поводу форсированного вооружения боннских реваншистов, о котором, без сомнения, шла речь при встрече Макмиллана с Аденауэром. Эмрис Хьюз справедливо пишет, что «Аденауэр, конечно, по-прежнему мечтает о возрождении вооруженной Германии, которая господствовала бы над Европой и над всем миром».
Аденауэр в своем заявлении, сделанном 4 августа в Бонне, дал понять, что эта встреча является очередным шагом з политике создания нового экономического и политического союза Запада против России. Когда Аденауэра спросили, «какими перспективами подсказана нынешняя попытка достигнуть единой политической позиции европейских стран?», то Аденауэр ответил, что это объясняется… политической активностью Советского правительства, нашедшей свое выражение на Кубе, в Конго, а также в отношении США. Аденауэр добавил, что «жесткие действия Советского правительства усилились за последние пять лет» и что «страх перед Россией возрос».
Эмрис Хьюз в связи с этим пишет: «Судя по этим словам, можно подумать, что события на Кубе и в Конго были инспирированы Москвой!
Из этого заявления Аденауэра было ясно, что его главная цель — подготовить почву для создания нового политического и экономического блока, направленного против Советского Союза».
События последующих дней еще более обнажили политику канцлера Аденауэра. 1 сентября 1960 года в Берлине была организована новая провокация: открылось трехдневное собрание «объединения вернувшихся на родину военнопленных и родственников лиц, пропавших без вести».
Уже 15 лет прошло с момента окончания второй мировой войны. Уже давно все военнопленные возвратились на родину, а вот «объединение» не только существует, но и организует антисоветские выступления. Член правления этого «объединения» Вернер Кислинг заявил, например, что оно, оказывается, намерено «потребовать от советского правительства обстоятельного расследования и представления списков всех тел, кто пропал без вести на Восточном фронте».
Освобождая преступников, признавших массовое убийство советских, канадских, английских, французских и американских военнопленных в гитлеровских лагерях смерти, и назначая им пенсии за эти преступления, Аденауэр и его приспешники разыгрывают циничную и подлую комедию в Западном Берлине… Что может быть более лицемерным и гнусным?!
Но дело не ограничивается антисоветской пропагандой. Главари союза откровенно ратуют за возвращение немцев на территорию бывших земель Верхней Силезии, Восточной Пруссии и Судетской области.
«Поколение военнопленных, — рапортуют главари «объединения», — вновь готовы без страха служить свободе».
Даже западногерманская газета «Франкфуртер рундшау» с тревогой отмечает, что «имеющиеся в настоящее время в народе антисоветские настроения умышленно разжигаются еще более… на этом огне варят политический суп».
Газета резонно отмечает, что, «к сожалению, как показал опыт, этот суп в конце концов никогда не съедают «ответственные» политики, а всегда народ».
Мы готовы согласиться с «Франкфуртер рундшау», за исключением фразы о том, что в немецком народе будто бы имеются в настоящее время антисоветские настроения. Факты свидетельствуют об обратном, и незачем приписывать немецкому народу настроения, которые в действительности характерны для врагов этого народа.
Достаточно познакомиться с заявлениями ряда немецких граждан, перебравшихся из Западной Германии в ГДР, чтобы убедиться в этом.
Нет, не «Железный Август» и не «Пистолетный Шуберт», и не Штраус, и не Аденауэр являются выразителями дум и чаяний немецкого народа! Новая, миролюбивая, подлинно демократическая и подлинно свободная Германия куется в Германской Демократической Республике, которая развивается и крепнет из месяца в месяц, из года в год, вопреки всем проискам, «слетам», «конференциям» и «декларациям» кровавых гитлеровских палачей, так заботливо освобожденных и так щедро оплачиваемых врагами немецкого народа. Все эти провокации и «конференции», зловонные пузыри, с треском возникающие и лопающиеся на поверхности того болота, о котором писал упомянутый нами выше западногерманский журнал «Ревю».
Есть биографии некоторых преступников, приводящие в ужас даже бывалых судебных психиатров и криминалистов, привыкших иметь дело с отбросами общества. Фашизм значительно пополнил криминальную летопись человечества. Кровавые имена Гитлера и Геринга, Гиммлера и Кальтенбруннера, Франка и Штрайхера и всех их сообщников никогда не будут прощены и забыты совестью мира.
Не так много лет прошло с того исторического дня, когда Международный военный трибунал в Нюрнберге вынес свой приговор главным немецким военным преступникам. Подписи американских, английских, русских, французских судей стоят на последнем листе многотомного судебного протокола. Потребовались бы миллионы листов для подписей миллиардов людей, которые утвердили этот приговор своим сердцем, разумом, совестью, потому что этот необычный процесс был поистине судом народов.
Да, не так уж много лет прошло после этого. Но как много усилий уже затрачено на то, чтоб поколебать этот приговор, затушевать его грозный, предупреждающий, оберегающий народы смысл, — затрачено теми, кто замыслил новые войны и новые преступления против народов. Эти усилия преследуют еще одну цель: выгородить и спрятать от законной ответственности, уберечь тех военных преступников, которым в свое время удалось — не столько благодаря своей ловкости, сколько с помощью высоких покровителей — уклониться от нюрнбергской виселицы, стократно ими заслуженной.
Теперь уже всем ясны подлинный смысл и конечная цель этих бессмысленных усилий. Бессмысленных потому, что если можно незаконно освободить из тюрем сотни и тысячи гитлеровских палачей, то невозможно убедить в том, что они не являются палачами, как невозможно заставить память народов позабыть тот кровавый и дымный след, который оставили за собою в истории эти палачи…
И все-таки нашлись люди, у которых хватило бесстыдства назначить командующим сухопутными войсками НАТО в Центральной зоне Европы фашистского генерал-лейтенанта Ганса Шпейделя и не хватило разума и чести понять, что назначение этого кровавого гитлеровского пса вызовет бурю во всем мире, последствия которой даже трудно предугадать…
Омерзителен и вместе с тем глубоко типичен для фашиста жизненный путь этого убийцы. Ганс Шпейдель проделал молниеносную карьеру.
1934 год. Париж. Тогда еще молодой капитан Ганс Шпейдель подвизается в качестве помощника германского военного атташе. Несмотря на молодость и сравнительно скромный пост, в посольстве побаиваются не по годам и чину важного капитана: известно, что он любимчик самого Геринга и выполняет некие загадочные и весьма щекотливые поручения самого рейхсмаршала. У герра капитана свой шифр, свои курьеры, свой таинственный кабинет, своя агентура. Герр капитан всегда мрачен, надут, высокомерен и молчалив. У него лицо молодого иезуита — холодные, светлые глаза, преждевременная лысина, ястребиный, опущенный книзу нос, такие тонкие губы, что кажется, будто их вообще нет, редкие гнилые зубы дегенерата и тяжелый подбородок профессионального убийцы. Такие лица нередко встречаются в альбомах уголовных музеев, и под ними обычно стоят примечания: «Убийца и сутенер», «Торговец живым товаром», «Международный шулер», «Профессиональный отравитель».
Справедливости ради заметим, что физиономия еще не доказательство преступления. Как ни противна физиономия Шпейделя сама по себе, она еще не может служить основанием для обвинения его в злодеяниях, которые он совершил. Но, представьте себе, на этот раз физиономия не подвела.
И когда 9 октября 1934 года весь мир всколыхнула весть об убийстве французского министра иностранных дел Барту и короля Югославии Александра, совершенном в Марселе, сотрудники германского посольства в Париже стали относиться к господину помощнику военного атташе еще более почтительно. Вскоре он получил звание майора и «бесценный» подарок: личный портрет рейхсмаршала Геринга с дарственной надписью. Герр майор стал еще более важен и молчалив. Тайна марсельских убийств так и осталась нераскрытой, а старательный майор вскоре получил большое повышение по специальности: его назначили начальником «западного департамента» всей гитлеровской службы шпионажа.
