Рыбы на момент проверки вообще не могли точно указать, где в данный момент находятся мальки. То есть отметали икру — и хвостом махнули! Мамаши называются! То-то и оно-то, что только называются.
Общественная палата пришла к заключению о необходимости отобрать зверят, птенцов, мальков у тех родителей, кто не может обеспечить им расписанный Минздравом рацион, круглосуточный присмотр, гарантировать безопасную процветающую жизнь и здоровье. Таких зверушек и птенцов решено отбирать у родителей и помещать в приёмные семьи (в том числе заграничные), или в детские дома.
Мальков сажали в аквариумы, чтобы в реке их щука не съела, в море акула не заглотила. Выращивали под присмотром приёмных родителей-рыбоводов и рыботорговцев. Демографическая программа "Ужо подрастёте" подразумевала, что потом, когда отобранные у нерадивых родителей малыши вырастут здоровыми и упитанными, их цивилизованно извлекут из мест проживания под присмотром защитников животных, прав птиц, интересов рыб, по цивилизованным рецептам приготовят и цивилизованно подадут на блюде. А оставили бы малышей без присмотра — вдруг их акула нецивилизованная! Ам! Разве это демократический порядок, чтобы кто попало ел? Нет, демократия этого не допустит! На то и новый порядок на дворе, чтобы не допускать кого попало к еде. Демократия сама всё скушает, приготовив по западным рецептам.
Очень существенный вопрос ныне с жилплощадью. И уполномоченные поставили этот вопрос на заседании общественной палаты. Вот вся эта зверо-птице-рыбная братия наша меньшая и всё уменьшающаяся живет на земле и в воде без всяких правовых оснований. Просто самозахватом заняли кто норы, кто гнёзда, кто пруды — океаны. Под дурачка. Мол, живём, траву-червяков жуём. Что Бог послал. Врешь, собака лесная, козёл горный, тварь земноводная! Тебе Бог послал, а мы тебя пошлём! Демократия не для того пришла, чтобы “за так” вкусить-вздохнуть-хлебнуть мог. А выкусить не желаете? Деньги — на пень! Нечем платить? Твои проблемы. Если себя не можешь обеспечить, то детей тем более. Они — бомжи лесные-водные? С детьми так дело не пойдёт! У демократии-педократии к детям особый интерес и внимание. Уполномоченный по скотским делам призван обеспечить их жилплощадью в аквариуме, в клетке, в загоне. В счёт уплаты аренды придется стричь, ощипывать, отщипывать, проводить операции "принуждение к метанию икры" в интересах обдираемых и остригаемых же. Зато всё — цивилизованно. Всё на правовых основаниях: из дикого леса, из "раскинувшегося моря широко" забрать у родителей, поместить в обустроенную комфортабельную клетку, в аквариум, стричь-брить, чтобы оплачивать пребывание в этих комфортных условиях. Чтобы как во всём цивилизованном мире! За клетку, в которую тебя загнали, плати сам! Сделаем сыр и в мышеловках платным!
Кстати, сейчас 80% русских лесов приговорены к смертной казни через передачу эффективным арендаторам. Ну, если что-то сдается в аренду, особенно жилые площади, как квартира, дача, то арендуемое арендуется без проживавших, освобождённым от тварей, права не имеющих. Да и можно ли сдавать в аренду живые существа? Когда сдают в аренду леса, что делать зверям, птицам, гадам всяким опять-таки? Оттуда выселяться? Куда вселяться? Придут судебные приставы, да и вышвырнут вон. А куда зашвырнут? Вообще, как это называется: живое существо — в аренду? И разве спросили живое существо, желает ли оно быть арендованным? Живёт себе поживает лиса, и вдруг оказывается, что она — арендованная. Приятно ли ей? Да и ежу, понятно — неприятно. Поставьте себя на место рака в лесном пруду и сами посудите, если бы вам объявили, что вы — в аренде? Да такое известие — обухом по голове. А хорошо ли это? Ещё поэт гордился тем, что "братьев наших меньших никогда не бил по голове". А тут? Если ты уполномоченный, а все уполномоченные рекрутируются из братьев народов меньших, то ты и по головам бить имеешь право? Сколько лет демократии, а у них один способ решения проблем — шоковая терапия.
Если ещё лет пять назад основную массу политзеков составляли участники ныне запрещённой Национал-большевистской партии, которых сажали за безобидные, в общем-то, хеппенинги, то сегодня количественный и качественный состав политзаключённых в тюрьмах Российской Федерации изменился радикальным образом. Власть пытается "задавить" легальный русский национализм, активно сажая за "мыслепреступления" по 282 ст. УК РФ, и одновременно пресекает деятельность действительно радикальных группировок, которые не боятся проливать кровь: и свою, и чужую. Сотни и даже тысячи представителей русского национального движения уже оказались в параллельной, зарешёченной вселенной, во враждебном окружении. Появление так называемой "белой масти" — это социальный и культурный феномен, мимо которого мы, понятное дело, пройти не можем.
На вопросы газеты "ZЭК" отвечают активисты русского правозащитного движения "Русский Вердикт" журналист-правозащитник Алексей Барановский, адвокат Александр Васильев и Ольга Касьяненко, жена политзаключённого Антона Мухачёва.
"ZЭK". Тюремный социум, мир людей, нарушивших уголовный закон, — это мир особый, мир, тяготеющий к полной ясности и определённости, чёрное — красное, без полутонов. Людей, которых можно назвать политическими заключёнными, тем более — националистов, в русских тюрьмах не было уже очень давно.
Что же такое "белая масть"?
АЛЕКСЕЙ БАРАНОВСКИЙ. "Белая масть" — это не тюремная масть в классическом понимании, это скорее духовное братство политических узников, которых становится всё больше. По оценкам Русского вердикта, заключённых националистов на конец 2010 года уже более двух тысяч. Подводя итоги прошлого года, мы говорили о том, что их более тысячи. Это же год оказался тоже очень "урожайным" на посадки, и сейчас уже, по нашим оценкам, более двух тысяч националистов находятся в местах не столь отдалённых.
И естественно, чем больше становится подобных людей в тюрьмах, тем больше они налаживают связи между собой, активнее налаживают связи, находясь в одном изоляторе или колонии, но и между разными колониями и СИЗО связь также есть. Особенно активна такая связь в отдалённых регионах, где имеется много колоний и много узников совести. Организованная преступность взаимодействует между лагерями и с волей, таким же путём идут и националисты. Только они, естественно, держатся обособленно.
И прежде всего эта обособленность заключается в такой вот духовной инаковости. И основной контингент понимает, что это другие, необычные узники. Что их в тюрьму привела политика, а не жажда наживы, хулиганство или пьяный дебош. Это осознанный выбор — люди шли на деяния, которые преследуются уголовным кодексом, осознанно, их вели к этому определённая идеология, свои взгляды. И поэтому они являются политзаключёнными, это осознают они сами, это осознаём мы, и это осознают люди, классические уголовники, которые находятся вместе с ними в тюрьмах.
АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВ. Я не стал бы употреблять термин "масть", потому что это термин всё-таки в большей степени характерен для преступного мира, но в то же самое время можно сказать, что начинает формироваться что-то вроде националистического братства в тюрьмах. Естественно, что процесс этот только-только стартовал, ему от силы четыре-пять лет. И естественно, для того, чтобы говорить об этом братстве или о масти, как о состоявшемся факте, должно пройти некоторое время, должно, может быть, смениться несколько поколений заключённых.
Но во всяком случае можно говорить о том, что идеология и этика этого братства сейчас стремительно формируется, вбирает в себя как и националистические идеи, так и заимствует наиболее подходящие для выживания идеи криминального мира, в частности, — идея взаимопомощи, идея отказа от сотрудничества с правоохранительными органами и тому подобное.
Причём параллельно с этим братством или "белой мастью" на зоне формируется "белая масть" и на воле — из родственников, из близких, из друзей, из всех тех, кто остаётся на воле и так или иначе помогает заключённым переносить тяготы. Уже неоднократно приходилось сталкиваться с тем, как начинают объединяться между собой как представители отдельных националистических движений, так и родители заключённых и политически не ангажированные друзья и знакомые заключённых.
ОЛЬГА КАСЬЯНЕНКО. Практически это выглядит так: некоторые правые узники, которые попали на зону поодиночке, и попали под серьёзный прессинг криминального мира и администрации, можно сказать — среди жерновов. Но они не сломались, они выстояли, они не пошли ни под одних, ни под других. И это серьёзно, они прошли ад, они знают, что это такое — когда их прессуют только за то, что они националисты, например, пытаются срезать татуировки или заставить отказаться от идеалов...
