В.Б. Вы, отец Дмитрий — наш духовник. Все и авторы и читатели газеты "Завтра" поздравляют вас с восьмидесятилетием. Здоровья и успехов и сокрушения в грехах! Что бы вы пожелали нашим читателям и нам, своим духовным чадам?
Отец Д.Д. Прежде всего, чтобы стремились понять. Опасно жить на поверхности. Схватывают на ходу, с телеэкрана, заряжаются и делают глупости… Стремитесь все понять изнутри… А газета пусть будет такой, какой она есть. Вы искренне воюете за добро. Не уступайте. Помоги вам Бог…
[guestbook _new_gstb] На главную 1
2
3 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 32 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
33
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Быть пастырем газеты "Завтра" очень непросто, потому, что это целая система, комплекс политики, идеологии, морали, — это целая республика, достаточно буйная и сложно управляемая. И отец Дмитрий пасет нас, но не жезлом железным, а пасет он нас тростниковой дудкой. Через эту дудку тростниковую мы слышим звонкое, чистое, преисполненное любви и красоты, дыхание нашего пастыря. Быть пастырем — это непросто исправлять наши пороки, слабости, которых у нас немало, это прежде всего помогать нам в очень трудные минуты. Когда мы гибнем, когда мы тонем, когда нас закрывают, когда нас расстреливают танки, когда мы захлебываемся в непонимании окружающих, когда мы в печали, в унынии — в этот момент появляется отец Дмитрий, как будто его кто-то посылает к нам. То он приходит в редакцию и кропит нас святой водой, то он приходит на судилище, когда газету должны закрывать, и своим тихим кротким голосом укротит наших врагов и позволит нам выйти победителями. Он крестит наших детей, окормляет нас в своем домашнем храме.
Если мы, люди "Завтра", напоминаем отряд спецназа, который хлюпает по болоту, замызганные, заляпанные, в грязной пятнистой одежде, часто с осипшими голосами, если мы с надрывом, из последних сил, тащим на плечах все свое снаряжение, толкаем на понтонах свои утопающие пушки, то отец Дмитрий, он — как голубь, который летит над нами и простирает свои серебряные крыла над нашей ватагой.
Для газеты "Завтра" и для всего патриотического движения, в котором есть и коммунисты, и православные, и мусульмане, и радикалы-модернисты, он выполняет ту роль, которую когда-то выполнял владыка Иоанн Санкт-Петербургский и Ладожский. Он — удивительное явление в современном православии и духовной жизни всей нынешней России, и он в высоком смысле блаженный человек. Он напоминает чем-то Иоанна Богослова, который в глубокой старости одряхлел, ослабел плотью, но так возвысился духом, что только ходил, опираясь на трость, и говорил всем: "Братья, любите друг друга".
Проповедь отца Дмитрия, она с нами, она у нас на устах. В день его 80-летия мы желаем ему духовной крепости, а главное, чтобы он не оставлял нас своей любовью.
ВЛАДИМИР ЛИЧУТИН, писатель
Я уже года два не видел отца Дмитрия Дудко, и вот узнал, что батюшке восемьдесят. Он бывал у меня на городской квартире, кропил водою с просяного веничка, густо брызгал в наши лица, чтобы изгнать прочь всякую нечисть, святил углы, чтобы уличные хвори пореже заползали к нам во всякие щелки. А после приезжал с крестильней своею и церковной стряпнею и, облачившись в священническое, погружал в воды и сына, и крохотную дочь. Помню робкое сияние свечей на подоконнике, блестящую, как бы лаковую просторную лысину батюшки, похожую на пасхальный куличик, серебряные кудерышки волос на затылке и седую кудель бороды, и строгие, какие-то нежные и вместе с тем необычно серьезные, вдохновенные глаза за тонкими очечками, попеременно переводящие взгляд на каждого из нас, тесно столпившихся на кухне, похожих на крохотную дружину. И каждый из нас, кто оказался в эту редкую минуту, тоже участвовал в требе, тоже замирал душою при виде таинства, испытывая ни с чем не сравнимую радость. Боже, какой это был праздник, и мы, уже седеющие, изрядно пожившие, готовно поклонялись батюшке.
Что-то похожее есть в батюшке с Иоанном Крестьянкиным, псковским старцем. Тот же мягкий, обволакивающий, сердечный голос, невнятная скороговорка внешне необязательных слов, в которых нет нужды, кажется, и вникать, ибо сам сокровенный смысл в глубине, который понимается не столько умом, сколько наитием.
Батюшка мягок, как сдобный пирог, лишь внешне, но внутренне он тверд; он всегда, как солдат в дозоре, стоит на службе у Спасителя и не только бодрит паству, подымает от духовной спячки, но и постоянно вострит себя. Бывшие партийцы и всякая образованщина, что прежде отиралась при Кремле, откусывая жирного пирога, ныне кипят нарочитым отвращением и брезгливостью к прежней власти, хохочут и глумятся над нею, вроде бы забыв пиры и сладости, из кожи вон вылезают, чтобы их заметили новые временщики-царедворцы. А наш батюшка, скорбно сидевший в арестантских бараках и перенесший много наветов, не ожесточился, никого не честит и не клянет, не заставляет каяться, но, понимая весь ужас ныне случившегося, весь пьяный угар шабаша, как истинный русский, нисколько не поступаясь совестью и христианскими заветами, отдает голос на выборах за Зюганова, видя в нем православного, по сути своей радетеля "за сирых и оскорбленных".
Наш батюшка понимает, что совесть выше правды. Правд много, а совесть — одна. Она от Бога. "Живите по любви и совести", — неустанно учит нас батюшка Дмитрий Дудко.
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ, исламский философ
Я познакомился с отцом Дмитрием Дудко в 1967 году. Мне тогда было 20 лет, мы неожиданно подружились, и я часто бывал у него дома в гостях. Он производил впечатление уникального человека по своим душевным качествам. Он рассказывал о своем жизненном пути, о том, как он прошел воинский путь и не взял на себя пролитие человеческой крови, говорил про тернистый путь узника ГУЛАГа. Я могу сказать, что отец Дмитрий — очень редкий ныне тип человека абсолютно целостного, чьи духовные и физические проявления представляют единый комплекс. Дмитрий Дудко представляет тип абсолютно просветленной, уникальной личности, сияющей для нас указующей звездой.
Все, что мы делаем на земле, — борьба, творчество — это лишь производная от нашей укорененности в духовному пространстве. Духовник газеты — это уникальное явление в современной России . Трудно себе представить духовника газеты "Коммерсантъ" или "Независимой". Газета "Завтра" — это мощный путь против серого потока, это вызов пошлости… Отец Дмитрий Дудко, при всей своей мягкости, имеет тот "железный стержень", который позволяет ему взаимодействовать с такой острой газетой, инструментом политической борьбы. Он не отклоняется от этой миссии, нарушая тем самым сложившиеся стандарты поведения, свойственные его собратьям по сану.
Стальной меч в бархатных ножнах — это не просто метафора, а тип личности.
ГЛЕБ САМОЙЛОВ, солист рок-группы "АГАТА КРИСТИ"
По мере возможности участвуя в жизни газеты "Завтра", я вижу, какие мы разные. Объединены же мы любовью к России, и к России не только как к сильной мировой державе, но, прежде всего, как к духовной крепости Православия. Раздели нас в вере — и патриотизм превратится в геополитику, а защита Родины — в масштабную антитеррористическую операцию. Слава Богу, мы вместе! И в этом заслуга таких людей, как отец Дмитрий Дудко. С праздником вас, батюшка Дмитрий. С праздником всех тех, кого вы направляете.
ОТЕЦ ДМИТРИЙ ШМЕЛЁВ, иерей РПЦ
24 февраля, в день преподобного Димитрия Прилуцкого, отец Дмитрий Дудко празднует свои именины и встречает свое 80-летие. Батюшка Дмитрий принадлежит к плеяде русских духовников, которых дала нам Великая война. Христос явился посреди ран и болезней, осветив души светом, который и поныне не дает заплутать многим и многим христианам новой эпохи. Из окопов Отечественной они шагнули за парты открытых Сталиным семинарий и духовных академий, чтобы получить из рук немногих уцелевших сокровенный дар.
Впоследствии снова были гонения: тюрьмы, взрывы храмов, конфискации, аресты, запрещения в служении, провокации. Через все это батюшка смог пройти, не сломившись. И Бог все расставил на свои места…
