В ходе боев выявился еще один недостаток — малая огневая мощь «Абрамса». Несмотря на солидный калибр пушки М-256 — 120 мм, к ней отсутствовал необходимый боеприпас для поражения противника в городской черте.
Штатными боеприпасами для «Абрамса» являются: М829 подкалиберный с урановым сердечником (основная часть боекомплекта); противотанковый подкалиберный кумулятивный M830 (второй по оснащению боекомплекта); кумулятивно-фугасный М830А1. Осколочно-фугасный снаряд на вооружении отсутствует.
Расчеты на М829 не оправдались — для нагрева и разрушения ему необходима солидная преграда в виде танковой брони или толстой стены дота, тогда он поражает запреградные объекты пучком разогретых до тысячи градусов осколков. В случае попадания в обычную стену урановый сердечник пробивал дом насквозь, не поражая живую силу.
Применялся в основном кумулятивно-фугасный М830А1. Но при ударе о прочную стену основной эффект ударной волны расходился снаружи, лишь небольшая часть энергии взрыва уходила на пролом стены, а запреградное действие кумулятивной струи внутри помещения оказывалось очень низким из-за большого его объема. В большинстве случаев происходило поражение противника, только попавшего непосредственно в зону разлета кумулятивной струи, остальные могли продолжать бой (по этой причине танкисты редко применяли кумулятивный M830). Разрыв снаряда внутри помещения происходил примерно в половине случаев.
На вооружении «Абрамсов» имелся также специализированный бетонобойно-фугасный снаряд М908, изначально предназначенный для разрушения противотанковых железобетонных надолбов. Его отличие от М830А1 — не медный, а стальной корпус снаряда, что дает значительно больший осколочный эффект. Но таковых в запасе армии США имелось ограниченное количество. Возникли трудности с их поставкой.
Низкой оказалась огневая мощь пулеметного вооружения «Абрамсов». Спаренный с орудием пулемет М240 оказался неудобен, поскольку наведение его осуществлялось синхронно с орудием, у которого иные задачи в бою. Также очень сложно было добиться быстрого переноса огня с одной цели на другую.
О проблемах использования башенного крупнокалиберного «браунинга» уже говорилось выше. Поэтому, даже видя перед собой группу противников, экипаж танка не имел возможности ее уничтожить иными средствами, кроме как выстрелить снарядом М830А1, что не гарантировало поражение всей группы. Танкисты были вынуждены открывать беглый огонь из пушки, что вело к быстрому расходу снарядов и скорому выходу танка из боя для пополнения боезапаса.
В Фаллудже применению танков способствовал равнинный рельеф местности и преобладание в застройке города одно/двухэтажных строений, что позволяло поражать из танкового орудия все здание. Многоэтажных домов насчитывалось менее сотни. Относительно небольшое число домов низкоэтажной застройки имели выход окон на улицы, к тому же были отгорожены высокими стенами, что затрудняло ведение огня из зданий. Правда, большинство улиц оказались довольно узкими и кривыми, что затрудняло маневр танкам.
Еще одним благоприятным фактором явилось отсутствие у обороняющихся средств ПТО достаточной мощности. На вооружении ополчения находилось оружие из запасов армии Саддама: РПГ-7 и ручные противотанковые гранаты РКГ-3. Выстрелы к РПГ были советских модификаций 60–70 гг. с недостаточной бронепробиваемостью, не способные поразить «Абрамс» в лобовую проекцию. Использование сильно устаревших к тому времени ручных гранат требовало подобраться к танку ближе, что в большинстве случаев оказывалось невозможно из-за пехотного прикрытия, а также из-за малого количества высоких зданий, когда возможен маневр внутри такого здания с выходом на расстояние броска гранаты сверху. Хотя при попадании на крышу и решетку моторного отсека РКГ-3 гарантированно выводила танки из строя.
Ополчение Фаллуджи также располагало несколькими станковыми установками СПГ-9 с арсеналом выстрелов, примерно соответствовавших имевшимся боеприпасам к РПГ-7. Имелись на вооружении минометы и пулеметы ДШК, большой запас СВУ.
Многие боевики имели бронежилеты, защитные шлемы использовались редко, чтобы не быть принятыми за противника, а также в целях маскировки под мирных жителей. Основная тактическая единица — группа в 8–12 бойцов, имевшая в своем составе одного гранатометчика и одного-двух снайперов. Тактика боевиков состояла не в обороне отдельных зданий, а в нанесении максимального ущерба в скоротечной стычке и быстром перемещении в безопасное место для новой атаки или устройства засады. Число ополченцев-«боевиков» оценивается в 3,5–4 тысячи человек. На руку оборонявшимся играло нарастающее вооруженное сопротивление американцам во всем «суннитском треугольнике», что затрудняло переброску подкреплений, боеприпасов, горючего, отвлекало авиацию на выполнение других заданий.
План занятия Фаллуджи повторял использовавшийся при первом штурме: предполагалось вытеснить защитников к окраинам, сжать в «мешок» и вынудить к капитуляции. В случае отказа уничтожить артиллерией и авиацией. На этот раз город был полностью блокирован. На всю операцию отводилось 10 дней.
С 3 по 7 ноября Фаллуджа подвергалась интенсивному артиллерийскому обстрелу и бомбардировкам с воздуха. Во время артподготовки боевики рассредоточились по всему городу, потому понесли от огня малый урон. 7 ноября началась наземная операция. Каждой наступающей пехотной бригаде придавался танковый батальон. Танки и большое количество легкой бронетехники продвигались по параллельным улицам.
Применяемая боевиками тактика «гибкой обороны» оказалась эффективной. Активное сопротивление задерживало наступающих, а неожиданные отходы и новые удары дезориентировали солдат коалиции, отсекали их от танков.
Выяснилось, что технические возможности «Абрамсов», оснащенных современной электроникой, имевших спутниковые каналы связи, в то же время не обеспечивают устойчивой радиосвязи с сопровождавшей их пехотой из-за разницы рабочих частот радиостанций танков и пехоты. Говорить о применении «интегрированной системы поля боя» вообще не приходилось. Пехотинцы пытались снабдить танкистов собственными средствами связи, но сигнал переданных экипажам воки-токи экранировался броней танков. Лишенный связи с пехотой, стоящий на месте или медленно ползущий в гуще боя экипаж танка чувствует себя мишенью. Вполне естественно желание танкистов компенсировать этот недостаток маневром. Поэтому частым стал отрыв танков от пехотной группы и уход вперед, где танк подвергался атаке оборонявшихся.
Единственным надежным средством обороны в такой ситуации был зенитный пулемет, но при управлении стрельбой из башни он не давал необходимой точности, а при выходе стрелка наружу тот попадал под огонь снайперов.
Довольно быстро защитники города выявили уязвимые места «Абрамсов» — верхняя полусфера, борта башни и корпуса. Броня бортов моторного отделения легко пробивалась устаревшими кумулятивными боеприпасами РПГ-7 и СПГ-9 даже с защитой из навесных экранов. А на узких пересекающихся улочках выехавший на перекресток танк неизбежно подставлял борт под удар РПГ. Особо уязвимой оказалась корма, которую пробивали даже бронебойные пули крупнокалиберных пулеметов. Днище танка оказалось малостойким к подрывам фугасов, закопанных в грунт на проезжей части. Ненадежным узлом конструкции оказалась ВСУ (вспомогательная силовая установка) в левой задней части башни, которая также поражалась из крупнокалиберных пулеметов. Вытекающее из ВСУ горючее проникало в моторный отсек, где возгоралось от тепла двигателя. Пожар в кормовом отсеке обычно приводил к детонации боекомплекта в арсенальном отделении башни, что полностью выводило «Абрамс» из строя. Даже в лобовой проекции выявились уязвимые места: зазор между корпусом и башней и маска орудия в районе приборов наведения.
Проблемой стала корректировка огня артиллерии и авиации из-за трудности ориентации в однообразных улочках и строениях. Поддержка ударных вертолетов значительно ослабла после того, как оборонявшиеся сбили вертолет «кобра». Всего в ходе боев было сбито пять вертолетов коалиции.
При продвижении вглубь города наступавшие натыкались на хорошо укрепленные узлы обороны, обычно представлявшие собой одно или несколько зданий прочной постройки, возвышавшиеся над кварталом. Огонь артиллерии и наведение авиации большей частью не приводил к разрушению этих строений. Единственным надежным средством подавления становились танки, выдвигавшиеся вперед и открывавшие интенсивный пушечный огонь прямой наводкой. При достаточной интенсивности и продолжительности огня противник оставлял позиции.
Еще одним эффективным тактическим приемом в малоэтажных частях города стало «прорубание просек»: танк сносил бетонные или каменные заборы, из пушки в упор разрушал здание во дворе и двигался дальше, прикрывая пехоту.
