Ознакомительная версия.
За полчаса до назначенного срока обеда владелец ресторана пригласил командование батальона к накрытым столам. Их сервировка была вне всякой критики. Белоснежные скатерти, мельхиоровые столовые приборы, прекрасная посуда. Одним словом, подготовлено все по высшему разряду Без нашего требования венец вместе с шеф-поваром обошли все столы и попробовали каждое приготовленное блюдо, тем самым выдав гарантию на качество пищи.
В подразделения передали приказ оставить половину расчетов, экипажей, десантников, а остальным, соблюдая маскировку; прибыть в «Асторию» на обед! Время для приема пищи — тридцать минут, после чего произвести смену личного состава.
Танкистам, самоходчикам и десантникам обед очень понравился. Еще бы! На фронтовых дорогах, а у многих за плечами не одна тысяча километров, такое застолье — впервые.
Я и мои заместители стали обсуждать, какими дензнаками и какую сумму заплатить за это прекрасное угощение. Скажу откровенно, что все мы в данном вопросе были полнейшими профанами и потому приняли «соломоново» решение: пусть сам владелец ресторана предъявит нам счет за обед и скажет, какой валютой ему платить.
Начальник финансовой службы батальона положил на стол три пачки ассигнаций: доллары, фунты стерлингов, австрийские шиллинги. (К сожалению, автор не объяснил происхождение этих денег. Можно предположить, что речь идет о трофеях. — М. К.)
Пригласили хозяина «Астории», и Николай Богданов объяснил ему, что от него требуется. Хозяин немного помедлил с ответом, а затем, указав на «зеленые», назвал сумму. Я тут же взял пачку долларов в банковской опечатке и, сказав: «Битте!», подал ее австрийцу. Тот с легким поклоном головы принял плату и вмиг запрятал ее во внутренний карман пиджака. Через несколько секунд вынул деньги оттуда и поспешно сунул их в карман брюк. Как-то тревожно бегал его взгляд по нашим лицам, да и зрачки глаз венца, как показалось не только мне, стали почти квадратными. Что его так растревожило? К сожалению, это мы выяснить не успели. Прибежал мой командир танка, гвардии лейтенант Иван Филин и крикнул: «Немцы снова атакуют!» Нас из-за стола словно ветром сдуло…
9 мая сорок шестого года, когда в части отмечалась первая годовщина Победы, на торжественном обеде по случаю этого праздника кто-то из офицеров сказал: «Эх, сейчас хотя бы половину того прекрасного венского обеда!» Те командиры, которые поняли, о чем идет речь, засмеялись: «Чего захотел!»
А я поинтересовался у начфина: «Слушай, а сколько мы заплатили хозяину «Астории» за то угощение?» — «А вы, товарищ комбат, помните, какие купюры были в той пачке денег?» — «Кажется, стодолларовые». — «Да. Их было там пятьдесят штук». — «Ого! Не поскупились». — «Мы заплатили хлебосольному венцу за тот обед… пять тысяч долларов».
Как-то недавно у меня был разговор с одним российским работником посольства. Я ему рассказал о тех далеких апрельских днях сорок пятого года, об обеде в Вене, о нашем расчете с хозяином ресторана. Он меня поправил: «В пачке не пятьдесят, а сто стодолларовых ассигнаций. Такова стандартная банковская упаковка». Так вот почему у австрийца стали зрачки глаз квадратными. Так, не скупясь, в этом ресторане, наверное, никто никогда не расплачивался».[97]
Если сотрудник посольства не ошибся, то владелец ресторана за обед на 180 человек получил 10 000 долларов, что, учитывая покупательную способность доллара того времени, было поистине фантастической суммой (для сравнения можно привести пересчитанные в доллары размеры заработной платы в послевоенной Австрии: например, у университетского профессора в 1951 г. она варьировалась в интервале от 87 до 16З долларов в месяц, в зависимости от стажа работы. Доцент в австрийских университетах вообще не имел постоянного оклада, зато он имел право получать гонорары за прочитанные им лекции. В послевоенный период доценту в среднем удавалось зарабатывать гонорарами в год порядка 25 долларов, что с трудом покрывало его расходы на трамвай. Зарплата начинающего врача в 1950 году была повышена с 9 до 14 долларов в месяц).[98] Что же тогда должны были значить 10 000 долларов в 1945 году? Правда, надо учесть способность ресторатора обеспечить обед по «высшему разряду» на фоне уличных боев. Было за что платить. Да и зачем советским военным было экономить американские деньги? Ведь их могли убить в любую минуту…
А вот артиллеристу Виктору Александровичу Гурову, как и его товарищам, после завершения боев с японцами в Северном Китае довелось использовать чрезвычайно экзотическую денежную единицу: «Зарплату нам выдавали в гоби, это было нечто вроде местных оккупационных знаков, которыми заменипи дены и, прежде ходившие в Маньчжурии. Эти гоби печатались в Москве и отправлялись туда буквально вагонами Офицеры из нашею дивизиона, кок противотанкисты, получали двойной оклад. Таким образом, я получал 6000 гоби. Нормальные деньги, по курсу один рубль стоил четыре гоби. Впрочем, русскии человек все со стоимостью водки сравнивает. Так вот «гусыня» (то есть четыре литра) китайской водки — ханжи — стоила там 150 гоби».
Здесь надо отметить, что 150 гоби, то есть менее 40 рублей за 4 литра китайской ханжи — это. надо полагать, самая низкая цена на водку, с которой можно было столкнуться в ту эпоху. Правда, по воспоминаниям Виктора Александровича, особо качественным этот напиток назвать трудно: «Ее там делали на маленьких заводиках, но, по сути, это просто самогон Причем для ханжи не было даже установлено определенной крепости. И цена колебалась в зависимости от крепостиг, которую определяли очень оригинальным методом. При продаже хозяин наливал немного ханжи в маленькое фарфоровое блюдечко и поджигал спичкой Градус и цена определялись в зависимости от количества оставшейся на блюдце копоти. Ну у нас умельцы установили, что копоти практически нет при 75 градусах, и мы брали только такую ханжу…
Впрочем, в любой чайхане сразу с порога в нос ударял не приятный сивушный запах. Такой запах имеет ханжа, и чем ниже ее крепость, тем сильнее запах. А вот при крепости 60–80 градусов сивушный запах почти не чувствуется. Однако китайцы пили в основном низкоградусную подогретую ханжу. Причем пили они из маленьких Фарфоровых чашечек, маленькими глотками. Экономно и хмельно, в общем. Я сам подогретую ханжу не пробовал, но, судя по запаху думаю, что это отрава еще та».[99]
В общем, валютный кругозор советских военных за время войны чрезвычайно расширился. И не только валютный. Впервые за долгое время огромное количество советских людей увидело другие страны, пусть и разрушенные войной, познакомилось с другими, совершенно непривычными нравами. На экранах советских кинотеатров появились трофейные западные фильмы. В Советский Союз в посылках и чемоданах демобилизованных солдат и офицеров хлынул поток трофейных вещей. Но это лишь в малой степени могло возместить неоценимый ущерб, понесенный страной и ее населением буквально во всех областях жизни.
Гпава пятая
Цена «трофейной» посылки
Посылки, которые советским солдатам разрешили посылать домой после того, как Красная армия вступила на территорию Германии, тоже имели свою официальную стоимость.
Согласно «Приказу об организации приема и доставки посылок от красноармейцев, сержантов, офицеров и генералов действующих фронтов в тыл страны» № 0409 от 26 декабря 1944 года: «Вес посылок установлен: от рядового и сержантского состава — до 5 кг, от офицерского состава — до 10 кг; от генералов — до 16 кг.
Максимальный размер посылки не должен превышать 70 см в каждом из грех изменении Воинские посылки от красноармейцев и сержантского состава принимаются бесплатно, от офицерского состава и генералов за плату по 2 рубля за килограмм. Посылки, по желанию отправителей, могут подаваться также и с объявленной ценностью: от рядового и сержантского состава — 1000 рублей, от офицеров — до 2000 pублей и от генералов — до 3000 рублей с взиманием страхового сбора по действующему тарифу..
За посылки, утраченные по обстоятельствам военного времени в районах фронтового тыла, органы военно-полевой почты и Наркомсвязи материальной ответственгюсти перед получателями и отправителями не несут За посылкиг утраченные по другим обстоятельствам, выплачивать в возмещение стоимости посылок отправителям в пределах объявленной ценности за счет страхового фонда Наркомсвязи, установленным порядком…
Неврученные посылки адресатам, ввиду их ненахождения, обратно отправителям не возвращаются, а по истечении 2-месячного срока хранения в местах выдачи передаются для реализации в государственную торгующую сеть дня продажи по государственным ценам инвалидам Отечественной войны и семьям фронтовиков Поступившую от реализации сумму госторгующие организации сдают предприятиям Наркомсвязи дпя пересылки почтовыми переводами отправителям этих посылок»[100]
Ознакомительная версия.
