Ознакомительная версия.
Евреи — не невинные жертвы!
Не надо видеть в евреях невинных бедняжек, которых бьют, а они только плачут. Война 115–117 годов началась в точности, как война 66–68 годов: как противостояние евреев диаспоры с их греческими и египетскими соседями. Причем евреи первыми взялись за оружие. За считаные недели боевые действия охватили огромные территории Киренаики, Нижнего Египта, Кипра. Восставшие осадили Александрию. В самой Александрии греки устроили погром еврейской общине. В то же самое время римские войска, находившиеся на территории Парфии, столкнулись с раздражением против них здешних евреев, что спровоцировало конфликт и в этом регионе. Показательно, что александрийский историк Апиан называет эти события просто: «Иудейская война».{37}
Насколько это правда, трудно сказать, но египтяне вполне серьезно рассказывали о людоедских наклонностях евреев. Археологи обнаружили папирус с письмом Евдамос — матери стратега Аполлония, которая просит богов не допустить, чтобы иудеи зажарили ее мальчика{38}. Дион Кассий пишет: «…иудеи в Кирене и окрестностях ее… истребляли римлян и эллинов: мясо их ели, кишками их препоясывались, в кожу их одевались, а иных многих распиливали надвое от самой макушки, а иных отдавали диким зверям, а иных принуждали биться навроде цирковых поединщиков, и так погубили общим счетом двести двадцать тысяч. И в Египте творили они много сходного, а еще на Кипре предводительствуемые неким Артемионом, так что сгубили они на сем острове двести сорок тысяч людей…»{39}
Возможно, тут и преувеличение. Но и многие другие источники, подтверждаемые археологическими данными, говорят о страшных разрушениях и опустошении африканских земель. Орозий сообщает, что эти территории были заселены вновь лишь после того, как император Адриан вывел туда новые колонии{40}. Жители Оксиринфа спустя еще много лет отмечали годовщину победы над восставшими евреями как самый радостный праздник.{41}
К сожалению, все обстоятельства великой войны африканской диаспоры и Кипра остаются неизвестными. Как пожар, эта война опалила огромные территории, унесла жизни тысяч и тысяч людей, но из всех событий сохранилось только то, что была осаждена Александрия, и сам факт разгрома. В Талмуде запечатлелось лишь одно замечание, посвященное событиям этого времени: «и текла кровь по морю в сторону Кипра, и прибавлялась».
Римляне подавили восстание. Легионам помогало ополчение греков и огреченных туземцев. Но римляне вовсе не «встали на сторону» греков и не были «против евреев».
Когда погромы устраивали греки, римляне всякий раз стремились их остановить и наказывали зачинщиков. Единственное исключение — император Калигула. Он самым благосклонным образом принял делегацию александрийцев, после того как при попустительстве наместника Флакка они устроили избиение своих еврейских сограждан. Однако у самих римлян Калигула справедливо пользовался репутацией безумца, страдающего манией величия.
Иосиф Флавий с полным основанием связывал римскую и иудейскую политику этого императора: «он лишил свою родину ее благороднейших мужей. И на Иудею распространилось его нечестие…»{42}. Правители Рима, оставившие о себе более достойную память, действовали совсем по-другому.
Преемник Калигулы — Клавдий специальным указом подтвердил права евреев Александрии и наказал инициаторов погрома. Таким же образом поступали и знаменитые враги евреев — Траян и Адриан. Побеждая в иудейских войнах и подавляя восстания, они пресекали погромы. Разбирая дела о столкновениях евреев с греками в Египте, вставали на еврейскую сторону, вплоть до казни греческих возмутителей спокойствия.{43}
Когда незадолго до 115 года перед Траяном предстали еврейская и греческая делегации александрийцев, император счел греков «недостойными его приветствия, за то, что они позволили себе такие жестокие поступки по отношению к евреям».{44}
Греческие подданные решительно не могли понять логику поведения римских властей и полагали, что стали жертвами еврейских интриг. Один из организаторов александрийского погрома 38 года Исидор заявлял, что наказавший его император Клавдий является сыном еврейки Саломеи, а осужденный Траяном грек Гермаиск, организатор погромов, уверял, что римский сенат «наполнен безбожными жидами».{45}
Думаю, сказанного уже достаточно. Становится очевидно: римляне не были антисемитами. Антисемитами были греки и египтяне.
Римляне плохо понимали евреев и в большинстве своем относились к ним то с иронией, то с плохо скрытым презрением. Так, довольно глухая, да еще и мятежная провинция. Диковинные люди, не желающие понимать, как надо «правильно» жить, да еще кидаются, как дикие звери.
Но римляне были справедливы. Они не позволяли одним подданным обижать других подданных. Даже если обидчики были на них похожи, а обижаемые — дикими и малопонятными. Римляне были внимательны к традициям покоренных ими народов и никогда не пытались навязать им своих религиозных установлений, ограничиваясь вполне формальными церемониями, символизировавшими идею подданства.
Безусловно, в реальном мире всегда находилось место для самоуправства, жестокости и корыстолюбия тех или иных недобросовестных администраторов, однако общие идеалы имперского управления были вполне благородными. Вот как наставлял Плиний Младший одного из чиновников, который отправлялся в провинцию Ахайя: «Чти богов основателей и имена богов, чти древнюю славу и ту самую старость, которая почтенна в человеке и священна в городах. Воздавай почет древности, воздавай его великим деяниям, даже мифам. Не умаляй ничьего достоинства, ничьей свободы, не останавливай даже хвастливых речей».{46}
Плиний также говорил о главной идее провинциального управления: «Плохо, если власть испытывает свою силу на оскорблениях; плохо, если почтение приобретается ужасом: любовью гораздо скорее, чем страхом, добьешься ты того, чего хочешь».{47}
Первый римский автор, оставивший обвинения в адрес евреев, — Марк Туллий Цицерон, во время своего пребывания на Кипре слушал лекции греческого философа Аполлония Молона, особо известного своими антисемитскими убеждениями.
Тацит в своей «Истории» пишет о корпоративной замкнутости евреев, их эгоизме, скупости и тут же — о поклонении ими статуе золотого осла. В точности как его информатор, грек Мнасей Патарский. Поэт Ювенал оставил целую серию пренебрежительных высказываний о еврейских нравах. Но о жителях Сардинии и каппадокийцах он отзывался еще более презрительно. А самые его ехидные стихи относятся не к евреям, а к римлянам, усвоившим иудейский обычай соблюдения субботы.{48}
Был ли Ювенал антисемитом? С таким же основанием можно назвать его антигаллом, антивифинцем, антихалдеем, антиармянином, антикаппадокийцем, антилидийцем и прочее, прочее. Безусловно также, что антиегиптянином и антигреком он был куда в большей степени, но самое пылкое недоброжелательство Ювенал испытывал к своим римским согражданам. И в 14-й сатире главная тяжесть обвинения относится не к евреям, которые сами по себе поэту не так уж и интересны, но к римским поклонникам иудейских обычаев, которые, как полагает Ювенал, могут превратить своих сыновей в евреев. Эта, к слову сказать, весьма сомнительная перспектива кажется Ювеналу ужасной и позорной, однако собственно евреев он не любит среди всех прочих, и даже менее многих прочих.
Сенека вроде не в восторге от евреев, но главным объектом критики Сенеки являются иудействующие римляне, сами евреи не вызывают такого негодования. Как отмечает римский писатель: «Им известно, по крайней мере, откуда произошли их обряды, а большинство людей, совершая обряды, не знает, зачем это делает».{49}
Поэта Горация римские евреи раздражали своей сплоченностью и готовностью отстаивать свои интересы. Но чувство это у него явно не очень серьезное, не более чем повод для шутки.
Квинтилиан говорит о римской ненависти к жителям Иерусалима — того самого города, где еще сравнительно недавно сражались и погибали римские воины. И тут же с гордостью вспоминает о том, что один раз ему довелось выступать в суде в качестве защитника иудейской царицы Береники.
Известны три изгнания евреев из Рима: времен Республики (139 г. до н. э.), при императоре Тиберии (19 г.), инициатива третьего принадлежат Клавдию (49 год).
Но это были вовсе не только еврейские изгнания. Римлянам не нравилось, что восточные культы стали невероятно модными и вытесняют древних римских богов. Они выгоняли и египетских, и сирийских жрецов, и звездочетов — те нарушали монополию «правильного» гадания по внутренностям животных.
Ознакомительная версия.
