Фиона Хилл - Сибирское бремя

В начале XX столетия Дулут в штате Миннесота был одним из наиболее быстро растущих городов США. Между 1900 и 1910 годами численность его населения возросла со 119 000 до 211 000 человек22. Располагаясь поблизости от одного из самых богатых в мире железных рудников и к западу от озера Верхнего, Дулут, казалось бы, имел все шансы претендовать на то, чтобы стать одним из ведущих американских металлургических центров. Экономическое будущее города виделось еще более многообещающим в 1915 году, после того как Сталелитейная корпорация США (United States Steel Corporation) решила построить там завод стоимостью 20 миллионов долларов. Предсказывали, что Дулут как столица железа и стали превзойдет Питтсбург, Чикаго и Детройт.

Однако вопреки всем ожиданиям Дулут так никогда и не стал металлургическим гигантом из простых соображений рыночной экономики. Отдаленность от основных рынков стали и железа и экстремально холодный климат сделали Дулут менее конкурентоспособным, чем другие подобные города на американском и мировом рынках. Несколько лет потерь своих позиций на рынках и снижение производства — и Дулут, так и не заняв место еще одного крупного американского промышленного центра, стал наглядным примером так называемого «нерационального размещения».

В ставшем классическим исследовании истории Дулута, написанном в 1937 году, два экономических географа, Ленгдон Уайт (Langdon White) и Джордж Приммер (George Primmer), выявили скрытые затраты, связанные с размещением города. Во-первых, холодные зимы повышали затраты на производство стали. Долгосрочная средняя температура января в Дулуте составляет -13,9°, но в среднем был один шанс из десяти, что в январские дни температура будет падать до -22° и ниже. В климате с такими перепадами температур оборудование нуждается в особой модификации для того, чтобы предохранить системы водоснабжения от замерзания и быть уверенным, что техника не остановится. Во-вторых, в Дулуте высоки затраты на рабочую силу — опять-таки результат холодного климата, обусловливающего необходимость корректировки затрат на проживание23. И, наконец, Дулут оказался менее конкурентоспособным по сравнению с другими американскими сталелитейными центрами из-за своей удаленности от рынков и связанными с этим более высокими транспортными затратами.

«Успешное размещение сталелитейных и железопроизводящих заводов — это, в основном, вопрос затрат на транспортировку, а не одной только платы за провоз сырья, как это обычно предполагается. Плата за транспортировку готовой стали до пункта назначения имеет такое же, если не большее значение. Недостатки Дулута и преимущества Детройта обнаруживаются в следующем: Дулут находился в регионе, где основным занятием было фермерство и где, что очевидно, потребность в стали была невелика; Детройт, столица автомобильной промышленности, — самый крупный в мире потребитель стали высокой степени обработки»24.

С самого начала его существования как промышленного центра у Дулута никогда не было перспективы стать ведущим производителем железа и стали. Он слишком холоден и слишком удален от основных рынков. Рынок однозначно доводит этот существенный факт до сведения как производителей, так и потребителей. Как прямое следствие этого, экономическая и демографическая база Дулута изменилась, и он перестал расти. Сегодня в метрополии Дулут (Дулут-Верхнее, Duluth-Superior MSA) проживает менее 250 000 человек — не на много больше, чем в 1910 году.

В 1923 году Пермь[10] была 31-м по величине городом России с населением 67 000 человек, однако за последующий десяток лет население утроилось. К 1939 году — это уже 13-й по величине город в стране. Его быстрый рост стал результатом развития советского ВПК. Двенадцать огромных оборонных предприятий (до 30 000–40 000 работников в каждом) были размещены в Перми в три приема за период 1930-1960-х годов25.

Пермь еще холоднее Дулута (см. график 3-6): здесь январская температура ниже примерно на градус и нередки дни с более низкой температурой. (В 8 из 42 лет, показанных на графике 3-6, средняя январская температура в Перми была ниже -18°; в Дулуте за тот же период был лишь один столь же холодный год.) Пермь имеет такое же отдаленное расположение, как и Дулут. Ее география отдаляет город от заказчиков и в России, и за рубежом. Однако, в противовес Дулуту, рынку в Перми никогда не дозволялось сигнализировать, что холодный пермский климат и отдаленное размещение неблагоприятны как для промышленного производства, так и для роста числа жителей. Затраты на транспортировку, климат и работу никогда не принимались в расчет советскими плановыми органами и специалистами из оборонной промышленности при строительстве и расширении заводов по производству вооружений. Поэтому, когда число жителей Дулута достигло верхнего предела (около 300 000 человек к 1930 году), в Перми рост только начинался. Число жителей росло до одного миллиона человек. К 1970 году завершилась заключительная фаза оборонного строительства в Перми, после чего ее рост существенно замедлился и в 1990 году остановился совсем в связи с развернутой советским правительством радикальной демилитаризацией экономики. Но к тому времени Пермь была уже вчетверо больше, чем когда-либо был Дулут (см. график 3-7).

Пермь сегодня — словно российский «замороженный мамонт», пятый самый холодный город мира с числом жителей свыше миллиона, утративший разумное обоснование того, что заставило построить его таким по величине и в таком месте.

Источник: База данных авторов. См. приложение Б.

Источник: База данных авторов. См. приложение Б.

Российские проблемы расстояния и холода — последствия не одной лишь физической географии. Распределение российского населения — результат сознательной политики правительства. До Октябрьской революции поощрялась миграция на вновь присоединенные территории, строились военные аванпосты и города на приграничных землях империи. В советский период огромные массы людей перемещали за Уральские горы для того, чтобы заселить Сибирь и эксплуатировать ее ресурсы с пользой для государства. Освоение новых земель, советское промышленное и городское планирование и насильственная, а не естественная миграция сформировали сегодняшнюю Российскую Федерацию.

Со своим суровым климатом, гигантской территорией, большими расстояниями, Россия, по мнению Андрея Паршева, была обречена на частые низкие урожаи и высокие затраты на транспортировку сырья и готовой продукции. Но география — это не предначертание судьбы. Российская Федерация сегодня, в сущности, вовсе не та вчерашняя РСФСР в составе Советского Союза, Российская империя или средневековая Московия. Как и у большинства стран, размеры и протяженность России являются производной времени. Как говорилось в предыдущих главах, самый важный фактор, определяющий экономическое развитие, — не столько местоположение или размер территории страны, сколько то, где проживают люди в пределах этой территории и как они между собой связаны.

Распределение населения России от Калининграда до Владивостока представляет собой сравнительно новый феномен. Россия изначально формировалась путем завоевания территорий с последующей за этим миграцией туда и заселением, часто под непосредственным руководством самого государства. Широкомасштабное заселение Россией, например, Дальнего Востока стало возможным только после размежевания с Китаем в 1850-х годах и строительства Транссиба в 1890-х. Таков процесс территориального роста и последующего перебазирования населения в пределах данного географического пространства, сформировавший современную Россию, со всеми ее связанными с этим экономическими и политическими проблемами. Хотя физическое местоположение России за несколько веков, по существу, изменилось незначительно, границы государства и распределение населения в пределах этих границ изменились весьма существенно, особенно за последнюю сотню лет.

Современная Россия берет свое начало от небольшого Московского княжества, которое образовалось в XV веке после освобождения от татаро-монгольского владычества. В течение последующих пяти веков его территория разрасталась большими темпами и расширилась особенно стремительно после того, как Москва распространила правление на крупный массив евразийских земель, не встретив на своем пути серьезных географических препятствий. Всякий раз, когда в процессе экспансии приходилось сталкиваться с интересами других сильных держав, Москва прибегала к войнам ради дальнейшего захвата территорий. В XVI столетии Москва вернула себе некоторые бывшие российские земли, отторгнутые у нее Литовским княжеством. За этим последовали военные экспедиции в Среднее Поволжье, на северное побережье Каспийского моря и к Кавказским горам. Крестьяне в поисках новых сельскохозяйственных угодий, отряды казаков, охотники в поисках лучших мест промысла ценного пушного зверя тоже шли за Урал и в Сибирь, доходя до реки Амур и Охотского моря на Дальнем Востоке. За ними следовало установление там правления Москвы. В XVII столетии по инициативе гетмана Богдана Хмельницкого с Москвой воссоединилась Украина.