Мне всегда везло на хороших людей. И в Москве – «жестоком городе». На конкурсе Bella voce познакомилась с замечательной Лидией Павловной Абрамовой, которая, услышав меня, сказала: «Приехала из Нижнего и сломала все наши планы». Позже она нашла меня и предложила поехать учиться в Италию. Надо было только заплатить две тысячи долларов. Таких денег у меня в 2001-м не было. Но где-то в глубине души чувствую – хотела бы петь в опере.
– Ирина, а в программе «Голос» – действительно популярной и полезной (хотя бы для того, чтобы зрители узнали в лицо) – поучаствовать нет желания?
– Многие говорят мне об этом. Может, и созрею для такого решения. Хотелось бы познакомиться с Александром Градским. И для раскрутки программа важна и нужна. Даже те из участников, кто не доходит до финала, собирают полные залы. У меня свои слушатели есть. Но возможность попробоваться в «Голосе» не исключаю.
…Какая песня без Ирины Шоркиной?
Леонид КОЛПАКОВ
Теги: искусство , музыка
Нонна Голикова. Любовь Орлова. - М.: Молодая гвардия, 2014. – 234 с. – (Жизнь замечательных людей: Малая серия, выпуск 65). – 3000 экз.
Вы не поверите, но про Любовь Петровну Орлову я вспоминаю почти ежедневно, шагая на работу или к метро по замечательному нашему Хохловскому переулку. И часто прохожу под давно уже находящимся в аварийном состоянии балконом старого московского дома. Как рассказал мне несколько лет назад автор первой книги об Орловой в легендарной серии "ЖЗЛ" Александр Хорт, этот балкон, который сейчас может запросто обрушиться, знаменит тем, что является частью квартиры, в которой когда-то жила будущая народная артистка СССР, лауреат Сталинской премии (за участие в фильме «Встреча на Эльбе»). Я, к сожалению, так и не выяснил, кому же из мужей звезды советского кино – до, понятное дело, Григория Васильевича Александрова – принадлежала эта квартира.
Давно знаком с Нонной Голиковой – драматургом (спектакль по её пьесе о Есенине «Жизнь моя, иль ты приснилась мне» в Театре им. Ермоловой когда-то сделал знаменитым совсем молодого Сергея Безрукова), театроведом божьей милостью. И когда звезде «Табакерки» дали (в 23 года, между прочим) Государственную премию России, об авторе пьесы и режиссёре не вспомнили. Давно знал, конечно, что Нонна Юрьевна – родная племянница Любови Петровны. И когда появлялись в жёлтой прессе всякие гадости про Александрова и Орлову, говорил: ну напишите же наконец книгу о своей великой тётке! Тем более что держал в руках письма Любочки, как её называли дома, своей сестре, матери Нонны Юрьевны. Они сохранились, в отличие от бесценного архива Орловой–Александрова, который родственник после продажи их квартиры на Пушкинской площади просто выбросил на помойку. Не знаю, к моим ли советам прислушалась в конце концов Голикова, но книгу написала. И вот теперь она вышла в малой серии «ЖЗЛ», за что «Молодой гвардии», выражаясь языком нынешней молодёжи, респект и уважуха.
Это, конечно, не единственный случай, когда в «ЖЗЛ» герой становится замечательным второй раз. Книга нашего коллеги Хорта – обстоятельная биография, наверное, самой знаменитой актрисы советского кино. Работа Голиковой написана по-домашнему уютно, причём без титулов и пафоса, восторга и умиления. Но с любовью и невероятным уважением. Почему-то кажется, что Орловой пришлись бы по вкусу обе книги.
Тайна актрисы и её жизни всё равно не разгадана. Остались великие фильмы и замечательные спектакли в ставшем ей родным Театре им. Моссовета. Но оказывается, Л.П. Орлова мечтала о новых работах, искала театры. В Пушкинском, к примеру, сразу оценила работу совсем юной Веры Алентовой... Она была на «вы» с мужем и всегда выходила к обеду безупречно одетой-причёсанной. Она переступала через обиды, и когда при Юрии Завадском ей нашли замену в «Норе», послала Ие Саввиной – новой Норе – корзину цветов.
Книга Нонны Голиковой добавила строгой, выверенной и очень серьёзной серии (в нынешнем году «Жизни замечательных людей» 125 лет) сердечности, искренности. Почти домашняя история стала теперь фактом истории. Потому ещё, что героиня – звезда настоящая.
Д. ТЁМИН
Теги: Нонна Голикова , Любовь Орлова
Тяжёлый крест евразийства
«ЛГ» № 39, 2011
Прошли времена, когда Запад мог без особых усилий удерживать Россию в модусе бытия-для-другого, используя этот Континент-Океан в качестве своего инфантильного "союзника", полигона для социальных экспериментов или, на худой счёт, сырьевого придатка. Стихают отголоски дискуссий о том, где наше будущее - на Востоке или на Западе. Отбросив марксистскую идеологию как «соль, потерявшую силу», открестившись от «легиона бесов» пошлейшего, мертвящего либерализма 1990-х годов, Россия приходит в себя, «сосредотачивается», обретая то сознание своей неизбывной духовной мощи, выразителями которого без малого сто лет назад стали создатели «интегрального евразийства». Возвращение к их «брошенному наследию», о необходимости которого мы говорили ещё четверть века назад, стало в наши дни для вороватых «реформаторов» тревожным, многозначительным фактом.
Русская эпоха всемирной истории на пороге. (П.Н. Савицкий, 1959 г.)
Первым неоевразийцем в СССР стал Л.Н. Гумилёв, приобщившийся к идеологии «ортодоксального евразийства» в общении с одним из её создателей – П.Н. Савицким, считавшим его «самым близким» себе человеком во всём мире. Правда, сам Гумилёв называл себя «последним евразийцем», видимо, полагая, что иных последователей запрещённой доктрины в условиях советской идеократии быть не может. Интересно, что декларируемая князем Н.С. Трубецким противоположность евразийства марксизму то и дело смазывалась с обеих сторон: «марксистские уклоны» обнаруживались в группе П.П. Сувчинского в Кламаре, а элементы «евразийского мировоззрения», в том числе и установка на осуществление в СССР «идеократического правящего отбора», проявлялись в политическом мышлении и практике русских марксистов – сталинцев.
Нужно сказать, что незадолго до начала Второй мировой войны Сталин своевременно отказался от дезориентирующей идеи «пролетарского интернационализма», истребив заодно и её носителей – троцкистов, активно мешавших возвращению России-Евразии на путь имперского строительства, и начал работу по качественному обновлению властвующей элиты, нацеленную на вытеснение холуйствующей перед вождём партийной бюрократии (проклятой касты) слоем профессиональных управленцев, безупречных стражей имперской государственности, бесстрашных воинов- нестяжателей, соизмерявших все свои поступки с коммунистической идеей справедливости вполне в духе политического платонизма. Реванш беспринципной партийной бюрократии после развенчания Сталина в конечном счёте привёл к появлению таких отвратительных политических монстров, как Горбачёв и Ельцин, завершивших развал «империи Кремля», начатый хрущёвистами на ХХ съезде КПСС.
Ставший свидетелем её стагнации и распада Гумилёв за год до своей смерти пророчески утверждал: «[?]Если Россия будет спасена, то только как евразийская держава и только через евразийство». Именно он положил начало реанимации евразийского наследия в 1970–1980-е годы – при скрытой поддержке андроповцев и вопреки явному сопротивлению идеологов «склеротического марксизма». Важной вехой на этом пути стала публикация его фундаментального исследования «Древняя Русь и Великая Степь» (1989) в издательстве «Мысль», директор которого (В.М. Водолагин) защитил автора от редакторского произвола и способствовал присуждению ему премии Госкомпечати «За лучшую книгу года». Факт примечательный, свидетельствовавший о том, что какая-то часть правящего слоя – номенклатурного класса – вполне осознанно обратилась в период горбачёвско-ельцинской смуты к последней, всеобъемлющей формуле русского самосознания, по сравнению с которой все рассуждения последнего десятилетия о «русской национальной идее» – детский лепет.
В то же время в условиях небывалого разгула самого банального западничества, олицетворением которого был в 1980–1990-е гг. старый колумбийский крот А.Н. Яковлев, несколько исследователей независимо друг от друга приступили к рациональной реконструкции евразийской доктрины с учётом присущего ей мистицизма (православного футуризма). Их статьи стали появляться в журналах «Знания – народу» и «Континент–Россия», а также в газете «День». Естественно, ельцинисты игнорировали такого рода идеи. Зато один из помощников Н. Назарбаева, близкий к редакции газеты «День», подготовил соответствующее предложение, и в марте 1994 г. руководитель Казахстана выступил с инициативой создания на «постсоветском пространстве» Евразийского союза, продемонстрировав, таким образом, на деле свою приверженность политике большого стиля.
