Даже согласно официальной статистике за рубежом сегодня работает около 700 тысяч (по некоторым данным до 800 000) научных сотрудников из России. Чтобы оценить реальный размер потерь интеллектуального ресурса страны, это число надо по крайней мере удвоить или даже утроить, ибо учёные эмигрируют с жёнами и детьми, увозя из страны людей, генетически предрасположенных к интеллектуальному труду. Ежегодно страну покидает до 15% выпускников ВУЗов, эмиграция специалистов (в основном молодых) за весь период реформ стабильно сохраняется на уровне 10 -15 тысяч человек в год.
Какой смысл рассуждать о способах улучшении демографической ситуации, если из страны вымывается золотой песок интеллекта, систематически изымаются молодые, умные, высокообразованные граждане, что приводит к резкому падению не только количественных демографических показателей, но и качественных?
По подсчётам экспертов ООН отъезд за рубеж одного человека с высшим образованием наносит стране ущерб размере от 300 тысяч до 800 тысяч долларов. По сообщению ректора МГУ академика В.Садовничего на обучение одного специалиста мирового класса Московский Государственный Университет тратит до 400 тысяч долларов. Таким образом, только выпускники МГУ ежегодно «уводят» за границу около 120 миллионов долларов.
По данным Ю.Лисовского сегодня наши эмигранты, живущие в США, обеспечивают 20-25% американского производства в области высоких технологий, что составляет около 10% мирового рынка. Если бы те специалисты, которые выехали из России, начиная с 70-х годов, обучались в университетах США и Западной Европы, то на их подготовку этим странам пришлось бы потратить более 1 триллиона долларов.
Отъезд молодёжи приводит к резкому старению научных кадров в России. Так, по оценке президента Лиги содействия оборонным предприятиям А. Долголаптева средний возраст инженеров, конструкторов и высококвалифицированных специалистов в отечественном ВПК в 2006-м году составлял 65 лет.
Научная администрация, не желая ссориться с властью, как всегда представляет искажённую картину. Говорит вице-президент РАН, директор Физического института им. П.Н. Лебедева (ФИАН) академик Г.Месяц: «Массовой утечки сейчас нет. Тактика изменилась: наших учёных отслеживают выборочно. Пошли первые публикации – западные университеты ими уже интересуются, приглашают к себе. А у нас им, что могут предложить?» («Аргументы и факты», № 12, 2007 г.).
Вопреки утверждению А.Фурсенко, что «слухи об опасности “утечки мозгов” из России сегодня сильно преувеличены», она ежегодно обходится нашей стране в 25 миллиардов долларов. Согласно оценкам ЮНЕСКО, уже к середине 1990-х годов потери России от «утечки умов» превысили 30 миллиардов долларов. Эта сумма, по сути, была вложена в бюджеты принимающих стран. По данным ректора Российского нового университета, председателя Совета Ассоциации негосударственных ВУЗов России В.Зернова, точную сумму ущерба страны от «утечки мозгов» подсчитать невозможно, но она составляет примерно один триллион долларов. Кроме того, эмигранты увозят с собой не поддающийся оценке объём научных сведений, разработок технологий, ноу-хау и других видов интеллектуальной продукции.
В стране работает ещё одна форма «утечки мозгов» – внутренняя, когда специалист живёт в России, но работает в западных или отечественных фирмах по международным грантам. По данным С.Миронина потери государства от такого рода «утечки мозгов» составляют 600-700 миллионов долларов в год. Такая форма эксплуатации интеллектуального потенциала России более выгодна для Запада и потому она расширяется.
Потери интеллектуального ресурса вызваны и уходом квалифицированных специалистов в области, не связанные с наукой и высокими технологиями внутри страны. Сегодня только 10% выпускников ВУЗов России работает по специальности. Массированная пропаганда красивой жизни привела к тому, что сегодня молодые стремятся получить как можно больше денег, не заботясь о способе их добывания. В результате выпускники лучших ВУЗов России – физики, химики, авиаконструкторы, электронщики предпочитают работать в финансовых и торгово-посреднических структурах, наполняют банки, страховые и ипотечные конторы, риэлторские и туристические фирмы и т.д.
Причина одна: уровень вознаграждений в коммерческих структурах в несколько раз превышает заработную плату, которую могут предложить заводы, конструкторские бюро, проектные и научно-исследовательские институты, университеты. Погоня миллионов молодых людей за сиюминутной выгодой быстро обернётся социальной катастрофой – деградировавшие профессионально клерки в 40-45 лет станут никому не нужны, уже сегодня ряды безработных пополняют люди с высшим образованием, кандидаты и доктора наук.
Молодые люди уходят из науки и уезжают не только в поисках больших денег или самореализации. Многих из них выталкивают из страны невыносимые условия жизни – дороговизна и низкое качество жилья, плохая экология и высокая преступность в Москве и Петербурге, разрушенная инфраструктура, нищета и безработица в провинции.
Плохо то, что за рубежом учёные-эмигранты из России неизбежно теряют свой творческий потенциал, неизбежно попадая в рабскую зависимость от местного босса, который зачастую имеет более низкий уровень квалификации. Статус эмигрантов в зарубежном научном учреждении, как правило, ниже, чем на Родине. Талантливые, самостоятельно мыслящие люди плохо приживаются на Западе. Главное условие, необходимое учёному из России чтобы преуспевать на Западе – абсолютная покорность боссу, полное забвении своей творческой индивидуальности. Западная система ставит учёного в жёсткие рамки официальной тематики, финансируемой государством или частными компаниями. Никакие отклонения не только от заданной темы, но и от ключевого подхода к ней не допускаются вследствие тотальной коммерциализации западной науки.
Учёный на Западе лишён права самостоятельно выбрать тему исследования, а ведь именно здесь и начинается настоящий учёный. В СССР, при всех недостатках нашей науки, учёный всегда имел возможность выбора темы. Он обрекал себя на более скудную жизнь, на столкновения с начальством, проводящим в жизнь заказную официальную тематику, но он мог работать и жить.
Вообще восторги по поводу успеха учёных из России на Западе сильно преувеличены. Да, уехавший получит материальные блага и образ жизни, недоступные в России, поскольку западный стандарт потребления гораздо более высок, чем на Родине. На это и рассчитывали организаторы «утечки мозгов», низводя доходы русского профессора на уровень дворника. Они использовали древний как мир приём – подкуп. Однако настоящий учёный в состоянии разглядеть под жирным червяком наживки смертный крючок. И для принимающей страны учёные-эмигранты – сомнительное приобретение, ибо в большинстве своём это циничные космополиты, «граждане мира» работающие исключительно ради денег. Серьёзными учёными такие люди быть не могут.
Эмиграция идёт в основном за счёт людей, имеющих образование в области технических и естественных наук, что обескровило реальный сектор экономики. Сейчас в России не хватает более 500 000 специалистов в области высоких технологий – сравним это число с количеством уехавших!
В результате эмиграции страна потеряла целое поколение учёных, квалифицированных специалистов, что вызвало жестокий кадровый голод в стране, старение научных кадров, падение образовательного и интеллектуального уровня России. Известно, что вырезание из социума его мыслящей части неизбежно приводит к снижению среднего уровня, к деградации всего общества. Природа не рождает много людей, способных к интеллектуальному труду, поэтому потеря каждого из них – потеря неоценимого природного ресурса страны. По словам Б.Паскаля «Достаточно уехать трёмстам интеллектуалам, чтобы Франция превратилась в страну идиотов». «Россия превращается в страну дураков!» - такое паническое заявление прозвучало из уст известного профессора Сергея Капицы осенью 2009 года.
Меры по преодолению массовой научной эмиграции абсолютно очевидны: обеспечить для учёных заработную плату, условия работы и жизни на уровне мировых стандартов. Разрешать выезд на работу за рубеж специалиста только после оплаты им всех затрат, сделанных государством при его подготовке. Разработать меры по возвращению на родину учёных-эмигрантов, создав систему льгот для возвращающихся (использовав, в частности, опыт Китая). Но это означает – создать другую страну. В нынешней так называемой демократической России, т.е. сырьевой колонии эти меры неосуществимы в принципе. Ещё осенью 1998-го года, уже после отставки с поста заместителя председателя правительства, Альфред Кох, фактически, озвучил цели политики демократического руководства России: «Экономическое будущее России – сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех людей, которые могут думать…»
