«Нью-Йорк таймс» теперь уже решительно выступала за окончательное решение вьетнамской проблемы путём переговоров. Но при этом она по-прежнему не отказывалась от аргументов такого рода: при выработке соглашения в Париже США должны, хотя бы частично, добиться тех целей, которых им не удалось достичь на полях сражений. Это требование она отстаивала в течение ряда лет. Однако, если переговоры затягивались, газета перекладывала ответственность за это на вьетнамскую сторону, а не на руководителей американского правительства. А если на той или иной стадии они начинали продвигаться вперёд, то «Нью-Йорк таймс» объясняла это читателям тем, что Ханой шёл на уступки под давлением американской военной мощи, стараясь не признавать того факта, что в действительности под ударами вьетнамских патриотов США всё более утрачивали свои позиции как на поле боя, так и за столом переговоров. Таким образом, оставаясь верной себе, газета придерживалась интерпретации фактов, наиболее отвечающей интересам правящего класса – империалистической буржуазии.
К концу второго и началу третьего этапа вьетнамской войны «Нью-Йорк таймс» всячески старалась привить читателям сознание важности и ценности человеческой жизни. Она даже выражала недоумение по поводу того, как можно ещё
«продолжать придавать гораздо больше значения ущербу, который может быть причинён нашему (американскому. – В. К.) престижу в мире, чем тому, что наши бойцы погибают на поле боя либо остаются калеками…»[86].
Эти заявления полностью противоречили утверждениям «Нью-Йорк таймс», выдвигаемым в период эскалации. Газета ставила теперь жизнь американских солдат выше престижа США, т. е. стремилась произвести в сознании читателей переоценку ценностей, в данном случае человеческой жизни. Такие перемены в позиции «Нью-Йорк таймс» являются одним из свидетельств манипуляции газеты общественным мнением американцев, попыткой повлиять на него нужным ей образом. Создавая соответствующую психологическую атмосферу, газета затем убеждала в «бессмысленной смерти»[87] солдат США во Вьетнаме с целью вызвать у читателей отрицательное отношение к политике своего правительства в этом районе. То, что молодые американцы гибнут в этой войне напрасно, стало одним из главных аргументов газеты в тот период. Он выдвигался ею в 1971–1973 гг. взамен рассуждений о долге и обязанностях американцев защищать Южный Вьетнам от коммунистов, даже если это ставило под угрозу жизнь солдат США.
Изменение аргументации сочеталось на страницах «Нью-Йорк таймс» с созданием совсем иного образа вьетнамской войны, ничего общего не имеющего со стереотипными представлениями периода эскалации. Теперь газета преподносила читателям войну США во Вьетнаме как катастрофу, как «бесконечный и бессмысленный конфликт», заведший в тупик американскую политику, и как «самую печальную и трагическую ошибку в американской истории».
Для того чтобы проследить, насколько радикальны были перемены в редакционной политике «Нью-Йорк таймс» по данной проблеме, возьмём для сопоставления два номера газеты. Это даст возможность рассмотреть на конкретном примере те образы и пропагандистские установки, которые «Нью-Йорк таймс» формировала в сознании читателей.
Первый номер датирован 7 августа 1964 г. и относится к периоду, когда газета полностью поддерживала экспансионистскую политику правительства США. Второй номер взят за 8 мая 1971 г. – время, когда она, убедившись в бесперспективности данного курса, выступала за выход Соединённых Штатов из войны во Вьетнаме.
Как видно из сопоставительного анализа номеров, относящихся к разным этапам войны во Вьетнаме, образы и оценки этой войны, политики США в Юго-Восточной Азии, действий американских солдат во Вьетнаме, а также пропагандистские установки «Нью-Йорк таймс» изменились, что свидетельствует об эволюции её редакционной политики. Между тем характер вьетнамской войны не менялся. Она на всех этапах была со стороны Соединённых Штатов несправедливой и преступной. Таким образом, «Нью-Йорк таймс» осуществляла манипуляцию сознанием американцев с помощью аргументированных обобщений, сочетавшихся с внедрением соответствующих пропагандистских образов и установок, изменявшихся в зависимости от тех задач, которые ставила перед собой газета в каждый конкретный период, руководствуясь потребностями своего класса.
Всё это подтверждает на практике ленинское замечание о том, что
«свобода печати во всём мире, где есть капиталисты, есть свобода… фабриковать „общественное мнение“ в пользу буржуазии»[88].
К последнему этапу вьетнамской войны газеты и журналы стали несколько смелее называть вещи своими именами. Так, некоторые периодические издания начали именовать ложь, связанную с войной, ложью, а не «частью кризиса доверия» или «свидетельством недостатка искренности» – витиеватыми штампами, которыми они пользовались ранее.
Американская буржуазная пресса использовала иногда довольно тонкие и изощрённые приёмы манипуляции. Например, когда война себя уже не оправдывала, она давала на своих страницах выход недовольству политикой США в Индокитае, но при этом отводила удар от истинных творцов этой политики. Критике с её стороны подвергались в таких случаях второстепенные политические фигуры, тогда как важные решения, определяющие степень участия США в этой войне, по американской конституции могли принимать только конгресс и президент. Так она применяла приём «правдоподобия», допускающий определённую дозу критики. Он обычно шёл в ход для воздействия на сравнительно хорошо информированную и знающую аудиторию.
Когда представителям большого бизнеса Соединённых Штатов стало ясно, что продолжение войны в Индокитае может привести страну к национальной катастрофе, мощные кланы американских монополий, убеждённые в бесперспективности и несостоятельности правительственного курса во Вьетнаме, решили вступить в схватку с теми, кто ратовал за продолжение агрессии в Юго-Восточной Азии. Орудие для борьбы было выбрано весьма эффективное – «большая пресса».
13 июня 1971 г. на страницах «Нью-Йорк таймс» появились статьи о политике Соединённых Штатов в Индокитае, подготовленные на основе секретных документов министерства обороны США, собранных в 47 томах под названием «История принятия американских решений в отношении политики во Вьетнаме». Так началась в американской печати «сенсационная» кампания по разоблачению тайны, в которой зародилась и развилась война США в Юго-Восточной Азии.
«Газета газет» капиталистической Америки рассказывала всему миру о планах и методах империализма в Индокитае, предавала гласности неопровержимые доказательства, раскрывающие подлинную историю этой грязной войны.
После появления первых статей от газеты потребовали прекращения публикаций. Её издатель – А. Окс-Сульцбергер получил телеграмму следующего содержания от министра юстиции Дж. Митчелла:
«Президенту и издателю газеты „Нью-Йорк таймс“, Нью-Йорк
Министр обороны сообщил мне, что материал, опубликованный „Нью-Йорк таймс“ 13 и 14 июня 1971 года под заголовком „Главные моменты доклада Пентагона о Вьетнаме“, содержит информацию, касающуюся национальной обороны Соединённых Штатов, и имеет гриф „совершенно секретно“.
Опубликование подобной информации прямо запрещено положениями закона о шпионаже, часть 18 Свода закона Соединённых Штатов, раздел 793.
Кроме того, дальнейшее опубликование информации такого характера причинит непоправимый ущерб интересам обороны Соединённых Штатов.
В соответствии с этим я почтительно прошу, чтобы Вы не публиковали дальнейшей информации такого характера и сообщили мне, что Вы договорились о возвращении этих документов министерству обороны».
Газета отвергла просьбу добровольно воздержаться от дальнейшего изложения на своих страницах этих материалов. Редакция продолжала печатать их ещё 2 дня. Тогда по указанию министерства нью-йоркский суд вынес решение о приостановке публикации и возбудил дело против газеты, её издателей и редакторов. Началась тяжба, громко именуемая «Соединённые Штаты Америки против „Нью-Йорк таймс компани“». «Нью-Йорк таймс» трактовала сам факт публикации документов как свидетельство «свободы печати», как её право «высказывать своё мнение, невзирая на последствия»[89]. Она заявила, что доведёт дело до Верховного суда, если потребуется, как оно впоследствии и оказалось, отразить эту попытку правительства установить цензуру.
