Из 48 ядерных реакторов в Японии в течение 2011–2013 годов были приостановлены все до единого, что снизило долю вырабатываемой на АЭС электроэнергии с 30% до нуля. В течение 2012 года на четырех атомных электростанциях в США происходило отключение реакторов, что также снизило долю выработки в этой стране.
Сегодня по всему миру возводится 66 новых ядерных реакторов, но работы ведутся неравномерно: основное строительство приходится на Китай. Всего в мире за прошлый год в эксплуатацию были введены лишь три новые ядерные станции — две в Южной Корее и одна в Китае. Китайская «Нингде-1» стала первым энергоблоком из четырех, которые должны появиться в провинции Фуцзянь на восточном побережье. В дополнение к ним в КНР строится 24 новых реактора — больше, чем где бы то ни было. Китай стремится быстро снизить зависимость своей электроэнергетики от традиционного каменного угля, масштабы использования которого в промышленных центрах страны давно привели к серьезным экологическим проблемам.
Российские планы развития ядерной энергетики вторые по масштабам: у нас сегодня строится 10 реакторов. Еще шесть возводится в Индии (новая АЭС «Кунданкулам» была введена в эксплуатацию 22 октября) — к 2032 году здесь планируют увеличить выработку ядерной энергии в 14 раз. Еще несколько АЭС строится в разных странах мира — от Франции и Финляндии до ЮАР и Бразилии. Заявление о строительстве атомной станции в Хинкли-Пойнт дает надежду на появление новых проектов. Например, японская Hitachi надеется получить контракт на возведение новых АЭС на севере и западе Британии — на тех площадках, где находятся закрытые в последние несколько лет станции. Так как Япония перестала быть рынком для Hitachi, компания ищет новых партнеров — от ОАЭ и Саудовской Аравии (где строительство АЭС позволит увеличить поставки нефти и газа на экспорт) до Британии, где отслужившие свой срок реакторы, по-видимому, будут заменяться на новые.
Лондон
График 1
Львиная доля мощностей ядерной энергетики приходится всего на несколько стран
График 2
Доля вырабатываемой на АЭС электроэнергии, 2012 год
График 3
Доля ядерной энергетики в мировом энергобалансе будет постепенно снижаться
Павел Быков
Ужесточение норм регулирования в Европе приводит к тому, что для российских компаний выход на американский рынок капитала оказывается лишь немногим более сложным, чем на европейский. Американские биржевики спешат этим воспользоваться
Адам Костял из NASDAQ зовет российские компании в Америку
Московская биржа и NASDAQ при участии корпорации «Роснано» будут создавать совместные механизмы привлечения потенциальных высокотехнологичных эмитентов и международных инвесторов. Цель подписанного на днях соглашения — расширить доступ к рынку капитала инновационным компаниям через размещение акций на этих двух торговых площадках. Сегодня в технологическом сегменте Московской биржи торгуется уже 41 ценная бумага, партнерство с NASDAQ должно помочь расширить этот рынок. О том, какое место данное соглашение занимает в стратегии американской биржи, «Эксперту» рассказал Адам Костял , глава европейского листингового подразделения в NASDAQ OMX.
— В последние годы в США появилось несколько новых торговых площадок, например BATS и Direct Edge, которые сейчас находятся в процессе слияния. Насколько серьезно эти новые игроки поменяли структуру американского биржевого рынка?
— Важно понимать, что в США сегодня ни у одной компании акции не торгуются исключительно на той бирже, где они были размещены. Торговля разделена в первую очередь между NASDAQ, NYSE, BATS и Direct Edge. Но при этом биржи получают часть доходов от торгов, а часть — от листингов. И если рынок обслуживания торгов достаточно фрагментирован, то бизнес по проведению листингов, по размещению акций в США разделен между двумя площадками — NASDAQ и NYSE. Если есть компания с листингом на NASDAQ, нет ничего удивительного в том, что лишь 25 процентов ее акций торгуется собственно на NASDAQ, а остаток — на 13 других биржах США. Так же обстоит дело и с NYSE. Поэтому конкуренция в бизнесе по обслуживанию торгов очень сильна. Именно из-за этого сливаются Direct Edge и BATS.
— В предыдущие годы биржи активно объединялись и в Европе. Насколько вы ощущаете рост конкурентного давления с этой стороны?
— Компании все чаще смотрят на Запад, потому что пул капитала в США больше, чем в Европе, особенно если говорить о таких секторах, как биотехнологии или даже доставка грузов по морю. Вполне закономерно, что российские компании приходят именно в США, а не в Европу. Это происходит не потому, что они наращивают свое присутствие в США или ориентируются на американский рынок, а потому, что здесь больше капитала и лучшее понимание их бизнес-модели. В США более развита индустрия привлечения розничных инвесторов, здесь лучше развит рынок институциональных инвесторов, здесь сильнее аналитика по секторам. Неудивительно, что и аппетит на IPO в Америке намного выше. Все это позволяет рассчитывать на лучшую оценку компании при размещении акций и на большую ликвидность на вторичных торгах. Именно поэтому такие компании, как Qiwi и «Яндекс», которые не планируют увеличивать операционную деятельность в США, все равно хотят размещаться там. В Европе подобная поддержка для целого ряда технологичных секторов значительно слабее. Конечно, из-за кризиса финансовый рынок — и американский, и мировой — стал меньше. Но если сравнить США и Европу, то в США новые компании выходят на биржу более активно.
— А как вы оцениваете слияние ММВБ и RTS?
— Я думаю, что это хорошо. Продолжение конкуренции двух таких бирж мешало развивать рынок. Что до конкуренции, то со временем она здесь вновь появится. Впрочем, Московская биржа уже конкурирует с Лондонской биржей. Слияние ММВБ и RTS можно назвать реакцией на это.
— Каковы перспективы лондонской финансовой площадки? Ужесточение финансового регулирования, повышение налогов — не приведет ли это к тому, что Лондон станет терять свои позиции как финансовый центр, в том числе биржевой?
— Думаю, что Лондон останется мощным финансовым центром, но не считаю, что Лондонская биржа будет для российских компаний столь же удобна, как прежде. Если раньше процедура выхода на лондонскую площадку была значительно проще и это определяло выбор многих компаний, то теперь логика изменилась. Сегодня уровень и качество регулирования в США и Европе сопоставимы, что делает Америку более привлекательной для русского капитала. В компаниях понимают, что оценка их бизнеса в США значительно выше, и задаются вопросом: почему бы не сделать еще один шаг в пользу качества, а не просто пойти по легкому пути, разместившись в Лондоне?
— А азиатские биржевые площадки?
— Сегодня многие считают, что Гонконг и Сингапур удобнее и надежнее с точки зрения финансового менеджмента. Но что касается рынка капитала, например привлечения капитала через IPO, то эти рынки все еще заметно уступают США.
— Вы хорошо представляете, что происходит в Кремниевой долине. У вас нет ощущения, что в интернет- бизнесе все уже по большому счету сделано? Есть ли потенциал для развития отрасли?
— Потенциал сохраняется. Как ни странно, мы все еще страдаем от последствий кризиса доткомов. Финансовое сообщество куда менее охотно, чем до кризиса, поддерживает такие компании. При этом многие доткомы сами очень сильны в смысле коммерческих моделей, они востребованы, у них международные бренды. Поэтому развитие бизнеса на базе интернета (в частности, появление новых сегментов на основе онлайн-торговли) будет продолжаться.
