Глава 8. Куда идет Россия?
"Мы переживаем время суровых, но бесплодных поучений. Все как будто проснулись от пьяного сна и впервые встретились лицом к лицу с какою-то безнадежностью, почти фантастическою действительностью. Отсюда — всеобщее изумление и страх, потому что бросившийся в глаза хаос не вызвал в нас решимости разобраться в нем, не указал на необходимость отделить следствия от причин, согласовать накопившиеся жизненные противоречия и установить отправные пункты для будущего жизнестроительства, а только пробудил какое-то спутанное чувство, которое овладело умами с неудержимою силой".
“Годы уходят, а общественная мысль не только не просветляется сознательным отношением к предстоящим жизненным задачам, но все больше и больше запутывается в массе бесплодных околичностей. И, что всего хуже, всецело проникается угрюмостью, нетерпимостью, человеконенавистничеством. Фраза, с какою-то удручающей правильностью, сменяется фразою, и притом в такой качественной постепенности, которая ввиду фразы новоявленной, заставляет с сожалением вспоминать о фразе предыдущей, только что признанной несостоятельною".
М.Е.Салтыков-Щердрин
Разложение власти происходит у нас на глазах. Власть и вся политическая система полностью недееспособны — что в исполнительной ветви, что в законодательной, что в “партии власти”, что в “системной” оппозиции.
Власть уже не в состоянии скрыть развратный образ жизни, который ведут высшие государственные чиновники. Внутренняя возня в борьбе за место у кормушки раскачивает административную пирамиду и из нее в общество вываливаются ошметья грязи.
Бывший президентский охранник в своей книге приоткрывает дверь в этот мир блюющих и рыгающих рыл, “голубых” нежностей и отвратительных придворных интриг. Президентский пресс-секретарь с детской непосредственностью описывает свой “роман с Ельциным” — как они сговаривались о проведении той или иной кампании лжи, как пьянствовали и скабрезно шутили в кругу приближенных. Нам то показывают через замочную скважину голого министра юстиции с девками, то предлагают рассказы такого же рода девиц об оргиях с участием “второго первого вице-премьера” Немцова, то рассылают всюду кассету с “лицом, похожим на Генпрокурора”, кувыркающимся в обществу двух шлюх, то печатают гомерические пакости о похождениях Жириновского, покрывающие стократно цинизм его интервью “Плейбою”…
Всей правды в подробностях мы не знаем и не узнаем никогда. Но нам достаточно правды о том, что вся эта власть развратна, какую бы личину она не пыталась на себя напялить — личину Черномырдина с обликом старого номенклатурного барина, личину Кириенко с нежным обликом мальчика-отличника или личину дряблощекого и вечно смущенного Степашина.
Власть не в состоянии скрыть повального мздоимства, царящего в высших этажах правительства. Газеты и мемуары отставных очевидцев постоянно доносят сведения об использовании служебного положения тем или ином соратником Ельцина, Черномырдина, Чубайса. То и.о. Генпрокурора за проход в “Белый дом” берет пылесосами и мебелью, то руководителя Госкомстата с сотрудниками сажают под следствие за подчистку каких-то цифр… Нам не узнать кто и сколько брал в Белом доме, на Старой площади, в Кремле за мелкие и крупные услуги для разного рода авантюристов. Но нам достаточно известного, чтобы быть уверенным, что во власти мздоимство — правило, а не исключение.
Власть не в состоянии скрыть чудовищное казнокрадство. Плоды его усеяли Подмосковье дачами-дворцами, зарубежные счета — миллионами долларов, украденных у страны. Кто и сколько украл мы в точности не узнаем. Но и того, что уже известно, достаточно, чтобы быть уверенным: если человек был причастен к распределению бюджетных денег или каких-нибудь торговых квот, значит он заведомый мошенник. Ведь без гроша в кармане из правительства ушли считанные единицы (Глазьев, Полеванов, Миронов, Николаев, кто еще?).
Кризис привел к тому, что власть уже не в состоянии соразмерить свои аппетиты с возможностями общества. Власть обожралась до заворота кишок, но остановиться не может. Правительство, независимо от персонального состава, продолжает упорно твердить, что денег у него не хватает. Конечно, если столько красть, то не хватит ни на школы, ни на медицину, ни на армию, ни на науку.
Внутренняя свара в “верхах” по поводу права проглотить еще один кусок народного достояния приводит к тому, что “железный занавес”, окутывающий власть, то и дело приоткрывается, и мы видим кусочек той мерзости, в которой пребывают те, чьи рейтинги рассчитывают социологи и кто чает народной любви на выборах. Чтобы мы не считали их всех участниками мерзости, на растерзание общественному мнению сдают самых слабеньких. Но этих “слабеньких” сдано уже столько, что образ того мира, что прикрыт расползающимся по швам “железным занавесом” уже ясен.
Это раньше особо въедливых приглашали пройти за этот занавес, чтобы дать себя уговорить, проникнуться мыслью, что увиденное — не воровство, не разврат, а нормальная жизнь людей, озабоченный счастьем подданных. Теперь любопытных стало так много, что под их напором занавес могут сдернуть целиком и выворотить под ноги скрытую доселе преисподнюю, в которой самых отвратительных пороков никто не стесняется.
Да и приобщившихся к развратной власти — всяких там “отставных” и “бывших” столько, что они уже не умещаются за занавесом, и их то случайными телодвижениями выпихивают в публику то с мемуарами, то с новыми идеями спасения Отечества. Традиционный интерес ко всякого рода извращениям образует вокруг этих персон временное скопление публики, жаждущей подробностей. Но потом этот интерес спадает — ничего нового узнать не удается, все знакомо, набило оскомину. А прокуратура копит и копит дела, ждет момента, когда будет снят кремлевский политический пресс, чтобы рассадить каждого на достойное место.
Образ то ли новой опричнины, то ли нового НКВД маячит над разложившейся властью и грозит материализоваться — к удовлетворению всех, кому надоело жить на помойке, организованной этой властью в нашей стране.
Страна наша все еще велика, уже не обильна, но порядка в ней как не было, так и нет. В ее пределах бушует настоящая социально-экономическая и общественно-политическая революция, которой удалось пока что разрушить все до основания, ничего не создав взамен. Впрочем, не революция заставляет удивляться, а ее неопознанность современниками. Для громадного большинства жителей России (с 1922 по 1991 называлась Советским Союзом) она также неизвестна, как НЛО.
И это несмотря на то, что за истекшие годы все перевернулось, не оставив от прошлого и следа. Выброшен на историческую свалку экономический механизм, благодаря которому приводился в движение мощный народнохозяйственный комплекс страны и целая межгосударственная система, объединявшая почти треть мира. Распалась производственная структура населения, основу которой составляла обобществленная собственность на средства производства. Разложились почти что все ранее существовавшие общественные институты — партия, профсоюзы, творческие организации, женские и юношеские движения, а также система отношений, которая связывала их в единое целое. Наконец, самораспустились парламент и правительство, органы безопасности и дипломатические учреждения, армия и флот, все общегосударственные институты, что обеспечивали единство исторического организма, называемого российским государством.
Русская нация и государственность превратились в невидимый град Китеж, исчезнув из виртуальной и информационной реальности. Отдельные элементы, впрочем, все еще продолжают существовать в некоторых своих проявлениях, но одновременно и не существуют, подвергшись извращенной мутации. Но здесь заключена лишь одна, внутренняя, сторона дела.
Русские революции никогда не совершаются сами по себе, без сильного внешнего катализатора. Так было во времена Смуты, так произошло в начале XX столетия, не обошлось и теперь без самого активного влияния заграницы. Она и теперь “помогла нам”.
Каждый раз против России велась война на уничтожение. Четыре века тому назад ее измотали, обескровили и разорили в Ливонской войне и непрерывных набегах крымско-татарской орды. В начале XX века она вынесла на своих плечах бремя Восточного и Кавказского фронтов первой мировой войны. Теперь Россия пожинает горькие плоды Холодной войны, которую “первый мир”, объединившись, вел на протяжении сорока лет, спровоцировав системный кризис внутри страны.
И каждый раз ахиллесовой пятой России оказывалась не ее недостаточная военно-экономическая мощь, не отсутствие или дефицит ресурсов, а слой властвующих, предававший собственное государство и собственный народ (нацию).
