Надо также учитывать: многое из того, что знают сегодня историки о планах руководства Германии, не было известно советскому командованию. Очень часто, когда решения принимаются в критической ситуации и в сжатые сроки, бывает далеко не все известно не только о противнике, но и о своих войсках. Поэтому, когда после войны пишут, что были все данные о намерениях Гитлера напасть на Советский Союз, забывают о том, что были и другие донесения: до окончания войны с Англией Германия, мол, не начнет агрессию против СССР. Сильно давил также пресс изощренной, хитро задуманной дезинформации со стороны германского руководства.
Когда уже в наши дни начинаешь сличать положение сторон в тех или иных операциях, то во многих случаях на германских и наших картах они совершенно различные. До сих пор по-разному сообщаются данные о тех или иных конкретных решениях, военных действиях, их результатах и потерях.
Многие карты и схемы стратегической и оперативной обстановки, положение сторон перед началом и в ходе операции быди разработаны у нас уже после войны. С целью соблюдения «секретности» они были основательно выхолощены, и на них остались лишь многочисленные стрелы. Из этих карт и схем нельзя получить представление о группировках наших войск и сил флотов, нумерации объединений и соединений, базировании авиации, тыловых органах, пунктах управления и другие данные о положении и состоянии войск.
«Секретность» давно уже снята, но подготовленные сразу после войны карты и схемы продолжают кочевать из одного издания в другое. Даже историки союзных стран — СССР, США, Великобритании, Франции — по-разному описывают одни и те же боевые действия и операции. В свое время немало было допущено необъективности и предвзятости как со стороны советских историков, так и специалистов из западных стран, поскольку история Второй мировой войны оказалась одним из полей «холодной войны».
* * *
Из ответов Махмута Ахметовича Гареева газете «Красная звезда»
— И в исторической литературе нередко высказывается суждение, что нападение фашистской Германии на нашу страну и подталкивание Западом Гитлера на Восток было вызвано прежде всего стремлением покончить с «коммунизмом». Если бы, дескать, не было у нас советской власти, то на нас и не стали бы нападать. Насколько обоснованно это мнение?
— Такие суждения не имеют под собой никаких объективных оснований. Устремленность германского империализма и порожденного им фашизма на Восток была настолько глубоко заложена в политике фашистской Германии, что она при любых обстоятельствах проводилась бы в жизнь.
Гитлер еще в 1920-е годы в своей книге «Моя борьба» писал: «Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены… Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит, безусловно, правильность нашей расовой теории».
Разумеется, если бы руководители Англии, Франции, США того времени были бы более дальновидными (даже с точки зрения сугубо национальных интересов), они бы не потакали нарушению Германией Версальских соглашений, захвату Рейнской области, Чехословакии, Польши, других стран, не пошли бы на Мюнхенское соглашение 1938 года и многое другое, то можно было бы ограничить хотя бы масштабы агрессии. Тем более что последующие события показали возможность и необходимость сотрудничества с Советским Союзом во имя обуздания фашизма. Победа, достигнутая во Второй мировой войне совместными усилиями стран антигитлеровской коалиции при решающей роли Советского Союза, имела всемирно историческое значение. Но после этого последовала «холодная война». Начиная с середины 1980-х годов руководители СССР, затем РФ, якобы желая покончить с этой войной, пошли на беспрецедентные уступки Западу: многократно сократили свои Вооруженные силы, распустили Варшавский Договор, вывели войска из зарубежных стран, смирились с развалом Советского Союза…
Что же мы получили в ответ? Расширение НАТО, новые приступы политического, экономического и информационного давления на Россию и другие страны СНГ, всякого рода «цветные» революции.
В связи с этим нельзя не вспомнить статью русского публициста XVIII века Н. Я. Данилевского «Почему Европа враждебна России». «Россия, — писал он, — говорили на Западе, давит нас своей массою, как нависшая туча, как какой-то грозный кошмар». Ничего не осталось от коммунистической угрозы, а «кошмар» остался. С этой ложной вековой традицией нельзя не считаться. Но России не нужна и конфронтация. Она не должна поддаваться на провокации и спокойно, твердо отстаивать свои национальные интересы. А общие угрозы и интересы выживания в наше сложное время неизбежно вынудят ведущие государства к сотрудничеству, как это случилось во время Второй мировой войны.
— С годами не только не проясняются, но и все больше запутываются вопросы, связанные с началом войны и главным образом с причинами наших неудач в ее начальном периоде. В 1940–1941 годах все только и говорили о надвигающейся войне — и вдруг внезапность нападения. Приходилось слышать мнение: Наркомат ВМФ заблаговременно принял все меры к отражению агрессии, в то время как Наркомат обороны не смог своевременно привести войска приграничных округов в должную боеготовность. По этим вопросам в военно-исторической литературе множество различных версии…
— Для того чтобы лучше понять, что же случилось в 1941 году, нельзя забывать, что до нападения на СССР Гитлер завоевал одиннадцать европейских стран, в том числе Францию, использовал для войны ресурсы практически всей Европы с населением 300 млн человек. Ресурсы, которые Германия могла использовать для ведения войны, возросли почти в 6 раз, в том числе людские в 3,7. Ресурсы каменного угля у Германии увеличились в 1,9, электроэнергии — в 2,7, нефти — в 20, стали — в 2,2 раза. 6,5 тысячи промышленных предприятий оккупированных стран выполняли германские заказы.
Германия захватила около 4,5 тысячи французских, английских, чехословацких, бельгийских танков и другой техники, хотя наши историки все это почему-то не учитывают. 90 дивизий вермахта были оснащены трофейными автомобилями. Для войны против нашей страны было брошено 190 дивизий, 5,5 млн человек, свыше 47 тыс. артиллерийских орудий и минометов, 4,3 тыс. танков, 5 тыс. боевых самолетов. Таким образом, нам пришлось в 1941 году противостоять огромной, небывалой в истории военной силе.
Сложной, запутанной и во многом неопределенной оставалась военно-политическая обстановка, что затрудняло принятие адекватных стратегических решений. Не было полной ясности в позиции Великобритании и США. Полет Гесса в Англию в мае 1941 года означал, что Гитлер еще не терял надежды договориться с Лондоном, что грозило Советскому Союзу остаться в полной изоляции перед лицом надвигающейся агрессии на Западе и Востоке.
В этой неустойчивой военно-политической обстановке особенно важно было учитывать позицию США. В мае 1941 года на совещании начальников штабов Рузвельт говорил, что «если Сталин не спровоцирует нападение Германии, то США поддержат СССР. В противном случае — не будут вмешиваться».
Первостепенное значение в этих условиях приобретала максимальная осторожность в политике и военно-стратегических шагах, чтобы ни при каких обстоятельствах, ни под каким видом не дать ни малейшего повода для обвинения нашей страны в развязывании войны. Этой политической цели было подчинено все, в том числе стратегические решения, связанные с приведением Вооруженных сил в готовность к отражению агрессии.
Кроме того, со стороны фашистского руководства проводилась широкомасштабная, изощренная дезинформация. Прежде всего, продолжала имитироваться подготовка к высадке германских войск на территорию Англии. Геббельс подготовил специальную статью в газете, которая, дав статье огласку, наутро была конфискована. Гитлер предлагал провести международную конференцию с участием СССР по проблемам предотвращения войны. Сосредоточение крупных группировок войск на Востоке объяснялось интересами ведения войны в Югославии и Греции, необходимостью вывести их из-под ударов британской авиации.
Поступали, конечно же, разведдонесения, в том числе от Зорге, о возможном нападении Германии. Но не меньше было и донесений противоположного характера. Советский посол в Лондоне И. М. Майский за несколько дней до войны докладывал, что Гитлер может выступить против Советского Союза только после окончания войны с Англией. К такому же выводу приходил начальник Разведуправления Генерального штаба Ф. И. Голиков.
