Томас Ауэрбах - Коммандос Штази. Подготовка оперативных групп Министерства государственной безопасности ГДР к террору и саботажу против Западной Германии

От «Луизы» тоже ожидались сведения в этом направлении: «Задача НС «Луизы» состоит в конкретном информировании о деятельности женской группы Ландсберга. Также ожидаются сведения об участвующих в группе лицах и актуальные сведения о действиях этой группы. НС должна, придерживаясь оборонительной тактики, принимать участие во встречах этой группы». Летом 1984 «Юпп» и «Луиза» получили указание провести разведку телевизионного передатчика на Олимпийской башне в Мюнхене. Но до этого дело уже не дошло: «24.10.1984 НС «Луиза» сообщила по DT [Decktelefon — условный телефон], что НС «Юпп» 15.10.1984 внезапно умер естественной смертью. Насколько можно понять из более ранних сведений, его смерти не предшествовала длительная госпитализация».

Десятилетиями МГБ с помощью добровольных неофициальных сотрудников следило за инфраструктурой Федеративной Республики, чтобы парализовать ее в случае войны. Агентам большей частью была известна эта цель их разведывательной работы. В списках 1981 года с 346 целевыми объектами перечислялись восемь атомных электростанций и ядерных технических объектов. Это были атомные электростанции Неккарвестхайм, Штаде, Вюргассен, Библис, Филлипсбург и Гундремминген, а также ядерная исследовательская установка Юлих в земле Северный Рейн-Вестфалия и ядерный научно-исследовательский центр в Карлсруэ. До сих пор неизвестно, как оперативные группы РГМ/С должны были действовать против атомных электростанций. Ведь даже если такая атака осуществляется только обычными диверсионными средствами и при предотвращении атомной супераварии направляется «лишь» против невралгических пунктов, таких, например, как центральный диспетчерский пост или отводы тока высокого напряжения, все равно остается огромный риск. Уже поэтому планирование таких проектов представляется весьма сомнительным не только в нравственном, но и в стратегическом отношении. Агенты отдела IV с помощью своих шпионских услуг предоставляли базис для таких планов. Следует предположить, что также у преступников, действующих из своих политических убеждений, было достаточно фантазии, чтобы представить себе, что могло бы произойти при нападении диверсантов на атомные электростанции или, например, также на плотины и химические заводы.

Когда 30 апреля 1975 года войска Вьетконга вступили в столицу Южного Вьетнама Сайгон, люди Штёкера следили за происходящими там процессами с самым пристальным вниманием. Такой сценарий был целью также и их деятельности: пока последние члены «Боннского правительства» еще убегают в эмиграцию на американских вертолетах, чекистские оперативные группы, поддержанные «патриотическими силами из оперативной области», в качестве авангарда победоносной Национальной народной армии занимают стратегически важные пункты западногерманской столицы. Для достижения этой цели нужно было как можно скорее оценить и проанализировать опыт вьетнамских товарищей. Поэтому в феврале 1976 года Штёкер составил «Материалы для интенсивной, предназначенной особо для данной линии оценки боевого опыта сил специального назначения ДРВ [Демократической Республики Вьетнам] и РЮВ [Республики Южный Вьетнам] во Вьетнаме». В начале документа говорится: «Представленный комплекс вопросов о специальных оперативных и боевых мероприятиях до, во время и по окончании периода боев для освобождения РЮВ и нынешней фазы по поддержанию власти и государственной безопасности должен послужить тому, чтобы получить важные для нашей специфической линии и существенные основные данные о данном боевом опыте». Больше всего интересовали диверсионных специалистов МГБ при этом, естественно, те сведения, которые можно было использовать для борьбы против Западной Германии:

«Особенно ценен опыт борьбы в относительно плотно заселенных районах, городах и промышленных центрах, прежде всего, при атаках на объекты, учреждения, лица и группы лиц политически-административной, экономической и военной сферы. […] Такое ознакомление несомненно создает для дальнейшего развития нашей специальной линии самые благоприятные в настоящее время предпосылки и гарантирует основательный анализ и использование принципов применения, вооружения и оснащения для собственных боевых мероприятий против нашего потенциального главного врага на территории ФРГ».

С материалами Штёкера, содержавшими пять подробных комплексов вопросов к вьетнамским органам безопасности, немецкие чекисты готовились к рабочей поездке во Вьетнам, чтобы изучить ситуацию на месте. В докладе за лето 1976 года результаты поездки документировались так: «Сведения из различных периодов борьбы органов государственной безопасности ДРВ с врагом следует оценивать как принципиально ценные для наших собственных специфических мероприятий подготовки и планирования для работы по и в оперативной области, в особенности в сложных условиях». Наряду с прочим специалисты МГБ особенно интересовались опытом вьетнамских товарищей в «ведении боевых действий со специальным политическим характером», таких, например, как «ликвидация лиц, действовавших в полицейском и управленческом аппарате», а также «взятие под контроль административных объектов и захват документов». Тем не менее, коллеги из Штази хотели не только учиться на опыте вьетнамских товарищей, но и предлагали также свою «братскую помощь». Так вьетнамские специальные силы и руководящие работники должны были на секретных учебных базах МГБ обучаться «борьбе с бандами». Также было предусмотрено поставлять им оружие и оснащение.

Авторы доклада о поездке во Вьетнам с удовлетворением сообщали об ее результате:

«Для оценки и подготовки выводов для специфических мероприятий подготовки и планирования нашей линии изучение и знакомство с районами боевых действий, в частности, крупного города, в котором еще очень заметны остатки капиталистических соотношений сил, были очень полезны с оперативной точки зрения. Стоит подумать над тем, чтобы проводить такие исследования также в других регионах, в которых были побеждены империалистические силы, чтобы включить весь полученный опыт в нашу специфическую работу планирования или подтвердить наши взгляды и концептуальным соображениям либо убедиться в их правильности, невзирая на другие оперативные условия».

В будущем сотрудникам РГМ/С будет предоставлена возможность провести такие «исследования» в ходе многочисленных зарубежных операций. В сентябре 1977 года делегация МГБ отправилась в Эфиопию. После падения императора в 1974 году страна все больше развивалась в направлении реального социализма. Чтобы укрепить этот процесс, МГБ был заинтересован в сотрудничестве с местными органами безопасности. В ходе упомянутого выше посещения было подписано соглашение о сотрудничестве между эфиопским постоянным комитетом по вопросам безопасности и МГБ. Чекисты хотели помочь эфиопам при создании министерства государственной безопасности путем крупномасштабной материальной поддержки и отправки «советников». Уже в начале октября 1977 года оперативная группа РГМ/С была направлена в Аддис-Абебу. Она привезла с собой много «оперативной техники» и получила сначала возможность заняться «изучением режима» в уже упомянутом смысле. Как свидетельствуют сохранившиеся в архивах фотографии, чекисты отправились для этого в районы вооруженного конфликта между эфиопским прокоммунистическим режимом и движением за независимость Эритреи. Фотографии показывают, что сотрудники РГМ/С тогда больше всего интересовались захваченным правительственными войсками оружием повстанцев, а также усердно занимались фото- и киносъемками. Затем у членов оперативной группы была задача оборудовать в Аддис-Абебе базу для тридцати следующих товарищей, которые должны были действовать как советники эфиопской государственной безопасности. Заданием РГМ/С в Эфиопии было обеспечить в будущем «военно-оперативную» защиту деятельности этих групп советников МГБ. Для этого сотрудники подразделения в восьмидесятых годах находились там в «долгосрочной, многолетней боевой командировке».

По причине их «специфических» целей и особой подготовки сотрудников оперативные группы РГМ/С в будущем можно было найти в многочисленных зонах кризисов в мире. Эффект от этого было двояким: сотрудники могли с помощью «изучения режима» на месте накапливать опыт для «ведения специальных боевых действий» против Федеративной Республики, и одновременно они использовались как «силы обеспечения и охраны зарубежных представительств ГДР в регионах политических кризисов и напряженности». С 1980 года оперативные группы РГМ/С под прикрытием сотрудников Министерства иностранных дел ГДР действовали в следующих представительствах: Дамаск/Сирия, Исламабад/Пакистан, Багдад/Ирак, Каир/Египет, Кабул/Афганистан, Бейрут/Ливан, Могадишо/Сомали, Мадрид/Испания и Тегеран/Иран. С января 1980 по февраль 1982 года 52 сотрудника находились в упомянутых государствах с подобными миссиями обеспечения и охраны. Позднее сотрудники РГМ/С использовались также и в других заграничных представительствах ГДР. Специалисты РГМ/С командировались за рубеж и для выполнения особых заданий. Например, в январе 1985 года вооруженную с головы до ног оперативную группу в количестве десяти человек направили в тогдашнюю «Народную Республику» Мозамбик. Там она должна была консультировать государственных руководителей так называемых коллективов граждан ГДР по вопросам безопасности и обеспечивать их защиту от террористических атак и нападений. Эти коллективы состояли из военных и экономических экспертов, которые должны были помогать Мозамбику строить социализм.