Ряд вопросов по поводу «Сионских Протоколов» для Г.
1. Где были {104} составлены «С. П.»?
2. Кто принимал участие в их составлении?
3. Как они попали в Россию?
4. Кто их представил ко двору и отношение к ним Николая II?
5. Были ли сделаны попытки установить их подлинность? Кем и когда? Результаты?
6. Отношение к «С. П.» видных руководителей русской полиции?
1. В Париже. 1890–1900. Головинским.
2. Рачковский и Ко.
3. Через полк. Пирамидова и барона Гротгуса.
4. 1906 г.
«Какая глубина мысли!» «Какое предвидение!» «Какая точность исполнения!» «Наш пятый (т.е. 1905 г.) год, точно, под их дирижерство!»
5. Васильев, Мартынов в Москве.
6. Николай II запретил — «нельзя чистое дело делать грязными способами». У большинства отрицательное. Некоторые, как Ратаев, пользовались ими из карьерных соображений.
4. 23. 4. 1934.
Дополнительные вопросы о «С. П.»:
1. Когда и где убит полк. Пирамидов?
2. Роль Гартинга, Рачковского, Манасевича–Мануйлова?
3. Подробнее о выражениях Николая II. Отношение царицы?
4. Где родственники Ратаева, Гартинга и Александра Ив. (Ал.?) Красильникова? Их архивы?
5. Какое отношение имел ген. Носков?
1. 1903 г. (1901 г.), cnycк крейсера
2. ……………………………………………… (На этот вопрос в данной записке ответа не было, — ответ на него был получен особо.).
23. 4. 34
{105}
3. Такие самые, как и первый раз.
4. Не знает. Не знает.
5. Не имеет понятия.
———
Когда таких ответов Г. накопилось много, К. систематизировал полученные сведения в отдельной записке. Эту записку, написанную его рукой, он мне дал тогда же (в мае 1934 г.), — до отъезда Г. в Америку, т. е. до того, как я должен был лично видеться с Г. и лично получить от него дополнительные сведения.
На этом моем свидании с Г. настаивали и я, и К. Его записка должна была быть как бы конспектом для моего разговора с Г. Впоследствии эту записку я в оригинале передал суду в Берне, а затем она целиком была опубликована в печати — в связи с моими показаниями в суде.
Вот эта запись сведений, сообщенных тогда Г. К–у, к которому он относился с полным доверием, как вполне своему человеку.
«Протоколы» составлены, в период 1896–1900 г. г. Составлены в Париже одним из агентов русской политической полиции, хотевшим отличиться на этом. Они были пересланы uм, помимо своего прямого начальства в Париже, в Петербург полк. Пирамидову. Последний передал их ген. барону Гротгусу (в настоящее время в Германии играет роль в гитлеровском движении; его два сына в Париже в «Аксион Франсэз»). Все попытки Гротгуса в период 1901–02 г. г. заинтересовать ими окружение имп. Николая II и его самого, успеха не имели. Не помогло и содействие Мануйлова–Манасевича, не верившего в подлинность «Пpoтоколов», и проводившего их из личных соображений.
Таким образом, дело с «Протоколами» заглохло. Им суждено было снова выплыть в период революции 1905 г. Продвинул их ген. Трепов, получивший их от ген. Джунковского. Чтение «Протоколов» произвело очень сильное впечатление на Николая II, который с того момента сделал их как бы своим политическим руководством. Характерны пометки, сделанные им на полях предоставленного ему экземпляра: «Какая глубина мысли!», «Какая предусмотрительность!», «Каково точное выполнение своей {106} программы!», «Наш 1905 г. точно под дирижерство мудрецов», «Не может быть сомнений в их подлинности!», «Всюду видна направляющая и разрушающая рука еврейства» и т. д.
Заинтересовавшись получением «Протоколов», Николай II обратил внимание на заграничную агентуру и наградил многих орденами и денежными наградами.
С 1908 (1906? 1907?) г. начинается новая эра для «Протоколов». Деятели Союза Русского Народа, как Шмаков, Марков II и др., обратились в министерство внутренних дел за разрешением широко использовать «Протоколы» для борьбы с воинствующим еврейством.
Под давлением Лопухина, Столыпин приказал произвести секретное расследование об их происхождении двум жандармским офицерам — Мартынову и Васильеву.
Дознание установило совершенно точно подложность Протоколов и их авторов. Столыпин доложил все Николаю II, который был глубоко потрясен всем этим. На докладе, же правых о возможности использовать их все же для антиеврейской пропаганды Николай II написал:
«Протоколы изъять. Нельзя чистое дело защищать грязными способами».
Антисемиты считают невыгодным для себя опубликовывать сведения, говорящие о подложности «Протоколов", особенно, когда они исходят от лица для них авторитетного, и поэтому они их замалчивают. Свой заговор молчания вокруг вопроса о происхождении "Протоколов» они начали вскоре после фабрикации их, как только увидели, что к ним, как к подлогу, отнеслись в правительственных сферах и даже в Департаменте полиции, а особенно, когда узнали, как к ним стал относиться сам Николай II.
Этот заговор молчания они продолжают и до сих пор. Поэтому, понятно, как глубоко должно было взволновать их то, что, со слов Г., было мной опубликовано.
Разоблачения Г. имеют громадное значение для характеристики отношения Николая II к «Протоколам».
По своим взглядам Николай II был, так сказать, наследственный антисемит. Свой антисемитизм он усвоил от отца, Александра III, убежденного {107} антисемита, несомненно, много сделавшего для развития в России антисемитизма. Для Николая II его отец был авторитетом и политическим руководителем и в еврейском вопросе, как и в большинстве других.
Для Николая II борьба антисемитов с евреями была, очевидно, «чистым делом»!
В окружении Николая II были определенные антисемиты, с которыми ему приходилось сильно считаться. Антисемиткой была и императрица Александра Федоровна. Она до конца своей жизни верила в подлинность «Протоколов» и увлекалась немецкой свастикой. Это ее связывало и с тогдашним немецким довоенным антисемитизмом, который так пышно развился впоследствии при Гитлере.
Ее отношение к «Протоколам» было едва ли не единственным пунктом ее разногласия с Николаем II. При малейшем его сочувствии «Протоколы», конечно, еще в то время получили бы официальное признание и имели бы в России такое же кровавое значение, какое потом имели они в 1918–19 г. г. на юге России или в Германии при Гитлере, и о них, конечно, много говорили бы на суде Бейлиса и прокурор–антисемит, и адвокаты–антисемиты, как Шмаков и Замысловский, выступавшие на этом суде.[15]
Сообщения Г. об отношении Николая II к «Протоколам», таким образом, устанавливают, что подложность «Протоколов», доказательством чего был занят бернский суд в 1933–35 г. г. еще 30 лет тому назад была вполне ясна Николаю II, его правительству и русскому общественному мнению.[16]
{111}
Мировая пропаганда «Сионских Протоколов»
Пропаганда «Сионских протоколов» заграницей и борьба с ними
Pyccкие антисемиты, после своего отъезда из России, в
1918–1919 г.г. сплоченной группой появились в Германии. Это было еще при Вильгельме II. Среди них были: Ф. Винберг, Бискупский, Марков II, Комиссаров, Шабельский–Борк, Таборицкий, сен. Рогович, Гр. Бостунич и др.
В Германии они действовали уже не одни. У них тотчас же нашлись способные ученики и пособники, более талантливые и более сильные, чем они сами, — местные немецкие антисемиты. Они поэтому сразу же имели большой успех среди будущих гитлеровцев, кто тогда находился в оппозиции к новому немецкому республиканскому правительству после бегства Вильгельма. Под их влиянием немецкий полковник фон Ганзен, под псевдонимом Бек, еще в 1918 г. издал на немецком языке первое издание «Протоколов» и выступил страстным их пропагандистом. В своем издании "Протоколов», имевшем огромное распространение, он повторил мысль Нилуса, что «Протоколы» были составлены на сионистском конгресса в Базеле, в 1897 г.
Тогда же pyccкие антисемиты своей пропагандой воодушевили и балтийца А. Розенберга. С тех пор он вместе с Гитлером стал одним из главных пропагандистов «Протоколов». В своей книге, выдержавшей много изданий, этот один из главных нынешних вдохновителей иностранной политики Гитлера, повторяет основную мысль «Протоколов», что в мировой политике всеми событиями руководит тайная {112} еврейская власть. По его словам, благодаря именно евреям, мы имели войну 1914–18 г. г. Поражение Германии, Версальский договор и т. д. — все это дело тайной еврейской организации. «Сионскими мудрецами» он называет Герцля, Нордау, Ахад Гаама, Вейцмана, а выполнителями их воли — Думерга, Пуанкарэ, Ллойд Джорджа.
Розенберг и Гитлер одновременно выпустили в миллионных тиражах три издания «Протоколов» с тремя различными версиями об их происхождении.
