"Уже с двадцатых годов, находясь в эмиграции, Толстой наблюдал победное шествие по Европе идеи национального реванша. Тогда же он и принимается за обработку Пиноккио. Толстовская сказка о "Золотом ключике" сознательно или невольно описывает победное вторжение кукольного фашизма в "авраамическую" буржуазную тиранию.
Жизнь в Буратино вдохнуло не каббалистическое заклинание. Полено, из которого он был сделан, изначально содержало душу. Поэтому появление Буратино бросает вызов "иудейской метафизике" Карабаса Барабаса — заклинателя бесправных кукол-големов. Само имя Карабас Барабас — пародийный извод знаменитой "абракадабры", древнееврейского магического заклинания avda kedavra — "что сказано, должно свершиться".
Доктор кукольных наук поразительно похож на плакатного иудея-эксплуататора, какими их злобно изображала пропагандистская машина Третьего рейха: алчный, жестокий, тучный и клочнобородый, готовый рыдать и валяться в пыли перед властью, клеветать, давать взятки".
Гарантировано, что все эти очаровательные сюжеты будут подвергнуты сакраментальному вопрошанию: всерьёз или нет, смеётся писатель или взаправду излагает? Такую же реакцию несколько лет назад вызвала "метафизика эстрады" от Александра Дугина, "непрерывный холизм" Тани Булановой или "Зилинаглазаэ такси". А ведь даже известные с детства сказки обладают потаёнными смыслами. Так, известна реконструкция, согласно которой "Кот в сапогах" на самом деле — "кот в сабо", и это фольклорный псевдоним чёрта. Получается, что обаятельный проныра, помогающий маркизу обрести славу и богатство, в перспективе может выставить за свои услуги довольно зловещий счёт.
В "Бураттини" разделить смех и нарратив невозможно. Что делать, если кому-то от такой улыбки становится очень прохладно. Это не сатира журнала "Крокодил" и не лукавая ирония постмодерна. Не случайно, что в книге встречаются и автобиографические сюжеты, и почти социологические разработки — например, состояние российского общества через фильм Дэвида Кроненберга "Муха". "Бураттини" — оригинальный урок герменевтики. Сложные материи, поданные в доступной и развлекательной форме. Разоблачение идолов современного мира. "За кадром" книги остались, собственно, поступки. Поэтому читателю предлагается совершать их самостоятельно, по мере прочтения".
Глеб Самойлоff & The Matrixx. "Треш" ("Союз") 2011.
В годовщину со дня рождения Ильи Кормильцева, близкого друга Глеба Самойлова, группа представила свой второй альбом.
Это важный момент, показатель жизнеспособности проекта. За дебютом, "поднятием флага", декларацией — зачастую может ничего не последовать. И то, что второй альбом "Матрицы" появился всего спустя год — весомое заявление. Тем более, "Треш" заметно отличается от пластинки "Прекрасное жестоко". О нет, радикализма не стало меньше. Но стилистически и концептуально "Треш" — совсем иной альбом. Здесь нет ни стихов, ни атмосферы театрализованного представления. "Треш" — шестнадцать достаточно разнообразных номеров. Больше гитарного альтернативного рока, больше личных мотивов.
В "трэшевости" Самойлова упрекали давно. А уж после премьеры "Прекрасного жестоко" голоса зазвучали с новой силой. Глеб Рудольфович хладнокровно ответил альбомом "Треш".
По поводу названия Глеб заметил: "Это была идея дизайнера альбома. Но когда я это увидел — это выглядит очень хорошо, плакатно, и под стиль Алексея Беляева-Гинтовта подходит просто идеально. "Весомо, грубо, зримо". Если бы мы написали "Трэш" как положено, с округлым "э" — это смотрелось бы совсем не так круто".
В оформлении альбома вновь использованы работы лауреата премии Кандинского-2008, в этот раз это картины "Всё сжечь", "Наш сапог свят" и "Севастополь-Русский город". Большой стиль Беляева-Гинтовта дополняет резкое и мрачное содержание пластинки. "С чекой в руке", "Планета полицаев", "Опасность", "Мы под огнём". "Космобомбы" — это "Космос (Падает на нас)" с неизданного самойловского сольника "Свистопляска". Что интересно, пара-тройка номеров напомнили об "Агате Кристи".
На вопрос, почему "трэш", гитарист Валерий Аркадин ответствовал: "Странная коллизия песен, расставленных несколько необычным образом — это не сладкие песни, а номера, которые могут вызвать даже негативную реакцию". А Самойлов буркнул, что "у каждой группы должен быть альбом под названием "Треш". Из особо известных вспоминается "Trash" — популярный альбом Элиса Купера. Клип на открывающую альбом "Poison" тогда появился даже на экранах советского телевидения.
На пресс-конференции, посвящённой выходу альбома, музыканты The Matrixx констатировали почти полное игнорирование "Треша" со стороны FM-станций — из всей пластинки только "Опасность" востребована "Нашим радио". Впрочем, понять программных директоров можно. Дело даже не в использовании обсценной лексики — её не так много, да и ротациям "Ленинграда" это не сильно мешало. Но сама постановка вопросов и варианты решений от "Глеб Самойлоff& The Matrixx" для травоядных и стяжательских медиа — откровенный перебор. Что говорит в пользу "Треша" и "Матрицы". Значит, Глеб Самойлов сотоварищи реально задевают, беспокоят.
В России ниша "новой альтернативы" традиционно представлена проектами вроде "Психеи". Но это достаточно локальное явление — недостаток харизмы, радикализма и вторичность по отношению к западным образцам. В пользу Самойлова значительный культурный бэкграунд. И то, что для него это всего лишь один вариантов высказывания, поэтому игровое самоопределение — "неопостготика" снова в ходу.
По признанию Самойлова, содержание альбома ограничивается тремя темами: любовь, космос и бомбы. Напоминает киплинговское: "Великие вещи, все, как одна: женщины, лошади, власть и война". Нет лошадей, всё остальное так или иначе представлено. Власть здесь — это космос. Непонимание жестокости и несправедливости мира выходит на подозрение, что таков миропорядок с момента возникновения материальной вселенной. Знакомый мотив в традиции бунтарей от искусства — восстание титанов против богов.
Альбом выйдет в свет и в обычном издании, и в подарочном; в качестве бонуса в последнее войдет DVD-концерт "Прекрасное Жестоко" в Петербурге с участием Алексея Могилевского (экс-"Наутилус Помпилиус"), Блондинки Ксю и Алексея Никонова ("П.Т.В.П."). Никонов приложил руку и к самому альбому — в соавторстве с ним создан, пожалуй, самый увесистый хит альбома "Делайте бомбы". На память приходит одноимённая нетленка середины 90-х от ростовского проекта "Че Данс". Вряд ли Никонов и Самойлов были в курсе, но наличие таких эмоций, представлений, идей — показательно. "Делайте бомбы" — это закономерный вывод из всего альбома. Это не призыв, а констатация факта — что ХХ век с его иллюзиями кончился. Единственное, что сейчас работает во всем мире — это бомбы".
Трэш и "Треш" — это сознательное вторжение в поп-музыку метафизических, политических, эстетических представлений. Не без провокации, разумеется. "Треш" как антитеза гламуру, масскульту, навязанной норме, компромиссу. Здесь возможна брутальность, грубость, даже вульгарность. Но никакой теплохладной пошлости. Здесь есть лицедейство, но музыканты — полноценные участники и расплачиваются собственной кровью. Так надо, чтобы быть живым в мире мёртвых.
Этот мир придуман деньгами
Или ты проститутка,
или ты продавец.
А мы будем править другими мирами
Когда всё взорвётся,
мы будем не здесь.
Мой собеседник — в недавнем прошлом генерал военной разведки, отдавший ей больше сорока лет службы. Его память хранит обжигающий ветер африканского буша и невыносимую духоту латиноамериканской сельвы. С фотографий на стенах его кабинета на меня смотрят люди, чьи биографии теперь изучают в школах разных стран. На них они ещё совсем молодые, как и генерал, с которым они вместе на снимках. За спиной генерала — войны, командировки, десятки секретных операций. На парадном мундире награды страны. Но он его редко достаёт из шкафа. Мы знакомы давно, но до сих пор генерал связан обетом молчания. Никаких шпионских историй, имён, фамилий. И даже согласившись побеседовать, пожалуй, о самой больной для него теме — судьбе Главного Разведывательного Управления Генерального штаба России, он не отступил от своих правил.
