Владимир Белоусов - Всемирный следопыт, 1930 № 02

За ракетами этих трех типов последует «почтовая» ракета, также без пассажиров, могущая в полчаса перенести груз в несколько тысяч писем из Европы в Америку или обратно. Передача содержания всех этих писем по телеграфу заняла бы несравненно больше времени и обошлась бы гораздо дороже[8].

Следующим этапом ракетостроения будут аэропланы, снабженные ракетой вместо мотора. Они будут переносить пассажиров на огромные расстояния через верхние крайне разреженные слои атмосферы, развивая скорость до тысячи и более метров в секунду. Эти «ракетопланы» явятся непосредственными предшественниками пассажирских звездолетов, которые вначале будут совершать вылеты за атмосферу, не удаляясь глубоко в мировое пространство, а затем предпримут и настоящие межпланетные перелеты — на Луну, на Марс, на Венеру.

Полет на Луну в оба конца должен отнять, при наименьшем расходе горючего, около двух недель. Путешествие на Венеру и Марс — гораздо больше. Например, перелет на Венеру займет: туда около 150 дней, обратно — столько же; кроме того путешественники должны выжидать благоприятного момента для возвращения на Землю в течение 470 суток, так что все путешествие продлится около двух лет. Вспомним однако, что первые кругосветные путешествия продолжались еще дольше, и все же находились смелые моряки, отваживавшиеся их предпринимать. Найдутся несомненно и «следопыты вселенной», которые решатся совершить межпланетный перелет.

Опасности подобного путешествия при правильной организации экспедиции не так велики, как представляется с первого взгляда. Все эти опасности можно предусмотреть и обезвредить. Некоторые из них являются и вовсе мнимыми. Таковы например опасения, связываемые многими с «холодом мирового пространства». Когда ученые говорят, что температура мирового пространства близка к 270 градусам ниже нуля, то они хотят сказать, что тело, огражденное от лучей солнца и планет, приняло бы такую температуру. Отсюда однако не следует, что звездолету, непрерывно купающемуся в лучах солнца, угрожает опасность замерзнуть. Рассчет показывает, что будущим путешественникам вселенной угрожает скорее жара, нежели холод. Такой же нереальной является и опасность от так называемых космических лучей, пронизывающих мировое пространство: они настолько слабы, что не могут причинить человечеокому организму никакого вреда. Многих беспокоит возможная встреча с метеоритами. Рассчет вероятности подобного столкновения доказывает, что звездолет может странствовать в межпланетном пространстве сотни лет и не встретить ни одного метеорита.

Огромная скорость, с какой движется ракетный звездолет, не может сама по себе причинить пассажирам ни малейшего вреда (вспомним, что все мы несемся по земной орбите с еще большей скоростью — 30 километров в секунду). Вредным может быть лишь быстрота нарастания или уменьшения скорости, т.-е. величина «ускорения», если она превосходит известный предел. Но горение в звездолете вполне возможно регулировать так, чтобы предел не был превзойден.

Будущим морякам вселенной надо предусмотреть и то, что произойдет, когда горение заряда прекратится и небесный корабль начнет двигаться как свободно брошенное тело. Вещи внутри звездолета и сам звездолет движутся при этом с одинаковой быстротой, не отставая и не опережая друг друга. Поэтому они не давят друг на друга, иными словами — вещи в звездолете становятся словно невесомыми. Отсутствие веса в течение большей части перелета — пожалуй самое любопытное и необычайное ощущение из всего, что доведется пережить будущему звездоплавателю. Состояние невесомости само по себе безвредно, но чтобы жить в такой обстановке, придется отказаться от многих глубоко укоренившихся привычек и приобрести новые.

Понадобилось бы написать целую книгу, чтобы затронуть все вопросы, связанные с звездоплаванием. Эта молодая, на наших глазах нарождающаяся отрасль транспорта успела породить уже большую литературу и разрослась чуть не в самостоятельную науку. В основных чертах все относящееся к ней изложено в упоминавшейся выше книге «Межпланетные путешествия». Коснусь в заключение лишь одного смелого проекта, обещающего значительно облегчить осуществление межпланетных перелетов. Речь идет об устройстве искусственного спутника Земли, который должен будет служить отправной станцией для космических путешествий.

Идея эта при всей своей фантастичности так естественно вытекает из современных звездоплавательных планов, что эволюция заатмосферного транспорта едва ли сможет пройти мимо этого необходимого этапа.

Объясним, для чего выдвинут подобный проект. Отправление ракеты звездолета непосредственно с Земли в дальний рейс с возвращением на родную планету (даже и без высадки на другие планеты) возможно лишь при том условии, что аппарат будет заряжен огромным количеством горючего. Здесь дело не в абсолютном количестве: технически не будет препятствий к тому, чтобы отправить в мировое пространство ракету величиною хотя бы с океанский пароход. Трудность — и притом неодолимая — в том, что масса горючего должна быть чудовищно велика по сравнению с массой незаряженной ракеты, превышая ее в сотни раз. Построить звездолет, все оболочки которого составляли бы всего несколько тысячных долей веса его горючего запаса, — конструктивная задача, неразрешимая теми техническими средствами, которыми располагает наука сейчас или может предвидеть в будущем.

Это невыгодное соотношение резко меняется к лучшему, если подъем звездолета совершается не непосредственно с Земли, а с внеземной станции, со спутника, свободно обращающегося вокруг Земли хотя бы на небольшом от нее расстоянии (но, конечно, за пределами атмосферы).

Книга германского работника звездоплавания Ноордунга[9] дает первый технический эскиз такой внеземной станции. Автор расчленяет ее на три отдельных корпуса: жилое помещение в форме огромного колеса, мастерскую и обсерваторию. Колесообразное жилище, вечно вращающееся, порождает для обитателей внутри его обода искусственную тяжесть (центробежную силу) и тем позволяет создать здесь условия жизни близкие к привычным земным. Номера этой небесной гостиницы, размещенные в ободе жилого колеса, устроены по образцу пароходных кают, с тем лишь неожиданным отличием, что «верх» здесь направлен к центру колеса, а «низ» — от центра. Колесо несет на себе огромное вогнутое зеркало, всегда обращенное к Солнцу и собирающее его лучи, чтобы преобразовать их энергию в электрическую: все корпуса станции снабжаются этой энергией. Второй корпус — мастерская; он приспособлен для выполнения внутри него всевозможных работ. И наконец третий корпус — цилиндрической формы, с многочисленными стеклянными окошками — представляет собою обсерваторию, откуда можно обозревать вселенную. Витая в мировом пространстве, корпуса эти остаются соединенными электрическими проводами и гибкими воздухопроводами.

Так смелая греза мечтателя и теоретическая мысль математика превращаются на наших глазах в технический эскиз инженера, чтобы со временем воплотиться в реальную действительность.

— У меня два пристрастия, — начал молодой инженер Шохов, — к производству и к дебрям. Мой покойный отец работал на уральском заводе — прокатывал. Трудовой день отца — возня с крюком в густом смраде, около раскаленных металлических удавов. Мальчишкой я перелезал через заводский забор, чтобы хоть сквозь щелочку взглянуть на цеховой ад, — с тех пор и потянуло меня одолеть технические познания.

Заводский поселок был окружен плотно лесистой горной хребетиной; я частенько забирался в кедрач. Однажды, помню, меня захватила ночь в лесу. Точно океанский вал нахлынул мрак, и мурашки страха побежали по моей спине. Но с холма я увидел багрянец, расплесканный по драному одеялу облаков, и понял, что это мартеновские печи завода бушуют и в небе. Пугал каждый куст, но страх борола уверенность: врешь, не заблудишь, тайга!..

После этого случая, я стал углубляться в кедрач нарочно к ночи, чтобы наслаждаться приступами страха; бродил до рассвета, создавая панику дома, и домашние меня прозвали «шалавый».