После всего сказанного возникает закономерный вопрос: как же мог человек, страдающий столь серьезными недостатками как руководитель, добраться до самой верхней ступени на лестнице власти в СССР? Это хороший вопрос, и теперь мы подошли к тому, чтобы заняться им вплотную.
4
На партийную стезю перевел Горбачева из комсомола Федор Давыдович Кулаков, который летом 1960 года стал первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС. Последний его пост до этого — министр хлебопродуктов РСФСР. Кулаков был жизнерадостным, сильным, ярким человеком, знатоком сельскохозяйственного производства. Горбачев, к этому времени уже лидер комсомольской организации края, пришелся ему по душе. В 1962 году Кулаков двинул Горбачева на ту самую должность парторга колхозно-совхозного управления, с упоминания которой я начал эту статью. По рекомендации Кулакова Горбачев заочно закончил Ставропольский сельхозинститут, что дало ему формальное право считать себя выдающимся специалистом в области экономики сельского хозяйства. Что же касается действительного уровня его образования, то об этом трудно сказать лучше, чем это сделал упомянутый выше А.Коробейников: "Университетский диплом не сделал Горбачева юристом, а диплом экономиста сельского хозяйства, как я мог убедиться, мало что прибавил к знаниям, полученным им в "сельскохозяйственной академии жизни". Словом, его крестьянские корни стали "вещью для себя", а юридические знания так и остались "вещью в себе". Добавить к этой блистательной характеристике общеизвестного нахрапистого дилетантизма Горбачева мне лично нечего.
В 1964 г. Кулаков переходит на работу в ЦК КПСС, где постепенно достигает высокого положения, входит в круг ближайших соратников Брежнева. Место первого секретаря крайкома занимает известный в партии в те времена Леонид Николаевич Ефремов, отправленный в Ставрополь из Москвы по итогам политической разборки, связанной с отставкой Хрущева. В августе 1968 г. Горбачев, не без протекции со стороны Кулакова, становится у Ефремова вторым секретарем. Вскоре после этого, в апреле 1969 года, наступила первая встреча Горбачева с Ю.В.Андроповым, кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС, председателем КГБ СССР. Приехав в Железноводск на отдых, Андропов отклонил традиционный в таких случаях визит вежливости Ефремова: все-таки тот слыл человеком Хрущева. И тогда пред очами главного гэбиста страны предстал как посланец крайкома 38-летний баловень судьбы Горбачев в полном расцвете своих молодых сил.
Здесь я вынужден ненадолго отодвинуть в сторону фигуру ставропольского везунчика, чтобы представить в двух словах обстоятельства, в которых находился тогда Юрий Владимирович, а также представить еще одного героя, без которого нам дальше не обойтись. Андропов (кстати, сейчас появились солидные публикации, согласно которым его подлинная фамилия по отцу будто бы Либерман, а его мать — учительница Евгения Карловна Файнштейн) стал председателем КГБ в 1967 году. Из всех, кто когда-либо возглавлял это легендарное ведомство, рожденное в 1917 году пролетарской революцией, он оказался, может быть, и не самым полезным для страны, но зато, безусловно, самым удачливым. Он проработал на председательском месте астрономический, по меркам этой организации, срок — пятнадцать лет. Он взошел выше всех своих коллег по ступеням власти, став генсеком ЦК КПСС и главой Советского государства. Наконец, он окончил свой земной путь не у расстрельной стены и не в забвении политического изгнания, а в собственной постели, в обстановке, приличествующей кончине лидера мировой супердержавы.
Эти своеобразные рекорды Андропова как председателя КГБ явились результатом не только его несомненных политических талантов, но и общей атмосферы спокойного доверительного отношения к кадрам, установившейся в стране с приходом к власти Брежнева. Вообще в СССР, как известно, дольше всего у руля государства находились два человека: Сталин — 29 лет, и Брежнев — 18. Сталин до конца не доверял никому, и создал за исторически короткий срок несокрушимую в военном отношении, величайшую в мире супердержаву. Брежнев доверял всем или слишком многим, и в конце концов подорвал жизненные силы страны, погубил самого себя и свою семью. Таков один из наглядных уроков, который преподала история гибели СССР политическим лидерам России.
Когда Андропов стал во главе КГБ, его единственный реальный политический капитал заключался в личном доверии к нему со стороны Брежнева. С годами, проявив недюжинные предпринимательские способности, Андропов значительно этот капитал приумножил. Вместе с тем его позиции в Политбюро в целом оставались слабыми. По сути, никто из входивших в состав этого органа (Воронов, Кириленко, Косыгин, Мазуров, Подгорный, Суслов, Гришин, Машеров, Щербицкий…) не может быть назван сторонником Андропова. Причем эта ситуация не изменялась принципиально в пользу Андропова по мере ротации состава Политбюро. В тот же год, когда Андропов стал председателем КГБ, пост министра обороны занял 64-летний Маршал Советского Союза Андрей Антонович Гречко. Он не скрывал своего негативного отношения к разрастанию бюрократических структур КГБ, что породило известную напряженность в его отношениях с Андроповым.
В роли председателя КГБ Андропов не был романтическим "ассенизатором революции", но умело использовал неограниченные возможности подведомственной организации для усиления своих личных политических позиций с прицелом на приход к власти в СССР. Любимой темой публичных выступлений Андропова являлось строгое соблюдение социалистической законности. Одновременно в стране как-то сам собой сложился порядок, при котором все более или менее значительные фигуры партийного и государственного руководства, а также их близкие и дальние родственники, оказались под плотным колпаком КГБ. Офицеры охраны и курьерской связи, персонал государственных дач, буфетчики и повара, водители служебных автомобилей, портные и сапожники — все они, обслуживающие высших руководителей партии и государства, — либо состояли в штатах КГБ, либо в той или иной форме с ним сотрудничали. Это называлось обеспечением безопасности государственного руководства, но с равным правом эту систему можно было бы назвать системой тотальной слежки за высшими должностными лицами СССР с целью сбора на них политического компромата. В эпоху Андропова КГБ знал о каждом из руководителей страны все, вплоть до самых сокровенных мелочей частной жизни. Единственное, что в те годы удавалось советским лидерам делать незаметно для КГБ, — так это умирать. Происходило это обычно так: вечером человек в добром здравии отправлялся спать. Утром удивленная охрана обнаруживала его в постели мертвым. Старый стал, понимаешь! Именно так завершил в 1976 году свой земной путь маршал Гречко. Вечером после работы лег спать. Утром пришедший его будить адъютант застал в постели только мертвое тело. Душа маршала, как говорил в подобных обстоятельствах один мой цэковский приятель, "присоединилась к большинству". Спустя 6 лет похожий казус произошел и с самим Брежневым. Вечером поужинал и отправился спать. Правда, за ужином, есть свидетельства, один раз кашлянул. Утром явившиеся его будить сразу аж два офицера КГБ, пораженные, констатировали: готов! Вишь ты, не доглядели!..
5
В апреле 1969 года, когда Андропов впервые положил глаз на Горбачева, он еще только подбирал для себя подходящих людей. Но в активе у него уже имелась одна, в высшей степени перспективная вербовка. Ему удалось привлечь на свою сторону или, если называть вещи своими именами, завербовать молодого начальника Четвертого главка при Минздраве СССР Чазова. Последний стал главным лицом правительственной медицины почти одновременно с приходом Андропова в КГБ, т.е. в 1967 году. Впереди его ждала большая карьера. Он усидит в кресле начальника 20 лет и прославит свое имя тем, что за это время поочередно отправит в мир иной всех советских лидеров, особо тщательно охранявшихся ведомством Андропова. После чего схоронит и самого Андропова. Партия и правительство высоко оценят успехи Чазова. Он получит четыре ордена Ленина и станет Героем Социалистического Труда. Его изберут академиком двух академий — большой и медицинской. На завершающем этапе руководства 4-м главком Чазов высосет из собственного пальца диагноз для Черненко, на основании которого бедный генсек отправится вслед за своими предшественниками, освободив таким образом дорогу наверх для Горбачева, сердечного друга лейб-медика Чазова. Горбачев, придя к власти, прогонит Чазова из 4-го управления, чтобы он, в силу привычки, не схоронил и его самого. После этого академик сможет уделять больше времени науке и станет пробовать себя в литературе. Он напишет две книжки: в 1992-м г. "Здоровье и власть", а в 2000-м "Рок". В них он поведает, бахвалясь и привирая, историю своей дружбы с Андроповым и Горбачевым, походя сообщив при этом немало фактических подробностей, от которых у понимающего читателя кровь будет стынуть в жилах… Но на переломе 60-х и 70-х все эти великие дела еще ждали Чазова впереди, а сам он еще только осваивался с ролью доверенного друга председателя КГБ Андропова.
