Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6540 ( № 5 2016)

Теги: телевидение , история , политика , культура

Главные телеканалы страны чётко поделили обязанности по «работе с населением». Первый – показывает исторические фейки на темы ужасного советского прошлого, сериалы «Жуков», «Ленинград-46», «Орлова и Александров», «Гурченко» и несть им числа вплоть до иностранного пропагандистского изделия «Германия-83».

Второй – слезливые мелодрамы, в которых богатые героини не знают, кто отец их детей, у них амнезия и ложные беременности. Мужья же их, справедливые и честные бизнесмены, незаслуженно попадают в тюрьмы, а потом, выйдя, становятся непременно богатыми и счастливыми. И всё это перемежается постельными сценами с бесчисленными любовниками и любовницами в прекрасных будуарах и апартаментах. Другой жизни просто не существует. Вот они – герои и героини нашего времени, маяки буржуазного «эвдемонизма». В современной России Сатин из горьковского «На дне» должен бы воскликнуть: «Человек – это звучит пошло!»

НТВ печёт каждую неделю новые полицейские детективы, сменяющие друг друга. «Паутина», «Купер», «Пасечник», «На глубине». Создатели так спешат, что медсёстры в фильмах перебинтовывают героям раны на ногах прямо поверх штанов, злодеи бегают по улицам Москвы с парашютами за спиной, а иные из них лепят «жучки» прямо к столу генерал-полковника полиции. Жуть!

И всё это безумство «мысли» – не что иное, как установка шор на глаза обывателю. Чтобы он, как лошадь, не мог посмотреть по сторонам, чтобы понять, что в стране происходит на самом деле.

Дан приказ – посадить россиянина к телевизору, и для его выполнения любые средства хороши?

Михаил ЧИЖОВ

Коррупция в зазеркалье

ТелевЕдение / Телеведение / А вы смотрели?

Герасимова Любовь

Теги: Вести.doc , Аркадий Мамонтов

Лёгший в основу разговора на «Вести.doc» фильм Аркадия Мамонтова о коррупции и круговой поруке чиновников в глубинке (Ванино, Красноярск) безошибочно обозначил главную болевую точку России. Казалось бы, увидевшим вопиющие безобразия своими глазами собравшимся в студии депутатам здесь бы и проявить свои возможности, оперативность, «отыграть» запрос общества на справедливость… Но низовая коррупция, калечащая жизнь множества простых россиян, волнует, возможно, только Людмилу Васильеву из Новосибирска, чьей семье подсунули вместо обещанного договором служебного жилья технический этаж. Васильевы хоть и имеют на руках судебное решение в их пользу, но уже около 10 лет не могут добиться исполнения этого решения. А депутатов в студии больше волновали не судьбы конкретных пострадавших, а то, чтобы ответственные чиновники получали достойно. Видимо, для уменьшения «взяточного» соблазна. Говорили о коррупции вообще, как о каком-то абстрактном зазеркалье.

Такая картина «страшной далёкости от народа» тех, кто громко заявляет о себе как о его чуть ли не единственных радетелях, угрожает не только строю и слаженности ток-шоу типа «Вести.doc». И не только чаемому исходу предстоящих выборов. Удивительно, что Мамонтов ощущает глубинный запрос общества на перемены, а правящее сословие, похоже, не совсем… И несложившийся телеэфир запечатлел это с неумолимостью фиксирующего зеркала.

Масло «Вологодское», заморское

Общество / Общество / Гримасы рынка

Калинин Александр

Фото: Фёдор ЕВГЕНЬЕВ

Теги: Россия , экономика , производство

Кому достанется знаменитый бренд? И всякая ли приватизация – благо?

Владельца бренда – учебно-опытный завод Вологодской государственной молочно-хозяйственной академии  им. Н.В. Верещагина – уже пытались продать весной прошлого года, но тогда местные власти предприятие отстояли. Теперь, похоже, оно всё же уйдёт с молотка. Роскомимущество выставило на продажу все 100% принадлежащих ему акций завода. Торги, как сообщили в Российском аукционном доме,  назначены на 17 февраля.

Началом промышленного маслоделия в Вологодской области считается 1881 год, когда частный предприниматель Буман организовал на территории посёлка Молочное первый в России маслодельный завод. В 1911 году этот завод вместе с работающей при нём школой мастериц по распоряжению императора Николая II был приобретён у Бумана для организации в Вологодской губернии молочного института. То есть в начале XX века государство, понимая, что обучать специалистов надо, имея опытный участок, купило у частника производственную базу, а в начале века XXI частнику же её и отдаёт…

И ладно бы продавалось предприятие убыточное. Так нет же. Это самый крупный переработчик молока в Вологодской области. Половина объёма масла, производимого в области, приходится именно на этот завод, он выпускает 20 тысяч тонн цельномолочной продукции в год и обеспечивает рабочими местами 500 человек. В 2015 году предприятие заплатило в бюджеты разных уровней 86 млн. руб., получило 40 млн. прибыли. Завод владеет правом на рецепт и на бренд «Вологодское масло». Половина стоимости предприятия (оно выставлено на торги за 1 миллиард 80 миллионов рублей) – это как раз цена марки.

Съесть масло вместе с заводом пытались ещё год назад. Тогда руководство области достучалось до президента, и тот обещал не допустить уничтожения или ухудшения деятельности предприятия. И не допустил. Торги отменили. Но и реформаторы, поставившие себе целью избавить государство от уникальной агропромышленной лаборатории, не дремлют.

– Мы привыкли к войне, – говорит директор завода Сергей Молотков, – но и нас поразили темпы подготовки продаж. 29 декабря объявили, а уже 17 февраля – аукцион! Что за спешка?

Действительно, что за спешка? Приём заявок на участие в конкурсе заканчивается 9 февраля. Все ли возможные инвесторы успеют – с учётом длинных январских праздников – их подать? И неужели активы молочного завода – оборудование, комплекс зданий площадью 19,5 тыс. квадратных метров и автопарк – так скромны?

Может быть, конечно, новый собственник поднимет предприятие на небывалую высоту и завалит полмира вологодским маслом. Но почему-то в это верится с трудом. Слишком часто приватизация оборачивалась гибелью предприятий. Примеров таких по стране хоть отбавляй. Увы, интересы покупателя часто не совпадают ни с интересами коллектива, ни с интересами региона и государства в целом.

Один из примеров – Гаврилов-Ямский льнокомбинат в Ярославской области. Бывший флагман индустрии, градообразующее предприятие уже около 10 лет стоит. Рабочие разбежались. В обветшавших цехах догнивает оборудование.

– Здесь дед и бабка мои работали, родители, я сам. И дети мои могли бы работать, – рассказывал мне Владимир Синицын, директор одного из небольших частных предприятий, выросших на обломках развалившегося гиганта. – А ведь когда-то выпускали великолепную продукцию, даже на экспорт.

Из семи мощных льнокомбинатов России остались, по сути, два – в Костроме и Вологде. Остальные продали, как Гаврилов-Ям. И страна, производившая когда-то 70 % мирового льноволокна, скатилась в аутсайдеры.

Кстати, становление льняной отрасли в России – пример истинного государственно-частного партнёрства, о котором так любят говорить нынешние власти. Во второй половине XIX века купцы Коншин и Кашин в связке с братьями Третьяковыми, вложив собственные средства и взяв льготные кредиты, купили у англичан современнейшие прядильные машины, а царь, понимая важность происходящего, освободил промышленников от всех налогов и податей. Большая Костромская льняная мануфактура перерабатывала до 12 тысяч тонн льноволокна и вырабатывала до 50 миллионов квадратных метров готовых тканей. В собственных мастерских выпускались прядильные машины, не уступавшие английским, а порой и превосходившие их. Была создана школа подготовки кадров, учреждены именные стипендии. Из мастеровых людей выдвинулись умельцы, создавшие принципиально новое, не имеющее аналогов в мире оборудование. Некоторым из них Третьяковы назначили пожизненные пенсии и даже завещали часть своего наследства.

Нынешняя власть тоже порой от «податей» освобождает, но вот беда – результаты очень скромные. Может быть, не тем помогаем и не тем за копейки народное имущество распродаём? Тот же Гаврилов-Ямский льнокомбинат был в своё время продан Гута-Банку. Как поведал мне Владимир Синицын, оговаривалось, что банк вкладывает 8 миллионов долларов в развитие производства. Но банк, на­оборот, эти 8 миллионов с комбината вытащил. Друг Синицына Павел Тельнов, работавший тогда директором, написал о том губернатору. И через три недели был уволен.