С уходом такой политической пирамиды, как РНЕ, с уходом такой подставной фигуры, как Баркашов, эта огромная часть политического поля осталась свободной. Сюда активно будут внедряться властью подставные фигуры, владеющие нужной фразеологией. Истинных же националистов станут еще жестче преследовать, освобождая место для очередного кремлевского Баркашова. А то, что борьба за этот кусок политического поля предстоит нешуточная, свидетельствует хотя бы то, как Путин осваивает патриотическую риторику, вот даже озвучил понятие интересы нации…
— Коль уж мы заговорили о Путине, то хочу поделиться интересным наблюдением. Недавно попались на глаза данные одного социологического опроса. Вопрос ставился так: какими качествами, прежде всего, должен обладать руководитель государства? На первом месте у ответивших — компетентность, потом воля, гибкость ума, решительность и далее в том же духе. А вот честность оказалась на одиннадцатом месте, справедливость — на 12–м, а совестливость — аж на 22–м месте. Русскую православную монархию не зря называли диктатурой совести. Была человечность, а не буква закона, не конституция. Увы, по данным все тех же опросов, сегодня в России лишь один процент монархистов. Так надо ли все это народу? Стоит ли биться головой о стену? Не напоминает ли русский народ евангельского расслабленного при Овчей купели, который давным–давно потерял для себя всякую надежду? — Наш народ болен, и ничего удивительного в том нет. Больше ста лет губят русский народ, выбивают лучших людей. Сегодня ложь стала самым распространенным инструментом государственного правления. Воры, преступники, пройдохи, люди без чести и совести — в кумирах общества. Им заглядывают в глазки, перед ними прогибаются, их мнение определяет общественное мнение… Поэтому оглядываться на народ, это все равно что постоянно оглядываться на больного, спрашивать его: что, Феденька, будешь эту микстурку? А эту? А Феденька губки корытцем, кобенится: не–а да не–а… Вон ту ха–а–ачу! «Московский комсомолец» с утра почитать… Но есть группа людей, их немного, да много и не бывает, которые понимают, чем народ болен, и знают как его лечить. И они должны брать на себя ответственность, да, ответственность диктатора, да, ответственность тирана! Ибо ситуация в стране зашла настолько далеко, что только так ее можно исправить. Хирург не спрашивает больного как его лечить, не советуется с ним, что делать, когда видит, что тот вот–вот концы отдаст. Режет, колет, кровь пускает, чтобы наступило выздоровление… Так что, прикажете оглядываться на общественное мнение, помня при том, что народ наш живет в мире навязанных телевидением клише. Тут как–то идут впереди меня две женщины, и одна — другой: «У вас уже были на почве заморозки?» Да разве так говорили прежде? Говорили: у вас там не подморозило? Морозец еще не ударил? А вот посерьезнее: веками нам втемяшивали (тут и писатели постарались), что каждое новое поколение прогрессивнее прежнего. Ложное представление! Напротив, каждое поколение должно отстаивать традиции, не сдавать рубежи. И то поколение, которое сможет сохранить традиции от порушения, оно–то и сбережет нацию от исчезновения. Вопрос стоит остро: есть ли возможность у нации сохранить свою национальность, индивидуальность, самобытность? Не поглотит ли наступающий глобализм национальные традиции, обычаи, заветы, не размоет ли кровь нации, не пустит ли в распыл самое дорогое? Глобализм — последний этап победоносного шествия жидовства к мировому господству. Поэтому и наступает момент, когда судьбу нации может решить один человек. Человек, осознавший свою ответственность за нацию. Кстати, я писал об этом еще в 93–м году в «Российской газете»… Увы, до сих пор не усваивается ни одной аудиторией самое главное, что нас, русских, приговорили к уничтожению.
— Страшные вещи говоришь…
— Страшные? Да, сегодня жизнью общества правит страх. В основе его — безверие. Ведь чем православный человек отличается от неправославного? Он не боится смерти, верит в жизнь вечную. Чтобы сбить человека с толку учителей хватает. Накатывает со всех сторон: удовольствие — вот жизнь, вечный кайф — вот оно!.. Был я в Красноярске, потом в Самаре. Везде одно спрашивают: а какова ваша программа по лечению наркоманов? Размышляют, где деньги взять на строительство лечебного центра. Я же возьми и скажи: а что, в Енисее воды мало? Ведь что такое наркомания? Это не тиф, не холера, даже не грипп, не эпидемия, не зараза. Наркоман — человек, осознанно выбравший удовольствие. И чего ему не кайфовать, если его со всех сторон заверяют, что вылечат, санатории для него строят… А вот ежели он будет знать, что за этим последует кара, и не когда–то, а здесь, на земле, то он трижды подумает, прежде чем подсядет на иглу. Понятно, сложно менять психологию, но мы–то должны понимать, что жиды стоят во главе наркобизнеса и они же стоят во главе нарколечения. Такой вот замкнутый цикл. Правда, свою юную поросль жиды от этой напасти оберегают.
— Понимаю, почему националистов боятся…
— Разумеется, боятся. Енисейские воды холодны и быстры… В самом деле, ну как можно вылечить березовских, гусинских, ходорковских и иже с ними? На чем, допустим, поднялся Ходорковский? На доходном деле, когда от ЦК комсомола сплавлял наших девчонок в заграничные публичные дома. Кто такой Чубайс? Для нас — убийца, по вине которого в обесточенном Приморье умирали в больницах дети и взрослые. Его привлекли к уголовной ответственности? Нет. И Президент наш с ним милейшим образом беседует. Вот мы до чего дошли! Вопрос сегодня даже не в евреях, особенно после выхода книги Солженицына «Двести лет вместе». С евреями все предельно ясно: жить с ними нельзя. Вопрос в нас, русских: почему мы терпим? Почему молчим? С евреями ясно. С русскими не ясно…
— Ты говорил о необходимости диктатуры. А следующий шаг? Ведь Россия в свое время в невероятных трудах, в тяжелейших условиях смогла выработать самую человечную форму государственной власти — православную монархию. История наглядно показывает: чем больше у нас было самодержавия, тем больше выигрывала и побеждала Россия. Что скажешь? — Первый этап — национальная диктатура. Потом сложный процесс опамятывания народа. Прежде всего, думаю, новая власть должна поменять коренным образом систему образования. Мы вернемся к истокам национального образования и воспитания. Национальное воспитание без Православия немыслимо. А Православие дает нам только одну форму государственного правления — Православное самодержавие, монархию, во главе которой государь, Помазанник Божий. Симфония Церкви и Царства должна быть восстановлена. Но сопротивление, и это надо знать, будет жесточайшее. Потому что тот разврат, в котором приучили жить народ, он многим нравится, и вернуться к созидательной строгости православной жизни будет крайне нелегко…
— Как бы ты сформулировал сегодня русскую национальную идею? — Очень просто. Русская национальная идея сегодня — это идея сохранения, сбережения и приумножения русской нации. Разумеется, ее невозможно воплотить, если не вернуть себе власть, не вернуть себе Отечество, если не снять с шеи всех коренных народов России удушающую еврейскую петлю. А путь один — национальное восстание. И подняться на правое дело должны не группа храбрецов, а действующая российская армия, осознавшая, что это ее национальный долг, дело чести, верности Отечеству и Присяге. Ведь не против законной власти пойдет армия, а на правое дело освобождения своей земли, как поднимались прадеды, деды и отцы в 1380–м году, в 1613–м году, потом в 1812–м году, в 1941–м году. Дело решат русские мужики — взводные, ротные, комбаты, среди которых никогда не было жидов, да и не будет: тут пахать надо, лямку тянуть… Однако при этом народ должен буквально дышать ожиданием спасительных действий армии, народ должен вымаливать победу. Эта идея должна войти в общественное сознание. И тогда армия обретет волю и силу, поднимется на должную высоту осмысления своей роли и ответственности. Никто, кроме армии, эту задачу не выполнит. Нельзя подталкивать к этому национально–патриотическое движение. Потому что против народа власть, конечно же, бросит армию, и армия будет должна подчиниться приказу. Начнется очередная бойня русских с русскими. Ох уж и возликуют наши враги! И только национальная идея может дать силы и уверенность в правоте своего дела. Вспомним слова нашего современника, великого русского философа Лосева: «Или жизнь согласно с родным и всеобщим, с Родиной, и тогда она — самоотречение, или жизнь вне связи с родным и всеобщим, с Родиной, и тогда она — бессмыслица».
— У меня ощущение, что ты весь соткан из политики. А на рыбалку? — Лучше уж по грибы, глядишь и высмотрим свое поле Куликово…
— Вот ты опять…
— Так кто же в 1941–ом году о грибах да о рыбалке думал… А ведь мы даже не в 41–ом, нынче враг пришел на Россию коварнее и беспощаднее немца.
