К следующему докладу полковник купил на всю свою зарплату подарок «ювелиру» – искусно исполненные старинные серебряные подсвечники. Андропов был доволен подношением и показал полковнику пару ювелирных вещиц, изготовленных его отцом. Отсюда и его «наследственная страсть» к ювелирным вещам – пояснил глава КГБ.
Так что отец Андропова, ни какой не «железнодорожник», а простой местечковый ювелир, который держал свою лавчонку по ремонту часов и ювелирных изделий на железнодорожной станции. Отсюда и провал в биографии по отцовской линии.
«Андропов бы упал, если бы его не поддержал и не усадил на стул один из охранников. Другой принялся поглаживать его по голове. Все это продолжалось не более минуты. Потом ЮВ встал и, как ни в чем ни бывало, попрощался с гостями» (из воспоминаний Карена Буренец, бывшего первого заместителя Международного отдела ЦК, «АиФ» №25, 1999).
Этот загадочный охранник, поглаживающий Андропова по голове, был экстрасенсом, подпитывающим своей энергией болезненного шефа. Из этого мы можем сделать вывод, что Юрий Владимирович пользовался «нетрадиционной» медициной и, надо думать, разбирался в вопросах наследственности и вырождения. Большей части диссидентов ставился диагноз «вялотекущая шизофрения». Надо отметить, часто этот диагноз соответствовал действительности, особенно это касается известных диссидентов. Руководствуясь принципом «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков», Андропов загонял в тюрьмы и психушки «настоящих буйных», т.к. ему нужны были в дальнейшем вожаки, которые будут разрушать не только в силу своих убеждений, но, прежде всего, в силу своей психической патологии.
Авторство диагноза «вялотекущая шизофрения» приписывается покойному академику Андрею Владимировичу Снежневскому, «основоположнику репрессивной психиатрии», но это далеко не так. Истинным автором этого диагноза был австрийский психиатр А. Кронфельд, эмигрировавший из Австрии в СССР после аншлюса в 1938 г. (подробнее см: статья Краснушкина Е.К. «К вопросу о так называемых «мягких» формах шизофрении», опубликованная в сборнике «Вопросы социальной и клинической психоневралгии», М., 1936).
В период социальных потрясений «вялотекущая» переходит в форму «бурнотекущей», а ее носители становятся основным катализатором любой революции и перестройки...
20 декабря 1967 г. в своем докладе Андропов, говоря о репрессиях, начавшихся с 1937 г., говорил, что у руководства НКВД стояли враги и политические авантюристы, ставившие своей задачей дискредитацию партии. В 1969 г. Инструкция НКВД была сдана в архив за ненадобностью. Это произошло буквально через два года после того, как КГБ возглавил Андропов. Что, Андропов не понимал важности данного документа? Или по этой Инструкции он сам не проходил в разведчики? Скорее всего, шеф КГБ хорошо понимал функциональную важность данного документа. Просто ему нужны были люди разрушения, а не созидания! Этим и объясняется пассивность органов КГБ при развале СССР: их кадровый состав уже не соответствовал уровню интересов огромного государства в сложившейся внешней и внутренней политической ситуации. Всесильная машина КГБ к 1991 г. уже была велосипедом со спущенными колесами, хотя, по данным на 1982 г., в рядах КГБ было 90 000 только штабных офицеров и около 175 000 солдат, пограничных войск. Их число существенно не сокращалось до 1991 г., а это значит, что при полном нейтралитете армии и МВД КГБ мог выставить более чем 200-тысячную армию против беснующихся демократов, но вместо этого его руководство наблюдало со Старой площади, как отвинчивают голову их символу – «Железному Феликсу». Единицы прозревших созидателей уже не могли противостоять армии разрушителей, алчущих перемен и новых революций.
Август 1991 г. был генеральной репетицией, надлежащей показать, что прежняя система рухнула.
«Заранее договорились, что поедем на большой скорости. Самый опасный участок пути – от ворот Архангельского до выезда на шоссе. Это километра три. Кругом густой, высокий лес. За деревьями, как потом выяснилось, прятались сотрудники «Альфы». Они должны были выполнить приказ руководства ГКЧП – арестовать Ельцина. На случай сопротивления с нашей стороны президент просто бы погиб в перестрелке. Вроде бы случайно. Но «Альфа» ничего не сделала – бойцы молча наблюдали за пронесшимся кортежем. «Альфисты» потом рассказывали, что только один Карпухин – начальник спецгруппы – по рации кричал, требовал остановить машины. Но тогда, 19 августа, «Альфа» сама не подчинилась командиру.
После нашего отъезда, около одиннадцати часов, к воротам Архангельского подъехал автобус, в котором сидели люди в камуфляжной форме. Мои ребята стали выяснять, кто такие. Старший представился подполковником ВДВ. Действительно, во время утреннего разговора с Грачевым Борис Николаевич попросил его прислать помощь, хотя бы для охраны дачного поселка. Павел Сергеевич пообещал направить роту из своего личного резерва. Поскольку разговор прослушивали, то под видом «охраны от Грачева» подослали этот автобус. Мой сотрудник, Саша Кулеш, дежуривший у ворот, узнал подполковника: тот иногда преподавал на курсах КГБ и служил в «Альфе». А представился обычным десантником, показал новенькое удостоверение офицера, выписанное, наверное, всего час назад.
Саша схитрил.
– Подождите, – говорит, – надо все выяснить.
И позвонил мне в Белый дом. А я с утра, когда вызывал своих ребят на машинах, заказал на всякий случай в столовой Архангельского обед человек на пятьдесят.
Вспомнив об этом, предложил:
– Мы сегодня уже не вернемся, а обед заказан. Сделай так: отведи этих «десантников» в столовую, накорми досыта. Сытый человек – добрый, он воевать не будет.
Пока «альфисты» набивали желудки, мы думали: как эвакуировать семью президента? И куда? Помощь предложил Виктор Григорьевич Кузнецов, ветеран Девятого управления КГБ. Его родственники жили на даче, а в Кунцево, у метро «Молодежная», пустовала двухкомнатная квартира.
…Сделав обход Белого дома, опять вернулся в приемную. Секретарь доложил, что звонил председатель КГБ В. А. Крючков, спрашивал, где Борис Николаевич. Об этом я сразу доложил Ельцину.
...Крючков внешне относился ко мне хорошо. За несколько дней до путча Борис Николаевич был у него на приеме в КГБ. Потом они вышли вдвоем, и Владимир Александрович особенно тепло со мной попрощался, сказал добрые напутственные слова». (Из воспоминаний А.Коржакова).
Почему-то за Андроповым сохранилось определение лучшего руководителя КГБ. Тут не обошлось без умышленной раскрутки со стороны СМИ. Заметьте, ни один сегодняшний диссидент, пострадавший от Андропова, не подвергает его критике как безжалостного и тоталитарного слугу КПСС. Напротив, в публикациях и на ТВ – только высокопарные эпитеты: «интеллигент», «умница», «утонченный» и т.п. Андропов не позволил посадить Солженицина, предпочтя его высылку в США, дружил с Е. Евтушенко, Ю. Любимовым и поддерживал «Литературную газету». Ни одному «мученику совести» не пришло в голову на волне «демократизации» переименовать проспект Андропова в Москве, в то время как менялись тысячи названий городов и улочек. Над этим странным явлением стоит порассуждать.
«...По утверждению венгерских националистов, Юрий Андропов был масоном. Сообщение об этом появилось в крупном американском журнале «Атлантик ревю» за две недели до смерти советского руководителя – единственного главы СССР (если не считать, конечно, Горбачева), о ком доброжелательно отзывались на Западе» («Правда-5» от 25.10.96).
В доверительных отношениях с Андроповым были и «наши» местечковые масоны: Г.А.Арбатов, А.Е.Бовин, Ф.М.Бурлацкий. Их фамилии – в числе сотен других агентов влияния из «еврейской сферы» России в списке масонов, приведенном в книге О.А. Платонова «Терновый венец России. Тайная история масонства 1736-1996» («Родник», М., 1996).
Подручным Андропова в КГБ некоторое время был Аркадий Вольский, имеющий ныне израильское гражданство. Интересно то, что он был «завсегдатаем» всех самых горячих точек. Вот как он это объясняет:
«...Жизнь у меня как-то так складывалась. В 56-м с вводом войскпопал в Венгрию, а в августе 68-го оказался в Чехословакии. 26 апреля случилась авария в Чернобыле, а 27 апреля я уже сидел там и эвакуировал город. Потом два года в Карабахе. А на Чечню меня поставили в мое отсутствие, я был в командировке. Черт знает, почему поставили!» («Комс. пр.» от 22.08.95).
Действительно, только масонский черт и знает причину важности персоны Вольского, этого загадочного «человека без портфеля», но влиявшего на политику огромного государства.
Пребывание Вольского в Венгрии совпадает с нахождением там Юрия Андропова и Владимира Крючкова!
«По окончании дипшколы Крючков направлен третьим секретарем посольства в Венгрию (1955-1959). Вероятнее всего, там он впервые познакомился с Юрием Андроповым, под чьим началом затем работал много лет.
