На протяжении последних столетий Россия имела статус культурной сверхдержавы. Однако сегодня стоит под угрозой полноценное развитие национальной культуры, искусства, нам противостоит вызов агрессивной антикультуры "телесного низа", получающий поддержку СМИ, в том числе и государственных.
Наши либеральные культуртрегеры с удовольствием используют нецензурную лексику, хулиганство и кощунство, способные, как им кажется, прикрыть их художественную и человеческую беспомощность. Эту тенденцию с удовлетворением поддерживают за границей.
В центре русской культуры XXI века должны оставаться красота, преображающая мир, воплощающая стремление человека к прекрасному.
Мы убеждены, что культурная политика в нашей стране коренным образом должна быть изменена.
Великая культура, классическая литература, наш русский язык следуют за Верой, являются теми базовыми ценностями, без которых наш народ, наш союз народов не проживут.
В нынешнем постсоветском обществе эти категории или забыты, или отодвинуты, или отрицаются, как и само существование национальной русской идеологии и национального самосознания, нет даже графы в паспорте, отражающей нашу национальность. Название страны — Россия, поставлено после названия административного устройства даже в Конституции. Власти были напуганы группой фланирующих либералов, а что будет, когда народ в целом примется отстаивать свои права с теми, кто заботится о народных нуждах? Следует обратить внимание на то, что по всей Европе и во всем мире происходит национализация сознания, всё больше людей выступают за свои права, идёт отказ от так называемого мультикультурализма, ложно понимаемой толерантности — народные массы вовлекаются в антиглобалистское движение, требуют социальной справедливости. Тому подтверждение и победа Николича на президентских выборах в Сербии, и устранение проамериканца Саркози во Франции.
В России существуют сегодня две духовные культуры: малая (по своей духовной сути) либеральная, с осью вокруг Рублево-Успенского шоссе и олигархических оффшоров, но с немалым количеством телестудий и глянцевых СМИ, и большая традиционная, народная, русская — с осью от Калининграда до Владивостока, в провинциальных центрах, небольших городках, посёлках, сёлах. Малая нападает на большую, поносит её, развращает, откалывая от подлинной культуры группы подрастающего поколения. Власть, постоянно подпитывающая свою малую культуру, вдруг ощутила её враждебность самим основам русской государственности, враждебность её всем традициям, заложенным в русской истории. Но сумеет ли власть, осознав это, повернуться к большой традиционной русской народной культуре, да и захочет ли наша большая культура даже в малой мере оказать поддержку такому институту власти? Не чувствует ли наша большая традиционная культура как в либеральствующей прослойке, так и в некоторых слоях правящей элиты чуждое себе миропонимание, чуждые нравственные и культурные ценности?
Нужна ли России гельманоподобная культура? И что заставляет власть имущих даже в такое сложное для себя время делать ставку лишь на неё, на растворение нашего национального сознания? Русский народ всегда был способен на национальную мобилизацию и на совершение великих исторических подвигов не только во имя себя, но и во имя всей страны и даже человечества. Но он должен видеть перед собой великие исторические задачи, должен видеть искомую и желанную цель.
Сегодня русская национальная литература с культурного поля почти устранена, и во многом сама устранилась от вторжения в формирование нового государственного мышления. Может, это от того, что нынешнее государство для русских писателей — чужое?
Не пора ли повернуться лицом к русскому народу и к нашим традиционным духовным и культурным ценностям? Ведь никогда в истории нашей страны, даже во времена предреволюционного декаданса, мы не имели столь безнравственную и растленную творческую группировку предпринимателей от культуры, утверждающих, что они и есть элита.
Мы не призываем к запретам, гонениям — мы призываем к повороту властей к русскому национальному самосознанию. И тогда найдется на общем поле место даже либеральному балаганчику, потешающему зрителей особого свойства.
Нам нужны народные права. Нам нужна народная интеллигенция, нам нужна народная культура, имеющая тысячелетние традиции. Дайте им дорогу!
Настроения последнего времени наглядно доказали отсутствие четкой национальной державной культурной доктрины в государстве, что приводит к попранию любых законов, любых традиций, к попранию патриотизма, религиозности, справедливости, семейной ответственности, но в конце концов приводит к попранию самой власти как таковой. Ставка на растленное молодое сознание приводит не к безразличию по отношению к власти, а к всеобщей радикализации общества.
Парадокс в том, что критикуемая сегодня правительственная элита нередко живет по тем же самым законам, что и протестные слои либерального вестернизированного общества. Хватит ли у той части правящей элиты, которая обладает государственническим сознанием, силы и воли осуществить поворот идеологического и культурного руля в сторону национального самосознания?
Это зависит, в том числе, и от настроения самих русских писателей. Хватит ли у нас энергии, пассионарности, чтобы зажечь народ энергетикой реального преобразования всего общества, или мы уже свыклись со своей ролью человека на обочине, свыклись со смиренностью и пассивностью? Легко вспомнить знакомые со школьных времен строчки из знаменитого лермонтовского "Бородино", но гораздо труднее исполнить эти боевые заповеди.
Во многом задача доведения до власть имущих подобных истин ложится на современного русского писателя. Он не может быть только "зеркалом русской жизни". В сегодняшних обстоятельствах требуется его активное обращение к обществу через свои произведения. Хватит ли сил у русских писателей "глаголом жечь сердца людей"? Не утратил ли русский писатель возвышенную, но порой и опасную роль проводника Божественного предназначения? Способен ли нынешний писатель мерным звуком своих могучих слов воспламенить человека для духовного возвышения, для созидания, для битвы за наши ценности? Прозвучит ли писательское слово сегодня, "как колокол на башне вечевой во дни торжеств и бед народных"?
Сегодня, казалось бы, всё настроено против возрождения значимости русского писателя. И отторжение его от любой общественной значимой роли, и лишение малейшей материальной поддержки для издания его творений, и подлинное изгнание русского писателя, представителей нашей русской провинции со всех каналов телевидения и с любых значимых информационных трибун. Его осознанно отлучили от читателя. Отсюда и вопрос: есть ли вообще сегодня русские писатели среди русской литературы? Есть ли им там место? Случайно, что ли, на всех каналах телевидения, если и допускают к телепередачам ведущих, то непременно из самого либерального лагеря. Невозможно представить русского патриотического, государственно настроенного писателя в роли ведущего на государственном же телевидении. Как сказал один публицист, может быть, когда трупы отечественных Кадаффи будут тащить по улицам Москвы, кое-кто из правящей элиты пожалеет о запрете в России литературной патриотики. Так, кстати, было и при царском режиме: отметающем национальные патриотические организации и поддерживающем все крайне либеральные начинания, завершившиеся разрушением устоев страны. Так было и в советское время, когда чиновники всех мастей угождали, чем могли, и Аксёнову с компанией шестидесятников, и всем, уехавшим за границу поэтам, но ставили заслон перед яркими представителями русской национальной литературы — от поэтов Николая Рубцова, Юрия Кузнецова и Николая Тряпкина до представителей деревенской прозы, — вели гонения на "писателей-русистов" по указанию шефа КГБ.
Пора современной русской литературе, пора русским национальным журналам "Наш современник" и "Москва", пора всем литературным газетам и изданиям начать решительное наступление на царящее во власти и в оппозиции потребительское развращающее сознание.
У России есть только свое национальное будущее, нам не присущ олигархический тип мышления. Русскому человеку надо вернуть его достоинство. Русской нации — её национальную культуру. Русскому языку — его богатство.
Не случайно главные, судьбоносные литературные откровения относительно родного языка рождались именно "во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах" нашей Родины — как у Тургенева; "во дни надвигающейся революционной смуты" — как у Бунина; "Умейте же сберечь хоть в меру сил, в дни злобы и страданья, наш дар бессмертный — речь" в Великую Отечественную, — как у Ахматовой: "Мы сохраним тебя, русская речь, великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесем, и внукам дадим, и от плена спасем. Навеки".
