Не чью-то там, а вашу, здесь,
И кровь течёт фронтально, взресь.
Не чья-то там, не где-то там,
А тут, по вашим же цветам,
Течёт с порога на порог…
Представьте: Хьюстон и Нью-Йорк
Лежат в руинах, как тогда
Лежали наши города,
Не два, а сотни городов…
Представьте: миллионы вдов,
Как муж, как детям их – отец.
И перестаньте ж наконец
Грозить нам ядерным хлыстом.
Я не один прошу о том.
То – просьба всех корней и губ.
Квадрат огня, теперь он – куб,
Теперь он больше, чем сама
Земля, и больше, чем с ума
Сойти, сойти за ту черту,
Где бездна ловит пустоту,
Где ад уже – непросто ад.
То – просьба ваших же солдат,
Тех, что в Европе полегли
От Родины своей вдали.
Внемлите им как президент.
А сон ли это или нет? –
Судите сами. Мне пора».
8
Играет в парке детвора,
Шумит листвой зелёный вал.
А он стоит, как и стоял,
Тот вечной памяти солдат,
Из бронзы с головы до пят.
Девчонка та же – у плеча,
В деснице молния меча
И небо памяти у глаз…
Есть, есть он, двадцать пятый час.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 3,5 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии:
Они сражались за Родину
А без памяти – мы прах
СУДЬБА
В детстве, разглядывая старые фотографии, которые многие годы бережно хранила моя бабушка Раиса Александровна, я наткнулся на фотокарточку молодого человека в военной форме. Меня поразил взгляд мужчины в возрасте около двадцати лет, по его грустным глазам было видно, что он прошёл через многое в жизни. Бабушка рассказала, что это её отец, а соответственно мой прадед. Следом показала похоронку. Кроме дореволюционной фотографии и этого документа, от него не осталось ничего. Только память. Он не вернулся с войны, и никто из родственников не знал, где он погиб. Родные верили, что где-то есть могила… И кто-то возлагает к ней цветы. А мы? Что мы знаем о том, как пришлось воевать прадеду? И тогда я понял, что должен узнать всё. Вот так начался долгий и упорный поиск.
Прошу известить гр. Тимофееву Евдокию Георгиевну, проживающ. по адресу – Ленинградская область, Гатчинский район, посёлок Дружная горка, ул. Урицкого д. 14, кв. 4, о том, что её муж красноармеец, орудийный № , Тимофеев Александр Николаевич, в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 10 марта 1945 года и похоронен с отданием воинских почестей в деревне Еваново Псковской области. Командир 314-го стрелкового полка (подпись неразборчива). 5.11.1945 г.
Деревня Еваново, 314-го стрелковый полк и 10 марта 1945 года – вот что сообщалось о нём семье. Ответы на эти загадки я смог получить только через несколько лет.
Александр Николаевич родился в 1897 году в маленькой деревушке Грязно под Гатчиной, воевал артиллеристом в Первую мировую и Гражданскую войны. Член ВКП (б) с февраля 1919 по ноябрь 1921 года, затем с 1927 по 1933-й, партийный билет № 173375. До 22 июня 1941 года работал притирщиком на знаменитом стекольном заводе «Дружная горка». На получение этих строк у меня ушло пару лет, так как до ноября 2008 года эти сведения считались засекреченными.
Война. Верный своему воинскому долгу и солдатской чести, 13 июля 1941 года (данные Гатчинского военного комиссариата) в возрасте сорока четырёх лет он уходит добровольцем на фронт. Его направляют в 314-й стрелковый полк 46-й стрелковой дивизии (до сентября 41-го 1 стрелковая дивизия НКВД).
Вот лишь небольшие крупицы восстановленного мною боевого пути моего прадеда.
Оборона Шлиссельбурга и крепости Орешек, бои на Невском пятачке – осенью 1941г. Затем полк был передан в оперативное подчинение командования 2-й Ударной армии Ленинградского фронта. Принимал активное участие в кровопролитных боях под Мясным Бором и Спасской Полистью, где попал в окружение, но в дальнейшем смог прорваться к своим. В 1943 году – операция «Искра». В начале 1944 года участвовал в общевойсковой операции «Нева-2», которая ставила задачу нашим войскам разгромить группировку противника под Ленинградом, во взаимодействии с Волховским фронтом отбросить его на запад до Нарвы и Пскова и таким образом окончательно снять блокаду Ленинграда.
28 января 1944 года
46-я стрелковая дивизия атаковала немцев в Калитино (Волосовский район, Ленинградская область). Фланговым ударом противник был сбит со своих позиций и начал отходить по лесной дороге, где и попал в засаду. Далее дивизия наступала на Осьмино, а частью сил – на Ящеру.
В районе Реполки 314-й стрелковый полк разгромил батальон, усиленный танками и самоходками, но застрял в Вересте, атакованный двумя пехотными полками при поддержке танков. Пока они дрались за эту маленькую станцию в 20 км от Мшинской, основные силы дивизии, сбивая заслоны, двигались на Осьмино.
4 февраля полк взял Волошово, Усадище, Антаново.
5 февраля неожиданно для противника дивизия вышла к железной дороге
Луга–Псков.
12 февраля – освобождение Луги.
18 февраля 314 стрелковый полк перерезал железную дорогу северо-западнее станции Плюсса.
23 февраля – взятие посёлка Струги Красные.
26 февраля – освобождение деревни Лужки Псковского района
В марте 1944 года 46 стрелковая дивизия вошла в 110 стрелковый полк 67 армии генерала-лейтенанта
В .Романовского.
По данным сайта lenfront.narod.ru
Все годы поиска меня волновал один вопрос: когда он погиб. По похоронке и именному списку безвозвратных потерь личного состава 314-го стрелкового полка 46-й стрелковой дивизии – 10 марта 1945 года. Вряд ли. Военные действия уже не велись на территории Псковской области. Не мог он и умереть от ран, так как, согласно документу из Военно-медицинского архива Санкт-Петербурга, – Тимофеев А.Н. в списках больных, раненых и умерших за все годы войны не значится. Запись в Книге Памяти Гатчинского района Ленинградской области (том 30-й) сообщает другую дату – 10 мая 1945-го. Но Великая Отечественная война уже закончилась.
После долгих поисков в различных архивах Ленинградской области, в Санкт-Петербурге и Пскове, по интернет-сайтам военной тематики и по переписке с людьми, интересующимися историей 46-й стрелковой дивизии, я выяснил следующее. Отдельные части 314 стрелкового полка находились в начале марта 1944 года под городом Новосокольники. Мои предположения подтвердил и ответ из Центрального архива Министерства обороны (ЦАМО): «Ваш родственник погиб в бою 10 марта 1944 года». Вот так всё и сложилось.
Дальше уже было проще. В 1947 и 1952 гг. на территории Псковской области были произведены перезахоронения в крупные братские могилы останков тех, кто сложил свои головы в местах, которых война стёрла с лица земли. Под это мероприятие попала и деревня (писарь, скорее всего, перепутал заглавную букву) Иваново Руновской волости.
Через сайт soldat.ru, где находится ОБД «Мемориал» (объединённая база данных погибших, пропавших без вести и умерших от ран в Великую Отечественную войну), я получил поимённые списки всех захороненных в братской могиле у деревни Руново. Среди 513 солдат и офицеров, в основном погибших в ходе Новосокольническо-Маевской операции весной 1944 года, под номером 417 лежит мой прадед – Тимофеев Александр Николаевич.
Немецкое командование отнюдь не собиралось отдавать хорошо укреплённую позицию у Новосокольников без боя. К тому же она прикрывала направление на Прибалтику. А наступление наших войск продолжалось. В феврале была прорвана вторая линия обороны, и к исходу этого месяца почти вся территория района была очищена от врага. Дальнейшее продвижение остановилось – советские войска упёрлись в немецкую оборонительную линию «Пантера».
13 марта 2010 года. Кому-нибудь покажется странным, что в свой день рождения вместо праздника в кругу семьи я окажусь за сотни километров от Москвы. Мелькают названия деревень – Маево, Андроково, Курочкино, и в каждой памятники погибшим на фронте. И вот я на месте. На окраине Рунова вся засыпанная снегом и окружённая соснами находится братская могила, состоящая из мраморных постамента и нескольких плит. С букетом белых гвоздик я пробрался через глубокие сугробы к ним. Разве для меня это препятствие, когда семнадцать лет потрачено на поиски. Как долго я ждал этого момента, прадед!
