Белинский сказал однажды, что сильный, лучший человек в самом своём падении выше слабого в самом его восстании. И здесь имела место слабость людей, обретавших в ходе и после кризиса новую силу. «Достаточно было, – вспоминал Поджио, – того знаменитого дня, когда после возводимых показаний брата на брата, друга на друга, мы, собранные все вместе в павловском карэ, для вывода нас на место казни, – мы, в объятиях самых горячих, забыли и горе, и страдания, и судьбу, нас ожидающую. Здесь проложен рубеж и стоит черта, резко нас отделявшая от прошлого с настоящим и нашей будущностью! С этой поры мы обновились новыми силами… и если в виду двух столбов с перекладиной и замерли наши сердца, то это для того, чтобы забиться боем правильным, возрастающим и непрерывным до конца!..»
Декабристы продолжали несломленными противостоять режиму, и более – всей системе сложившихся отношений, продолжая и на новом этапе исполнять свою роль человеческих «оптиматов», «воинов-сподвижников», высшего примера.
Духовная жизнь декабристов на каторге, в ссылке поражает богатством и разнообразием. Создаётся своеобразная «каторжная академия», осваиваются новые и новые языки. Постепенно накапливается библиотека в сотни тысяч томов на полутора десятках языков. Происходят религиозно-философские споры и совершаются серьёзные открытия в области механики, ведутся основательные занятия живописью и метеорологические наблюдения, которые высоко оценивает Берлинская академия наук, создаются литературно-художественные произведения и изобретаются сельскохозяйственные орудия.
И в то же время все они каторжные робинзоны – артель столяров и сапожников, огородников и портных. И не только одна необходимость насущная движет ими, но опять-таки желание «личным примером доказать своё уважение к труду… возвысить в глазах народа значение труда». Они учили народ рациональной агрономии и ремёслам, лечили и заводили школы. «Ссылка наша, – писал П. Беляев, – целым обществом, в среде которого были образованнейшие люди своего времени… была, так сказать, чудесною умственною школою как в нравственном, умственном, так и в религиозном и философическом отношениях. Если б мне теперь предложили вместо этой ссылки какое-нибудь блестящее в то время положение, то я бы предпочёл эту ссылку. Тогда, может быть, по суетности я бы поддался искушению и избрал другое, которое было бы для меня гибельно». Может быть, ещё разительнее подобные признания в устах князя Трубецкого: «Я убеждён, что если бы я не испытал жестокой превратности судьбы и шёл бы без препятствий блестящим путём, мне предстоявшим, то со временем сделался бы недостоин милостей Божьих и утратил бы истинное достоинство человека. Как же я благословляю десницу Божию, проведшую меня по терновому пути…»
Декабристы остались тем, чем они были: воплощением лучших человеческих качеств. Но это потому, что они не остановились в своём развитии, в своих исканиях, во всей жизни своей. По свидетельству декабриста Свистунова, М. Лунин даже полагал, что «настоящее житейское поприще наше началось со вступлением нашим в Сибирь, где мы призваны словом и примером служить делу, которому себя посвятили».
И сегодня они – «люди 14 декабря, фаланга героев… воины-сподвижники, вышедшие сознательно на явную гибель, чтобы разбудить к новой жизни молодое поколение и очистить детей, рождённых в среде палачества и раболепия».
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
ТелевЕдение
Готовность к поражению
ТЕЛЕДНЕВНИК
Великий Ельцин, лучезарный Чубайс, декольтированная Тина и навязанный Высоцкий
На той неделе рвануло в Домодедове, что отозвалось в сердцах миллионов и много чего прорвалось на телеэкран. Все каналы в который раз ринулись искать ответы на проклятые русские вопросы и клеймить стрелочников. Квалифицированные специалисты (политики, аналитики, ветераны спецслужб…) со всех сторон раскрывали тему терроризма, подсказывали давно известные методы борьбы с ним. А также – с расхлябанностью, коррупцией и равнодушием, которыми давно и тяжело больно наше чиновничество – начиная «с руководителей любого уровня и заканчивая сельским старостой». Но никто почти не говорил об истинных причинах безобразия, возможного у нас и невозможного, скажем, в Израиле. О культурной деградации, духовном обнищании, об аморальности нашего общества, нет, о нём, аморальном, в сердцах вспомнил депутат Гудков в «Поединке». Неожиданно не столько о совершенствовании спецслужб, сколько о «духовном выигрыше» как о главном пути в победе над врагами России сказал в «Судите сами» Рамзан Кадыров. В «Реальной политике» он обвинял ТВ, нравственную распущенность, говорил о необходимости воспитательной работы с молодёжью, упрекнул Тину Канделаки за её внешний вид. И с ним трудно было не согласиться: глубина внутреннего мира этой сексапильной работницы Общественной палаты неразрывна с глубиной её декольте – «грудью дорогу проложим себе». Но слова Кадырова тоже не были услышаны или правильно поняты… И действительно, мы нравственно демобилизованы, обществу навязан культ личной выгоды – деньги любой ценой. Презрение к труду и трудящимся. К народу. В первую очередь к русскому, у других этносов есть общины, традиции, тейпы, землячества – защита, а мы по привычке уповали на родное государство – пронадеялись. На повестке дня другие тренды. Вместо обещанной всерьёз и надолго модернизации срочно готовится новая волна приватизации («Грабь недограбленное!»). Несмотря на протесты лучших людей России, наносится удар за ударом по образованию: высшему, а теперь ещё среднему и специальному художественному. Из школ изгоняется великая русская литература, топорно обходятся с нравственными основами народной жизни. Абсолютно неудивительны в этом антикультурном контексте разгильдяйство и коррупция милиции (озабоченных только наживой – неозабоченных система изгоняет), а также стихийные выступления обездоленной, лишённой корней и идеалов, родившейся в 90-е и взращённой ящиком молодёжи. У них нет шансов не только прорваться в Сколково под крыло Вексельберга, но и устроиться куда-то на завод – где они, фабрики и заводы?
Кто с высоких трибун осудил циничное роскошество некоторых наших олигархов? Никто, и на ТВ о них говорится хорошо или ничего. Юбилей главного виновника всех наших побед за последние 20 лет на этой неделе отмечен так, что становится понятно: 90-е никакие не лихие, а опять благословенные. В фильме «России 1» «Борис Ельцин. Жизнь и судьба» им восхищаются родные, Черномырдин, многочисленные благодарные американские политики и Чубайс. На НТВ Антон Хреков заявил: «Мы, энтэвэшники, говорим спасибо Борису Николаевичу!» В его передаче «семья» представлена была в более полном составе, добавились прелестные ухоженные барчуки-внучата (но в голову лезли телекадры из других передач канала с грязными, рождёнными реформами бомжами и беспризорниками), а также Волошин, Шевченко, Ястржембский, Тарпищев и опять Чубайс. Последний заявил, что был против выбора Путина в качестве преемника и против ареста Ходорковского. Смело. Далее его понесло. Говорил об октябре 93-го: «Здание мэрии Москвы… на него нападают вооружённые коммунисты и бандиты и убивают десятки и сотни людей». Вспомнились герои Гоголя и фраза Булгакова: «Мерзавец, он врёт!» Мы же помним, что, во-первых, КПРФ Зюганова мужественно устранилась от защиты конституционного строя, а что касается «десятков и сотен убитых», то они были как раз в стане защитников Белого дома. Соврав это, Чубайс вспомнил что-то про последние гвозди в крышку гроба коммунизма, и никто из энтэвэшников не спросил его: 1. Зачем вы вступили в КПСС в далёком 1980 году? 2. Почему США теперь так пластаются перед коммунистическим Китаем, и что было бы с Поднебесной, если бы она пошла за своими ельциными?
Чубайс внезапно покинул передачу, так как ему по делу срочно нужно было в Давос. И вот там в интервью каналу «Россия 24» он восхитил гораздо более, чем на НТВ. Говоря об инновациях, он стал вдруг убеждать, что дело это трудное, рискованное, неизбежны поражения, более того, «они стопроцентно будут». Есть два подхода: американский и европейский. В США, если вы дважды провалите инновационный проект, но придёте с идеей третьего и убедите соответствующий фонд, то вам дадут денег, а во Франции после двух провалов с вами даже разговаривать не станут. Чубайсу ближе почему-то американский подход. «Надо быть готовым к провалам, начиная с Роснано и кончая Генеральной прокуратурой». Готова ли их принять Россия? Он признался, что заказал социологическое исследование на эту тему, и высказал своё мнение: Россия готова. Тут заметим, что раз Чубайс, проваливший не одно направление работы правительства, до сих пор находится в верхних эшелонах власти, то это, конечно, так. То есть мы и Генпрокуратура смиренно примем то, что огромные ресурсы, закачанные в Роснано, пропадут. А ведь совсем недавно, когда эта госкорпорация создавалась, Чубайс говорил совершенно противоположное. Ноздрёв, право, Хлестаков и Чичиков в одном флаконе.
